Дания Салимова - Время и пространство как категории текста: теория и опыт исследования (на материале поэзии М.И. Цветаевой и З.Н. Гиппиус)

Данный параграф посвящен исследованию категории пространства и текстового пространства как структурно-смыслового целого. Целостность пространства художественного текста предполагает выбор стратегических намерений и целей, следовательно, категория цели становится базовой для определения идиостиля, представляющего в конечном итоге образ автора. Задавая отбор и организацию языковых средств, идиостилевые черты проявляются и реализуются через языковые средства.

Структура многих поэтических произведений З.Н. Гиппиус представляет собой концентрические круги размышлений с радиусами опорных идей. В этом плане можно говорить об архитектонике поэтических текстов З.Н. Гиппиус по аналогии с «Божественной комедией». Тем более это оправдано, поскольку дантевская тема находит свое непосредственное развитие в гиппиусовском творчестве, например, в поэме «Последний круг (И новый Дант в аду)». В этом смысле особое значение в структурно-композиционной текстовой организации играет художественный прием кольцевой (рондо) и рамочной композиции.

Внутреннее чувство страха, тревоги и волнения, опутывающее, обволакивающее и поглощающее лирического героя, определяется несколькими факторами. Во-первых, за счет структурной организации – рамочной композиции, которая сама предельно символична. З.Н. Гиппиус избирает форму кольца, где начало и конец стихотворения – ступени развития макротемы (образа-символа круга), поэтому они тесно связаны друг с другом и служат средством экспликации авторского идейного замысла: изображение одиночества человека в этом бренном мире, замкнутость, отчужденность его существования и, следовательно, душевной трагедии. Во-вторых, особое значение приобретают и грамматические специфические черты гиппиусовского поэтического синтаксиса: синтаксический параллелизм конструкций и элементы анафорического оформления также служат одними из ведущих способов актуализации замыкающего лирического субъекта пространства, в результате чего и возникает восходящая семантическая градация. На уровне лексико-семантической организации текстового пространства основным его способом выражения становятся собственно лексема кольцо и сам образ, который возникает в условиях творческих гиппиусовских традиций. Кольцо становится символом динамического замыкающегося пространства, созданного посредством другого, во многом окказионального – образа змеи, репрезентация которого осуществляется даже на фонетическом уровне, т.е. с помощью звукового символизма (глухих свистящих и шипящих звуков [с], [ш], [ц], [ф]). В целом перечисленные средства и способы репрезентации авторской пространственной модели являются в творчестве З.Н. Гиппиус устойчивыми и характерными для многих ее поэтических текстов.

Круг (кольцо) в поэтических произведениях З.Н. Гиппиус не только один из излюбленных образов для обозначения трагического (что отмечалось нами неоднократно), но и своего рода форма поэтического текста, форма его структурной организации. Мы отмечали, что у З.Н. Гиппиус встречаются случаи актуализации образа круга посредством сильной позиции. Позиция заглавия – всегда смысловая и/или композиционная доминанта, обусловливающая сущность и развитие авторской идеи, всю многомерность и стереообъемность субъективного семантического пространства:

Все кругом

Данное стихотворение уникально в нескольких аспектах. Во-первых, оно построено на однотипном использовании субстантированных прилагательных в роли номинативов, которые, выстраиваясь в один ряд, создают градуальную характеристику пространства. Однородные определения способствуют детализации пространства, помогают создать его яркий зрительный образ, который наделяется качественными характеристиками, служащими основным средством воссоздания эмотивного пространства данного поэтического текста З.Н. Гиппиус. Во-вторых, данный ряд формирует неразрывную цепочку с заглавием, являющуюся органичной суммой сегментов, в то же время представляющей собой некое единое целое. Заглавие и поэтический текст в приведенном примере представляют собой не только смысловое, но и структурное единство, поскольку их отношения в целом можно определить как синтагматические: сам текст представляет собой гармоничное продолжение и развитие темы, заданной в заглавии. Если использовать термины теории актуального членения, заглавие можно определить как тему, а однородные субстантивы-определения – как рему.

Во многом за счет постоянного функционирования поэтических однородных элементов, характеристик, образов и т.д. в тексте и создается ощущение динамически сужающегося пространства, как, например, в следующем контексте:

Прием градации, усиления признака, качественной характеристики описываемого объекта авторского исследования обусловливает самобытный почерк З.Н. Гиппиус: предложения буквально «наполнены» однородными эпитетами. Такое «нанизывание» однородных текстовых элементов в разных их вариациях является одним из важнейших стилистических приемов художественного метода описания (восприятия) окружающей действительности, моделирования пространственных отношений в целом. То есть одним из ведущих способов выделения ключевого образа Гиппиус в контексте произведения являются повторы, причем самые разные. В первую очередь звуковые повторы, придающие особую звуковую и интонационную выразительность, а главное – служащие средством создания образа души-змеи, опутывающей, заключающей лирического героя в свои смертельные сети. Так, ключевая лексема душа в данном контексте приобретает совершенно новые, не характерные для него семы 'тесное замкнутое пространство', 'постепенное сужение', 'безысходность'. Также З.Н. Гиппиус мастерски пользуется грамматическими повторами. Это, прежде всего, катафорический повтор (антиципация), сущность которого заключается в том, что мысль читателя направляется вперед, в перспективу, к концу фразы. Возникает эффект ожидания необходимой информации, т.к. отсылающий компонент назван раньше: на протяжении всего стихотворения восемь раз, включая заглавие, употребляется личное местоимение она, только в конце последней строки читатель узнает, что она – это душа ! Структуру текста можно определить как однотипную. Практически все предложения построены одинаково: подлежащее она начинает несколько предложений сразу, что связывает каждое отдельное высказывание с предыдущим предложением, при этом вводятся новые обозначения макроремы: Она,как пыль, сера, как прах земной <...>/ Онашершавая, онаколючая, / Онахолодная, оназмея. Таким образом, каждое предложение (или его части) называет новый признак, которым наделяется она. Поэтому лексический строй произведения представляет градацию эпитетов, распространенных определений, сравнений, которые служат средством передачи качественной, экспрессивно-эмоциональной оценки внутреннего мира, состояния лирического героя (макротемы). Значимую роль играют актуализаторы адъективного типа указательное (эта) и определительное (такая) местоимения, неоднократно повторяющиеся в художественном тексте: Такаятяжкая, такаявялая <...>/И этамертвая, и этачерная, / И этастрашная – моя душа! В тексте стихотворения наблюдается точный повтор не слов-оценки, а лишь их интенсификаторов, катафорические повторы-отсылки, которые, в свою очередь, называют степень признака, тем самым словесно формируют его оценочно-экспрессивную градуальность. И.И. Ковтунова, изучавшая особенности использования местоимений этот, это (эта), отмечает следующее: «В поэзии слово это указывает на сложные, трудно выразимые, не подлежащие или не поддающиеся наименованию явления внешнего и внутреннего мира. Это может быть состояние, событие, впечатление, момент душевной жизни, который нельзя назвать, но на который можно указать, обозначив его признаки» [Ковтунова 1986: 36]. Как нельзя точно И.И. Ковтунова подметила функцию подобного рода слов-интенсификаторов. Следующий способ актуализации образа души – «змеи», который употребляет З.Н. Гиппиус, весьма примечателен – это лексико-семантический повтор, основанный на омонимии (точнее, на использование омоформ). Этот вид – довольно редкое явление в поэтической речи. Целью такого повтора омоформ является стремление привлечь внимание читателя к «языковой игре», к необычной рифме, к дополнительному «приращению» смысла ключевому слову, образу, символу: Своими кольцами она, упорная, / Ко мне ласкается, меня душа.<...> / И эта страшная – моя душа! Происходит совпадение в звучании форм разных частей речи, деепричастия несовершенного вида душа и существительного в форме именительного падежа единственного числа женского рода душа. Соединение в одном тексте рифмомоформ создает особую отмеченность близких по звучанию слов. Сочетание омоформ, обладающих разной структурой, принадлежащих к разным лексико-грамматическим классам, различающихся лексическими значениями, образует главный вектор всего стихотворения.