Елена Елина - Введение в литературоведение

В произведениях лирического родаавтор погружен в себя, в свое душевное пространство, и все явления и события внешнего мира в лирике воспринимаются исключительно через призму авторской субъективности. Кстати, Белинский в знаменитой работе о литературных родах лирический род называет «царством субъективности». Крупнейший в нашей стране специалист по изучению лирического рода литературы Лидия Яковлевна Гинзбург (1902–1990) замечала: «По самой своей сути лирика – разговор о значительном, высоком, прекрасном… своего рода экспозиция идеалов и жизненных ценностей человека…» [42]

Лирическое произведение – монолог автора о самом себе, о собственных чувствах, мыслях и переживаниях. Все богатство и весь драматизм окружающего мира передаются в произведении лирического рода исключительно через авторское восприятие. Поэтому в лирике как ни в каком другом литературном роде важно такое понятие, как настроение. Ведь одно и то же явление природы, одни и те же социальные катаклизмы, взятые в один и тот же момент времени, могут быть принципиально по-разному осмыслены в зависимости от состояния души и общего мировосприятия автора.

Именно поэтому у Есенина появляется «розовый конь», у Блока «синие снега», а у Цветаевой «белокурый туман». Субъективность взгляда на природу вещей, явлений и событий, свойственная лирике как литературному роду, связана с глубоко индивидуальным, личностным началом всех лирических жанров. В лирическом образе практически не бывает обобщения, типизации, поскольку автор категорически к этому не стремится, любое «обобществление» чувства отвергается поэтом-лириком.

Если в эпическом произведении фиксируется поток неких событий, то в лирическом – поток мыслей и чувств, иначе говоря, поток авторского сознания. Важно заметить, что поток чувств не может быть передан с помощью повествования, а само чувство, строго говоря, не может быть описано.

говорит лермонтовский Мцыри. Иными словами, «дела» (события) рассказать можно (только надо ли?), «а душу можно ль рассказать?». Нет, ответим мы, душу рассказать нельзя. Так же как нельзя рассказать (повествовать) любовь, счастье, покой или ярость, страданье, скорбь…

В лирическом произведении, как правило, отсутствует событие внешней жизни, здесь нет ни исторического факта, ни социального или природного явления, «взятого» отдельно от авторского переживания. Любой предмет, действие, любая конкретика внешнего мира становятся лишь поводом для демонстрации авторского переживания, авторского отношения, авторского чувства. Вот знаменитое стихотворение С.А. Есенина:

Было бы неправильно указывать на то, что в этом стихотворении поэт «описывает» березу зимой. Это вполне реальное дерево, которое каждый из нас хорошо себе представляет, вырастает не из наших общих представлений о березе – «лиственном дереве с белой корой», а из тех образов, которые родились в поэтическом сознании именно Есенина. Это мы чувствуем не только из-за строчки «белая береза под моим окном», но и благодаря собственно есенинскому видению, жизнеощущению. Это авторские сравнения и метафоры («принакрылась снегом», «снежною каймой», «в сонной тишине»), и олицетворение, которое всегда несет ярко выраженные черты авторской индивидуальности («заря, лениво обходя кругом»), но главное – это общее настроение стихотворения, созданное его ритмом (трехстопный хорей), выбором словесного рисунка (обилие эпитетов) и интонацией (напевной, неторопливо-констатирующей, подкрепленной точками в конце каждой строфы). В связи с этим можно говорить, что это стихотворение не «о березе», а о том, какое лирическое чувство переживает поэт, видя эту березу или вспоминая ее, проникновенно думая о ней. Переживание выходит в лирическом произведении на первый план, в то время как описание и повествование отсутствуют.

Мы пришли к очень важному выводу: в произведениях лирики описание и повествование отсутствуют. Комментируя лирическое произведение, мы испытываем некоторую нехватку таких аналитических «подпорок», как привычные выражения «автор описывает» и «автор повествует». Вполне корректные при анализе эпического произведения, эти выражения абсолютно неприменимы к тексту лирическому.

Как же быть начинающему исследователю – автору сочинения, доклада, реферата о лирических произведениях? Здесь на помощь должны прийти исследовательская интуиция, литературный вкус и понимание природы лирического произведения. Поскольку лирический текст представляет собой своеобразную лирическую исповедь, концентрированно воплощающую «душу» автора, т. е. его настроение, чувство, мысль, аналитический комментарий должен быть насыщен словами, так или иначе передающими внутренний мир автора, его психологическое состояние.

Попробуем сконструировать такой словарик: автор чувствует, радуется, огорчается, приветствует, восхищается, переживает, сострадает, страдает, умиляется, думает, восторгается, любит, ненавидит, презирает, признается, он сосредоточен, погружен, вынужден, спокоен, взволнован, открыт, умиротворен, горд, подавлен…

Очевидно, что наш аналитический словарик далеко не полон, абсолютно исчерпывающим он и быть не может. Однако перечень слов, обозначенных здесь, будет всякий раз расширяться и дополняться за счет собственных представлений исследователя о конкретном лирическом тексте.

Произведение лирического рода требует особенно деликатного обращения. Анализируя текст лирического стихотворения, мы можем, сами того не желая, разрушить его хрупкую ткань. К такому разрушению нередко приводит похвальное в целом стремление в обязательном порядке, до конца, до донышка исчерпать смысл лирического произведения. В том случае, когда начинающий исследователь идет по пути поисков исключительно логико-понятийных смыслов стихотворения, текст начинает активно сопротивляться такому насилию и не поддаваться аналитическому комментарию.

Анализируя текст, мы нередко переходим на прозаический пересказ стихотворного произведения, огрубляя, а иногда и до смешного вульгаризируя поэтический смысл.

Еще большей деликатности требует обращение к образу автора лирического произведения. Литературоведы в связи с этим посчитали нужным ввести термин, помогающий обезопасить лирический текст от вульгарного вторжения в него. Этот термин необычный, потому что является во многом порождением не столько самой литературы, сколько результатом представления об этических нормах литературоведческого анализа.