Людмила Самотик - Лексика современного русского языка: учебное пособие

2. Крысин Л.Л. Антонимы // Энциклопедический словарь юноголингвиста. М.:Флинта: Наука, 2006. С. 32–34.

3. Новиков Л.А. Антонимы: лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. С. 36.

4. Самотик Л.Г. Антонимы: стилистический энциклопедический словарь русского языка / под ред. М.Н. Кожиной. М.: Флинта: Наука, 2003. С. 16–19.

1. Большой словарь синонимов и антонимов русского языка / Сост. Н.М. Шильнова. М.: Дом слав. кн., 2010. 895 с.

2. Колесников Н.П. Семонимические словари: словарь паронимов русского языка; Словарь антонимов русского языка. Ростов н/Д, 1995.

3. Львов М.Р. Словарь антонимов русского языка. М.: АСТ-Пресс, 2008. 588с.

4. Львов М.Р. Школьный словарь антонимов русского языка. М., 2000.

АРГОТИЗМЫ(от франц. argot – 'жаргон') – слова и выражения арго, используемые в литературной речи.

Арго– язык отдельных социальных групп, сообществ, искусственно создаваемый с целью языкового обособления, «тайный» язык.

Арго – принадлежность относительно замкнутых социальных групп и сообществ. Основная его функция – быть средством их обособления, отделения от остальной части общества. Кроме того, арго свойственна фатическая функция (арготизмы служат средством опознания «своего»), эмоционально-экспрессивная (среди арготизмов 70 % слов с коннотативной, прежде всего отрицательной, окрашенностью – В.Д. Бондалетов).

В строго терминологическом смысле арго – это речь низов общества, деклассированных групп и уголовного мира: нищих, воров, картежных шулеров и т. п. Иногда под арго понимают только воровское арго, иногда же говорят и о других его видах, употребляя уточняющие «видовые» определения: театральное, певческое, охотничье и т. п.; в этом значении термин «арго» означает то же, что жаргон (см.).

Описаны в литературе арго торговцев, шерстобитов, портных («Словарь портных, сапожников Кировского района Калужской области», «Масовский язык портных Людвиговского района Калужской области», «Арго мешовских сапожников Калужской области» – В.Д. Бондалетов).

В Енисейском регионе широко известен «язык столбистов», куда включается особая микротопонимика и собственно арготическая лексика, складывавшаяся на протяжении полутора столетий и выражающая определенные этические нормы сообщества-социума (описан Л.З. Подберезкиной).

В Красноярском краевом архиве обнаружен один из старейших периферийных жаргонно-арготических словарей – «Офенский словарь» А.А. Соловьева (публикация А.Д. Васильева).

Арго существует на базе естественного языка и его грамматики, но использует элементы, заимствованные из других языков, из территориальных диалектов или искусственно созданные (в последнем случае применяются различные приемы «шифрования» – перестановка слогов, вставки, усечения и пр.; так, в детском арго фраза «Мне подарили книгу» звучит «Емн даполири гукни»).

Функция иноязычных заимствований в арго своеобразна. Арготическим заимствованиям отводится роль дублетных именований, известных только особому кругу лиц. Заимствования быстро создают свое гнездо однокоренных слов на базе общерусских моделей: «пул» из греч. – «пулить, пропулить» – купить, продать; «пулец» — купец, покупщик; «выпулить» — выкупить, «выпулка» — выкуп, «отпулиться» — откупиться и т. д. (около 30 слов).

В основе воровского арго лежит офенский диалект (социальный диалект русских офеней – коробейников, мелких торговцев вразнос, который использовался в разное время разными социальными группами населения, например, старообрядцами). По фене ботаешь? – расхожая фраза наших детективов. Офенский диалект значительно отличается от национального языка, например, фраза «Я ушел из дома, отец не знает» звучит так: «Мас уклил из юра, бакса не ухлит».

В России арго складывалось во второй половине XIX в., формировалось в торговых центрах, портовых и столичных городах, местах ссылок.

Арготизмы, как правило, семантически преобразуются, теряя связь с профессиональным, корпоративным осмыслением, но сохраняя яркую экспрессивную окраску. Многие из них совершенно отрываются от арготической почвы: втирать очки, на пушку брать, для мебели, вкалывать, хохма.

Основной группой арготизмов являются общенародные слова с особым специфическим значением: загорать ('простаивать'), хвост ('несданный экзамен'), спеться ('сговориться').

Арготизмы выражают определенную идеологию социума, тюремный, лагерный быт; подлинная арготическая лексика значительно отличается от арготизмов в художественной речи. (Ср.: редиска – 'нехороший человек' в комедии «Джентльмены удачи» и ловить мышей – 'раздевать пьяных'; ширмач – 'карманный вор, совершающий кражи с ширмой, т. е. с предметом, которым во время карманной кражи прикрывают руку: плащ, мешок, газета и т. д.'; универсал – 'гомосексуалист, допускающий все виды половых извращений'; аббревиатуры арго: волк – 'волку отдышка – легавому крышка'; пост — 'прости, отец, судьба такая'; стон – 'с тобой одной наедине' («Словарь воровского арго». Тюмень, 1981).

В языке художественной литературы арготизмы используются со стилистической целью: как средство характеристики персонажей, в авторской речи при так называемой несобственно-прямой речи: «Раньше приговорить человека к смерти или “опетушению” мог лишь сходнякв составе 20–30 авторитетов– нынче судьбу человека могут решить четверо-пятеро воров» (Кречетников А. Жизнь за решеткой. М.: Панорама, 1992); «Задушу в объятьях!.. Разорву и схаваю! И запью самогонкой. Все!» (Шукшин В. Калина красная. М.: Молодая гвардия, 1985); «Мысленно он прикинул, куда может податься сегодня начальник зоны. Конечно, где дела плохо идут. Значит, к жирным. У них всегда непруха » (Нетесова Э. Колымский призрак. М.: Прометей, 1990). Используются они переводчиками для реалистической передачи просторечно-жаргонной стихии другого языка ( сленга). Вне этих функций арготизмы засоряют и огрубляют речь говорящего.

Непосредственно к воровскому арго примыкает русский мат. См.: ЖАРГОНИЗМЫ, ТАБУИРОВАННАЯ ЛЕКСИКА

1. Бондалетов В.Д. Иноязычная лексика в русских арго. Куйбышев, 1990.

2. Васильев А.Д. Офенский язык на территории Красноярского края: Офенский словарь А.А. Соловьева // Художественная культура Красноярска: Историческое наследие, современный опыт. Красноярск: КГУ, 1992. С. 70–80.