А. Галкин - Рефераты для дурёхи

Андрей Платонов, Михаил Булгаков, Борис Пастернак, речь о котором шла в нашей работе, воскресили идею бессмертия в своих произведениях, тоже ставших бессмертными. Следовательно, смерть в XX веке перестала быть полноправной хозяйкой жизни. Писатели XX века отвели ей подобающее место, они как бы возвратились к истокам – к Пушкину, к Гоголю, которые в начале XIX века понимали смерть в религиозном, христианском ключе, то есть как переход от земной жизни в вечную. Названные писатели XX века вернулись к религиозному пониманию жизни и смерти. Эволюция темы смерти, таким образом, заключалась в прохождении полного круга и возвращения в изначальную точку: смысл человеческой жизни, согласно убеждениям этих писателей XX века, в вере, которая несет человеку надежду на бессмертие души, на спасение после смерти. Фигура Христа возродилась и воскресла в XX веке, чтобы у человека (читателя) вновь появилась вера, надежда, любовь, почти утерянные в конце XIX и особенно в XX веке.

Список использованной литературы:

1. Белый А. Мастерство Гоголя, – МАЛП, – М., – 1996.

2. Библия. – Издание Московской патриархии, – М., – 1989, – С. 1104–1105.

3. Гоголь Н.В. Собрание сочинений в девяти томах, – . М., – «Русская книга», – 1994.

4. Золотусский И. Гоголь. – М., – «Молодая гвардия», – ЖЗЛ, – 1979.

5. Некрасов Н.А. Сочинения. – Л., – Гос. изд. худ лит., – 1957.

6. Пастернак Б. Собрание сочинений в пяти томах. «Худ. литература», -М., – 1990.

7. Пушкин А.С. Сочинения в трех томах. – М., – «Худ. литература», – 1986.

8. Тургенев И.С. Отцы и дети. – Гос. изд. детской литературы Министерства Просвещения РСФСР, – М., – 1956

9. Чехов А.П. Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. – М., – «Наука», – 1977, Т. 8.

Что мы понимаем под выражением «нечистая сила», когда мы говорим об изображении «нечистой силы» в произведениях перечисленных писателей? Прежде всего, это, разумеется, дьявол, сатана, чёрт. Он – глава и хозяин нечистой силы, владыка ада, или, как его еще называют, «князь мира сего». Его личную свиту составляют некие ангелы тьмы. Но, помимо непосредственных, так сказать, ближайших служителей сатаны, существует множество других воплощений нечистой силы. Это лешии, водяные, русалки (они живут в лесах, болотах, прудах и реках), то есть те, кто подчиняется природным, точнее сказать языческим богам, и о ком народная фантазия вот уже сотни лет слагает волшебные сказки и легенды. Иначе сказать, эти фантастические существа, может быть, даже древнее дьявола, образ которого по преимуществу рисуется нам на основании христианских (или более ранних – библейских) представлений о воплощенном зле.

С «нечистой силой» общаются, служат и предаются ей душой и телом колдуны, ведьмы, гадатели и ворожеи. Нельзя сказать, что они сама «нечистая сила», но они – орудия «нечистой силы», что называется «инструменты зла». Значит, без них рассказ об изображении «нечистой силы» был бы неполным.

Помимо чёрта, Гоголь, Сологуб и Булгаков изображают котов, недотыкомку и свиту дьявола (Азазелло, Геллу, кота Бегемота, Фагота-Коровьева, Абадонну).

Итак, четыре писателя – Гоголь, Достоевский, Сологуб и Булгаков – по-своему, неповторимо и оригинально, описали и представили читателю эту самую «нечистую силу». Различие созданных ими образов объясняется, во-первых, особенным мировоззрением каждого писателя, а во-вторых, разными художественными целями, которые эти писатели преследовали, рисуя персонажей «нечистой силы». Вместе с тем последователи не могли не учитывать опыт предшественников. Достоевский, бесспорно, следует Гоголю. Сологуб признает достижения Гоголя и Достоевского. Булгаков отталкивается от Гоголя и Достоевского, используя все лучшее, что они сделали в этой «странной» области художественного творчества. Другими словами, в некотором смысле можно говорить о традициях и новаторстве в изображении образов «нечистой силы».

Кроме того, нельзя обойтись без хотя бы общего и пускай поверхностного разговора о философии данных писателей, потому что образы «нечистой силы» – это образы зла. Каковы шансы зла победить добро? Насколько добро способно противостоять злу? Все эти философские вопросы ставят и разрешают данные писатели в своих произведениях.

Н.В. Гоголь на заре своего писательского творчества радовался жизни. Его пером точно водила сама веселость. Вот почему даже изображение нечистой силы пронизано шутливостью, лукавым юмором, радостью жизни. В «Ночи перед рождеством» чёрт ничуть не страшен, а глуповат и, по словам Гоголя, похож на губернского стряпчего «в мундире, потому что у него висел хвост, такой острый и длинный, как теперешние мундирные фалды» [81]. К тому же чёрт напоминает «немца». По ироническому замечанию Гоголя, «немцем называют у нас всякого, кто только из чужой земли, хоть будь он француз, или цесарец, или швед – все немец» [82]. В одном образе Гоголь гротескно соединяет борова с пятачком и «немца» с чиновником; двух последних мужик-крестьянин искренне и крепко ненавидит: «Спереди совершенно немец: узенькая, беспрестанно вертевшаяся и нюхавшая все, что ни попади лось, мордочка оканчивалась, как и у наших свиней, кругленьким пятачком, ноги были так тонки, что если бы такие имел яресковский голова, то он переломал бы их в первом козачке. (…) только по козлиной бороде под мордой, по небольшим рожкам, торчавшим на голове, и что весь был не белее трубочиста, можно было догадаться, что он не немец и не губернский стряпчий, а просто черт, которому последняя ночь осталась шататься по белому свету и выучивать грехам добрых людей. Завтра же, с первыми колоколами к заутрене, побежит он без оглядки, поджавши хвост, в свою берлогу» [83]. Судьба чёрта явно предрешена победой Христа. Пока, таким образом, Гоголь не видит серьезной опасности в существовании нечистой силы. Чёрт легко делается орудием В акулы и в конечном счете вершит добро.

Но поначалу, в канун Рождества, чёрт крадет луну, а ведьма Солоха, мать Вакулы, летая по небосводу на метле, собирает в рукав звезды. Казалось бы, чёрт, как владыка ада, должен бы пугать и наводить ужас на человека, а ведьма – полностью и безоговорочно подчиняться своему грозному хозяину. Но у Гоголя всё не так: это, конечно, фольклорный чёрт из русских и украинских сказок, чёрт, которого в два счета обманывают безжалостные и лукавые мужики. Вот и Солоха, за которой увивается чёрт, заталкивает его в мешок, а Вакула, перекрестив крестом жалкое тельце несчастного чёрта, заставляет его лететь в Петербург к царице за черевичками для Оксаны. Приземлившись у столичного шлагбаума, чёрт превращается в коня, потом – почти в мышонка, чтобы залезть в карман к Вакуле. Наконец, за всё добро, которое он сделал кузнецу, чёрт получает от него колотушки: «Еще быстрее в остальное время ночи несся черт с кузнецом назад. И мигом очутился Вакула около своей хаты. В это время пропел петух. «Куда? – закричал он, ухватя за хвост имевшего убежать черта, – постой, приятель, еще не все: я еще не поблагодарил тебя». Тут, схвативши хворостину, отвесил он ему три удара, и бедный черт припустил бежать, как мужик, которого только что выпарил заседатель. Итак, вместо того чтобы провесть, соблазнить и одурачить других, враг человеческого рода был сам одурачен» [84].