Григорий Солганик - Очерки модального синтаксиса

К специфическим для модальных высказываний следует также отнести предикаты считать, полагать, казаться, чувствовать ( себя ) и свернутые аналоги: по-моему, по мнению кого-либо и др. Такие предикаты вводят в высказывание открытую субъективную модальность, указывают на присутствие оценивающего субъекта: Она считается ( кажется мне ) хорошим специалистом.

Важную роль играют и косвенные формы личного местоимения 1-го лица, непосредственно называющие субъект восприятия ( мне ). К способам косвенного выражения модальности в предикатах следует отнести использование оценочной лексики. Оценка как один из основных аспектов взаимодействия человека с внешним миром особенно естественна при характеристике действия. Способы обозначения действия как объекта оценки во многом определяются семантикой оценочных лексем. Характерно при этом, что оценка действия является одновременно оценкой элемента ситуации и самой ситуации [24]. Например: Я люблю над покосной стоянкою слушать вечером гуд комаров (Есенин).

Однако предикат может не содержать оценочных лексем и вносить при этом модальность в высказывание. Можно полагать, как справедливо считают некоторые исследователи, что в глубинной структуре любого высказывания (а не только оценочного суждения) содержится аксиологический предикат.

Лес шумит. Если исходить из того, что это высказывание принадлежит некоему говорящему, то можно приписать цитированному предложению различные цели. Например: Лес шумит. А вчера он был тихий, спокойный, не к добру это. Главное при восприятии этого высказывания, как и любого другого, – что хотел сказать говорящий? Помимо той информации, которая содержится в предложении, оно заключает в себе и речевую интенцию, намерение говорящего. Ничто не говорится просто так. Говорящий может стремиться привлечь внимание к описываемому факту, событию, вызвать какое-либо чувство, изменить что-либо в картине мира адресата, побудить к какому-либо действию. Это речевое намерение говорящего и составляет суть субъективной модальности высказывания, в данном случае не очень определенной из-за отсутствия контекста. Однако эта неопределенность может входить в замысел говорящего (например, создать ту или иную атмосферу; характеризовать состояние говорящего и т.д.). Позиция говорящего в этом высказывании непосредственно не выражена. Она выражена лишь фактом самого высказывания. Значение модальности (и соответственно глубинного аксиологического предиката): говорящий стремится привлечь внимание к ситуации, обозначаемой в предложении, не обнаруживая, не проявляя себя. Он как бы говорит: «Обратите внимание, это немаловажно, это может иметь последствия».

И во многих формах сказуемого, не содержащих оценочных лексем, модальность выражается. Например, сказуемое представлено таким сочетанием глагола или инфинитива, которые означают целостный признак – действие или состояние субъекта: Каштаны зазеленели первые / первыми; Обед стоял нетронутый / нетронутым.

В ситуации, отражаемой предложением Каштаны зазеленели появляется дополнительный признак ( первые / первыми) . Благодаря этому признаку картина дается не изолированно, а в сравнении: другие деревья зазеленели (или зеленеют) позднее. Ср.: Мальчик рос замкнутый / замкнутым – в сравнении с другим (другими) мальчиком (мальчиками). Введение дополнительного признака (детализация, усложнение картины) сопровождается (так или иначе) характеристикой, сравнением, в конечном счете оценкой ситуации. Оценка же косвенно свидетельствует о более явном присутствии говорящего, о более высокой степени модальности предложения.

Аналогичный характер имеют предложения, сказуемое которых представлено сочетанием знаменательного глагола, означающего бытие, обнаружение, мысль, отношение, восприятие, с существительным в творительном падеже: Он вообразил себя героем; Собеседник прикинулся добряком; Засуха обернулась пожаром. Главная семантическая нагрузка в этих предложениях падает на существительное, которое играет роль опредмеченного признака (Он => герой; Собеседник => добряк; Засуха => пожар), что сближает эти предложения с предложениями первой группы (см. выше) и свидетельствует об их оценочном характере. Оценочность (модальность) возрастает, когда глагол в составе сказуемого имеет оценочный характер: вообразил, прикинулся и др. Ср.: В министерстве он состоит консультантом и слывет, считается консультантом.

Сказуемое может быть представлено сочетанием двух одинаковых личных форм разных глаголов, что характерно для экспрессивной, непринужденной речи. Сюда относятся многообразные случаи. Например: хохочет заливается; стоит не шелохнется; звонит надрывается. Модальное значение, вносимое в предложение такими сказуемыми, связано с характеризующей, квалифицирующей функцией вторых глаголов, что косвенно обнаруживает присутствие говорящего.

Модальны, как правило, сказуемые, выраженные глагольным фразеологическим сочетанием, что связано с их экспрессивностью, оценочностью. У фразеологизмов коннотативный элемент превалирует над денотативным. «Аксиологический компонент отражает человеческий фактор в семантике единицы, входит в структуру значения подавляющего числа идиом и представляет собой важнейшую характеристику фразеологизма» [25].

Экспрессивность, оценочность фразеологизмов предопределяет модальность предложений, в которых они используются. При этом «чем эффективней оценка, тем теснее она связана с индивидуальной позицией субъекта» [26]. По-видимому, все экспрессивно окрашенные варианты сказуемого в той или иной степени модальны, так как обнаруживают индивидуальную позицию субъекта.

Сказуемые, представленные формой глагола, вводимой сравнительным союзом, характеризуют признак как кажущийся, подобный тому, что обозначено глаголом: Ты словно спишь; Он будто с ума сошел; Она как будто онемела. Модальность подобных предложений проявляется как рефлексия говорящего в определении предикативного признака. Таким образом, предикат (сказуемое) вносит весомую лепту в модальность предложений, которая зависит от способов (средств) выражения предиката, от его лексического наполнения – прежде всего от экспрессивной, оценочной лексики.

Но не меньшее значение имеет и грамматическая (особенно временная) характеристика сказуемого. Ср.: Лес шумит и Лес шумел. С точки зрения модальности между предложениями в настоящем времени и в прошедшем – глубокая, принципиальная разница. В первом предложении действие совпадает с моментом речи, т.е. моментом речи говорящего, который находится в той же временн о й ситуации, что и субъект действия, т.е. внутри нее. Можно сказать: Послушай – лес шумит , но нельзя сказать: Послушай – лес шумел. Здесь линии говорящего и субъекта действия расходятся. Говорящий остается в настоящем времени, а действие субъекта относится к прошедшему. Действие не совпадает с моментом речи, говорящий находится вне ситуации, отображаемой в предложении.