Александр Хроленко - Теория языка: учебное пособие

Проснулся: пять станций убежало (Гоголь) > Когда я проснулся, то оказалось, что уже пять станций убежало назад. В результате трансформации смелое метафорическое выражение, почти олицетворение, употребленное Гоголем, становится логически неуместным. В итоге получилось вполне корректное, но сухое и бледное предложение: от гоголевской динамической драматичности, от стремительного и смелого гоголевского жеста ничего не осталось.

Примеры педагогически и методически уместного лингвистического экспериментирования можно продолжить. Так, определяя тип придаточного в предложении: «Нет ничего на свете, чего бы не сумели руки твои, что было бы им не под силу, чего бы они погнушались» (А. Фадеев), учащиеся почти не задумываясь отвечают – придаточное изъяснительное. Когда же учитель предлагает им заменить местоимение на эквивалентное ему слово или словосочетание, скажем, «такого дела» или просто «дела», то обучаемые осознают, что перед нами придаточное приместоименно-определительное. Этот пример нами взят из книги А.К. Федорова «Трудные вопросы синтаксиса» (М., 1972). Кстати, в ней немало образцов удачного использования эксперимента при обучении русскому языку. В этом отношении весьма полезна и книга проф. Н.Н. Холодова «За древними тайнами русского слова «и»» (Иваново, 1992).

По традиции, среди синонимов выделяют группу абсолютных, у которых будто бы нет ни семантических, ни стилистических отличий, например, луна и месяц. Однако экспериментальная подстановка их в один и тот же контекст: « Ракета запущена в сторону Луны (месяца)» – красноречиво свидетельствует, что синонимы функционально (а следовательно, и по смыслу) различаются (пример из книги: Гречко В.А. Лексическая синонимика современного русского литературного языка. Саратов, 1987. С. 46).

Сравним два предложения: «Оя неторопливо вернулся к своему столу » и *«Он неторопливо вернулся в Москву». Второе предложение убедительно свидетельствует, что наречие неторопливо предполагает, что действие совершается на глазах наблюдателя.

Чаще всего языковые эксперименты сводятся к различного рода трансформациям. Так, элементы содержания слова выявляются в результате преобразований синтаксических конструкций, включающих данное слово в качестве одного из компонентов. Многое дают диахронические и синхронические сопоставления слова как внутри одного языка, так и на базе разных языков. Особое место занимает методика психолингвистических экспериментов, с помощью которых исследователи проникают в глубь слова, изучают, к примеру, его эмоциональную нагрузку и коннотацию в целом. Использование лингвистического эксперимента требует от исследователя языкового чутья, эрудиции и научного опыта.

На эксперименте основывается вся современная психолингвистика. «Экспериментами над языком занимаются все: поэты, писатели, остряки и лингвисты. Удачный эксперимент указывает на скрытые резервы языка, неудачные – на их пределы» [Арутюнова 1987: 6].

Ныне описательный метод используется уже для представления языка не в виде номенклатуры отдельных слов и грамматических форм, а в виде определенной действующей системы и во многом смыкается с таксономическим методом.

Кибрик А.Е. Методика полевых исследований (к постановке проблемы). – М., 1972.

Левицкий В.В., Стернин И.А. Экспериментальные методы в семасиологии. – Воронеж, 1989. Мустайокки А. О лингвистических экспериментах // Язык – система.

Язык – текст. Язык – способность. – М., 1995. С. 155–160. Федоров А.К Использование лингвистического эксперимента при изучении некоторых вопросов синтаксиса // Русский язык в школе. 1969. № 1.

Щерба Л.В. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании // Щерба Л.B. Языковая система и речевая деятельность. – Л., 1974. С. 24–39.

Таксономический метод является тоже описательным методом, но на качественно иной его ступени. «Таксономия – совокупность принципов и правил классификации лингвистических объектов (языков и языковых единиц), а также сама эта классификация» [АЭС: 504].

Таксономический метод применим в науках, где исследуемые объекты находятся в сложных иерархических отношениях друг с другом и где классификация представляет собой познавательную процедуру. Таксономия первоначально складывается в зоологии и ботанике (в разделе систематики). Систематика – альфа и омега науки, считали биологи К. Линней и А.А. Любищев. Позже таксономия входит в арсенал средств лингвистического исследования, поскольку языку свойственна многоярусная, иерархически организованная структура. «Классификация – самый древний и самый простой научный метод. Она служит предпосылкой всех типов теоретических конструкций, включающих сложную процедуру установления причинно-следственных отношений, которые связывают классифицируемые объекты» [Селье 1987: 276].

Базой таксономического метода является один язык, однако результаты его приложения широко используются и в общетипологических исследованиях. Этим методом язык исследуется преимущественно в аспектах внутриструктурном, внепространственном, синхронном, нефункциональном, универсальном и, как антитеза, идиоэтническом. Основная задача таксономического метода – описание системы языка (языков). Первым примером использования этого метода служит древнеиндийская грамматика Панини.

Мы уже говорили о том, что таксономический метод близок к описательному, вырастает из него и основывается на нем, однако нужно отметить и принципиальное различие этих методов. Описательный метод имеет дело с реально наблюдаемыми явлениями, таксономический выявляет и описывает систему языка, которая в непосредственном опыте и наблюдении не дана, а выводится из языкового материала путем сложных умозаключений [Кацнельсон 1972: 101].

Если основной целью таксономического метода является представление структуры языка, описание его системы, то возникает вопрос, не лучше ли говорить о структурном, а не таксономическом методе. Действительно, в нашем перечне основных методов нет структурного метода. В то же время в монографии «Общее языкознание: Методы лингвистических исследований» есть глава «Основные принципы и методы структурного анализа».

Думается, что следует говорить не о структурном методе, а о системно-структурном подходе к языку. Действительно, принцип структурности заметен в применении других лингвистических методов, например, в типологическом [Успенский 1965]. Широко внедряется этот принцип в такие гуманитарные науки, как фольклористика и этнография, литературоведение и музыковедение и др. Структурный принцип реализуется в целом ряде методик.