Александр Хроленко - Теория языка: учебное пособие

Внимание зарубежных и российских социолингвистов в последние годы привлекли:

1) варианты языков (Швейцер А.Д. История американского варианта английского языка: дискуссионные проблемы // ВЯ. 1995. № 5; он же: Американский вариант литературного английского языка: пути формирования и современный статус – по полицентрической модели – с несколькими центрами – такими, как Бостон, Нью-Йорк, Филадельфия, Чарльстон и Ричмонд //ВЯ. 1995. № 6);

2) языковые ситуации едва ли не во всех странах – больших и малых. Например, «Русский язык в современной социокультурной ситуации» (Воронеж, 2001);

3) международные языки – естественные (Домашнев А.И. К вопросу о международном статусе немецкого языка (К выходу в свет кн. U. Ammon. Die internationale Stellung der deutschen Sprache) и искусственные, или плановые, типа эсперанто (Дуличенко А.Д. Международные искусственные языки: объект лингвистики и интерлингвистики //ВЯ. 1995. 5);

4) литературные языки, как с многовековой традицией, так и молодые. Из славянских литературных языков самым молодым является македонский язык, возникший в 1945 г. Изучается его грамматика, словарный состав (составлен новый «Македонско-руски речник. Македонско-русский словарь» под ред. Р.П. Усиковой (Скоще, 1997), в котором 65 тыс. заглавных слов: «В него включено большое число фразеологизмов и он хорошо освещает современную македонскую лексику» [ВЯ. 2001. № 3: 41];

5) написаны сотни работ о социальной, профессиональной, возрастной, половой и функционально-стилистической дифференциации языков: в разных странах выходят словари некодифицированных разновидностей языка (социолектов) – жаргонов, арго и сленга (например, «Большой словарь русского жаргона» В.М. Мокиенко и Т.Г. Никитиной (2000, 2001), включающий 25 тыс. слов и 7 тыс. фразеологических единиц; «Словарь русского арго: Материалы 1980—1990-х гг.» B.C. Елистратова (2000), «Словарь жаргона уголовного мира. Словарь-справочник» О.П. Дубягиной и Г.Ф. Смирнова (2001). Кроме сводных, общерусских словарей арго и жаргонов, стали появляться и региональные словари, например «Словарь уфимского сленга» С.В. Вахнтова (Уфа, 2001). Снова оживился интерес к городской речи (ВЯ. 1995. № 5). Издаются работы о речевых жанрах современного города (рекламе, о микродиалогах), об особенностях современной номинации городских объектов и т. п.

Продолжается изучение языка и функциональных стилей и подстилей в средствах массовой коммуникации, в газете, на телеэкране).

6) Особенно много публикаций связано с состоянием крупнейших мировых языков на рубеже XX и XXI вв. Назовем для примера книгу «Русский язык конца XX столетия (1985–1995)» (1996), подготовленную Институтом русского языка РАН. В этом труде имеется параграф «Мы не нормализаторы», немыслимый в условиях тоталитарного режима недавнего прошлого. Новый и хорошо документированный материал, записанный с использованием совершенной аппаратуры, позволяет ставить и решать вопросы не только социально-детерминированного, но и жанрового, стилистического, окказионального и даже патологического варьирования языка.

7) В России на календарную смену веков наложилась смена идеологических и социально-политических ориентиров, появилась возможность писать научные и научно-публицистические работы о языке тоталитарного периода (Н.А. Купина, А.Т. Хроленко), публиковать лексикографические труды о новшествах, в том числе и неудачных, вроде «новоязовских» поделок. См. «Толковый словарь языка Совдепии» (1998).

В этих и им подобных публикациях отражена динамика языка, связанная не только с социально-экономическими переменами, но и с другими факторами – профессиональными, возрастными, половыми, жанровыми, стилистическими, окказиональными и даже патологическими [ЭРЯ: 488], что существенно расширило языковую базу социолингвистики.

Стали выходить новые учебники и учебные пособия для вузов: Беликов В.И., Крысин Л.П. Социолингвистика. – М., 2001; Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. – М., 1996, 2000; ее же: Общее языкознание. Структурная и социальная типология языков. М.: Флинта: Наука, 2001.

8) Судя по прогнозам, социолингвистике и ее многочисленным ответвлениям (вроде интерлингвистики, геолингвистики, языковому планированию и т. п.) хватит работы и в начавшемся XXI в., в частности, по социальному управлению языком, его экологии, по освоению огромных социальных массивов в науке, технике и культуре и внедрению в них «лингвистических технологий».

«Нет сомнения в том, что в качестве важнейшей задачи лингвистики будущего столетия должна стать проблема выработки социолингвистических стратегий, что способствовало бы гармоничному развитию всех языков, исключало бы так называемые конфликты и языковые войны; в этой связи первоочередной задачей была бы разработка универсальных и локальных моделей сосуществования больших и малых языков, а также моделей выживания всех языков Земли» [Лингвистика на исходе XX века..: 63–64]. Именно для реализации таких масштабных и благородных задач могли бы служить начинания государств – членов Совета Европы, принявших «Европейскую хартию о региональных языках или языках меньшинств» (Конвенция открыта для подписания 5 ноября 1992 года. Серия «Европейские договоры», № 148).

Беликов В.И., Крысин Л.П. Социолингвистика: Учебник для вузов. – М.: 2001.

Бондалетов В.Д. Социальная лингвистика. – М.: 1987.

Крысин Л.П. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка. – М., 1989.

Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. – М., Изд. 2-е, испр., 1996.

Михальченко В.Ю. От редактора // Крючкова Т.Б., Нарумов Б.П. Зарубежная социолингвистика: Германия. Испания. – М., 1991. – С. 3–6.

Никольский Л.Б. Язык в политике и идеологии стран зарубежного Востока. – М., 1986.

Принципы и методы социолингвистических исследований». – М., 1989.

Русский язык конца XX столетия (1985–1995). Коллективная монография. «Языки русской культуры». – М., 1996.

Социальная лингвистика в Российской Федерации (1992–1998). – М., 1998.

Социолингвистика // Энциклопедический словарь юного филолога. – М., 1984. С. 293–295.

Швейцер А.Д., Никольский Л.Б. Введение в социолингвистику. М., 1978. ЭРЯ – Энциклопедия. Русский язык. – М., 1997.

Продолжались исследования языка в аспекте пространства с опорой на положения, сформулированные представителями лингвистической географии (в русской традиции) и тезиса итальянских неолингвистов: «каждое слово имеет не только свою историю, но (как и каждая форма, звук, предложение, поговорка) также и свою географию» (Дж. Бонфанте). Поскольку чистых языков, свободных от влияния других, включая и иносистемные языки, не так уж много, то шло скрупулезное изучение таких явлений, как субстрат, суперстрат, адстрат, языковой центр и языковая периферия на базе конкретных языков (даже их отдельных ярусов – фонетического, морфологического, лексического и еще уже – отдельных пластов лексики, в частности, лексики «культурной» и антропонимической (чаще всего подвергающейся заимствованию), топонимической (чаще всего сохраняющейся от языка-предшественника на данной территории – отсюда значительное число работ по субстратной топонимии во многих регионах мира), групп языков, языковых ветвей, семей и даже макросемей.