Григорий Солганик - Очерки модального синтаксиса

Так, глаголы широкой семантики типа внести концентрируют вокруг себя большое количество существительных, с которыми они сочетаются, например: внести ( беспорядок, взнос, вклад, дезорганизацию, диссонанс, задаток, замешательство, изменения, исправления, коррективы, лепту, неразбериху, оживление, перемены, поправку, предложение, привкус, проект, путаницу, разброд, разлад, разногласия, разнообразие, раскол, расстройство, растерянность, сумятицу, успокоение, уточнения, ясность; внести в список, внести на обсуждение ) .

Эти сочетания и составляют процесс речеобразования. Языковая единица внести порождает множество речевых сочетаний. Они устойчивы, воспроизводимы и могут использоваться как готовые формы речи. Важно подчеркнуть, что при широчайшем диапазоне сочетаемость носит избирательный характер. Она не беспредельна и определяется задачами речепорождения. Речевые сочетания (например, с глаголом внести) способствуют типизации высказывания, призваны служить готовыми предикатами и тем самым типизировать высказывание в целом.

Существительные широкой семантики (типа внимание ) концентрируют вокруг себя большое количество глаголов, также образуя речевые сочетания, например: акцентировать внимание, выпадать из внимания, завладеть вниманием, задержать внимание, занимать внимание, заострять внимание, заслуживать внимания, концентрировать внимание, направлять внимание, обращать внимание и др.

Процессы образования речевых сочетаний с глаголами и существительными имеют зеркальный характер, но сущность их одна – служить материалом формирования речи. Глаголы и существительные, как наиболее богатые синтаксическими потенциями, лежат в основе процесса порождения речи. Зеркальный характер этих процессов выражается в том, что при глаголах широкой семантики используются конкретизирующие существительные, а при существительных широкой семантики – конкретизирующие глаголы. При этом формируемые на основе существительных речевые сочетания имеют системный характер: они образуют парадигму, крайние точки которой составляют антонимичные понятия, например: акцентировать внимание – выпадать из внимания. Развитие этой парадигмы связано с дифференциацией оттенков – оценочных, выделительных и др.

что касается парадигмы, в основании которой лежит глагол, то она носит открытый характер и может пополняться новыми членами, манифестируя развитие речи, ее средств.

Процесс типизации сочетаемости выражается в формировании своеобразных микросистем, в которых воплощается принцип полноты выражения отношений, связанных со словом, например: брать клятву, приносить клятву – нарушать клятву. Отношения брать – нарушать образуют своеобразный семантический каркас, парадигму.

Таким образом, в формировании речи можно выделить языковое и собственно речевое начало (типизированные и нетипизированные элементы). Любое высказывание – это соединение («сплав») речевого и языкового, соотношение которых гибко, подвижно и определяет стилистический облик речи. Языковое и речевое в высказывании постоянно колеблются, балансируют, но каждое из них не становится преобладающим. Языковое начало стимулирует тенденцию к обновлению, динамике речи, речевое – стремление к ее стабильности.

Речь стремится фиксировать, типизировать все возможные аспекты изложения, создавая тем самым семантический каркас, заполняемый конкретными сведениями. Ср. дифференцируемые по стилям зачины ( Жили-были, Несколько лет тому назад ), многообразные способы введения чужой речи, выражения чужого мнения ( Как говорится, говоря словами кого-либо, по словам..., по мнению и др.). Типизируются, как правило, актуальные, частотные аспекты речевых ситуаций. Так, в научной речи типизируются фрагменты зачинов предложения: Необходимо определить; представляется возможным определить; главной целью статьи (монографии) является...; в заключение отметим; перейдем к... [34] .

В научной речи типизации подвергаются, как правило, формулировки цели, задач, смысловые переходы, обоснование выводов и т.д. Если обобщить эти аспекты, то можно сказать, что типизируется смысловой контур, логическая схема – ее важнейшие звенья. Типизируется не сама мысль, а ее форма – в зависимости от характера развития этой мысли. Типизируется не содержание, но форма речевой цепи.

Все сказанное свидетельствует о глубине, всеохватности, универсальности процесса типизации. Общая картина речеобразования пестра и сложна. Однако главная тенденция не вызывает сомнений: речевая цепь стремится к идиоматизации, к заполнению ее звеньев воспроизводимыми, готовыми элементами. Разумеется, эта тенденция эффективна до тех пор, пока воспроизводимые элементы отражают фрагменты частотных, типичных, массовидных ситуаций, и становятся неэффективными в тех видах литературы, где необходимы средства уникального назначения. В таких видах литературы речевые обороты могут восприниматься как штампы.

Нередко речевые обороты становятся приметой стиля, эпохи, направления. «Для классиков, как Гете и Пушкин, – пишет С. Аверинцев, – готовое слово, т.е. риторическая формула, не становясь предметом систематической агрессии, как у Гейне и русских шестидесятников, остается законным элементом творчества, но смена этих инструментов небывало свободна. Готовое слово у них обоих – объект игровой манипуляции, свободной, однако, достаточно серьезной; и серьезность, и игра в некотором смысле невинны. Готовое слово берется в руки, но, так сказать, к рукам не прилипает. Авторское отношение к нему конструктивно, однако, дистанцированно, всегда остается право стремительно отходить от одного регистра к другому. Примеров можно найти сколько угодно много у обоих поэтов» [35].

Таким образом, соотношение речевых оборотов и речевых сочетаний определяет во многом общее субъективно-модальное значение речи (текстовую модальность). Повышение процента речевых сочетаний связано, как правило, с усилением индивидуального начала, т.е. эксплицитного или имплицитного субъективно-модального значения. Однако важно иметь в виду, что оценочность может содержаться и в речевых оборотах.

До сих пор мы говорили о субъективной модальности. Однако в тексте эта категория существенно трансформируется и приобретает особую роль. Значение ее для синтаксиса, функциональной стилистики, лингвистики текста трудно переоценить. Можно сказать, что эта категория лежит в основе текстообразования (семантический аспект), строя и тональности речи и во многом определяет характер изложения (повествования). Поэтому есть основания говорить об этой категории как центральной для текста и назвать ее текстовой модальностью (ТМ).