Александр Каревин - Русь нерусская (Как рождалась «рiдна мова»)

Постоянно усиливалась «чистка» учреждений от русских специалистов (великороссов и «несознательных» малороссов). Их места занимали «в первую очередь украинцы («национально сознательные».— Авт. ), отчасти евреи» {383} 383 Хоменко А. Вказ. праця. С. 39. . Русофобия фактически была возведена в ранг государственной политики, что вызвало справедливое возмущение, в том числе и в самой партии. С. А. Ефремов приводит в дневнике слова об украинизации «выдающегося коммуниста» (не называя его фамилии), сказанные в частной беседе: «Хотя это и постановление партии, но все же это петлюровщина» {384} 384 Єфремов С. Щоденники. С. 157. . Так же оценивали украинизаторскую политику КП(б)У «национально сознательные» деятели. «Я тут, несмотря на все недостатки, чувствую себя в Украинской Республике, которую мы начали строить в 1917 г.» {385} 385 Листи М. Грушевського до Т. Починка … С. 182. ,— писал одному из своих соратников вернувшийся из эмиграции М. С. Грушевский. (В отличие от представителей русских контрреволюционных сил, к деятелям украинского движения большевики широко применяли амнистию, приглашая их вернуться на Украину для совместной работы в деле «культурно-национального строительства» и борьбы с «великодержавным шовинизмом». К М. С. Грушевскому обратились сразу после XII съезда РКП(б), предлагая поддержать новый курс национальной политики и объяснив, что «по желанию Ленина теперь национальный вопрос решен в пользу нерусских народов твердо и бесповоротно, но в партии есть еще определенная оппозиция новому курсу, провозглашенному Троцким, Сталиным и другими» {386} 386 Листи М. Грушевського до Е. Фариняка (1923 р.) // Український історик. 1977. № 1—2. С. 128. .)

«На Украине происходит великий и могучий сдвиг в сторону украинского национализма» {387} 387 Цит. по: Хвиля А. Ясною дорогою. С. 77. ,— отмечала львовская газета «Діло». Правда, некоторых окопавшихся в Галиции активистов украинского движения огорчала слишком большая роль, которую в украинизаторских процессах играли евреи. «Жидовский элемент начал вдираться в саму украинскую литературу. Жиды А. Хвыля, И. Кулик и С. Щупак диктуют украинским писателям пути и нормы» {388} 388 Гординський Я. Повість у Радянській Україні // Рідна мова. 1938. № 7—8. С. 321. ,— недовольно бурчал один из ненькопатриотов. Но в целом украинофилы были очень довольны проводившейся украинизацией.

А Каганович все не унимался. Особую ненависть вызывало у него не желающее украинизироваться коренное население. Если к выходцам из Великороссии хотя бы на первом этапе допускались методы убеждения, то на малороссов (украинцев) Лазарь Моисеевич требовал «со всей силой нажимать в деле украинизации» {389} 389 Верменич Я. В. Вказ. праця. С. 90. . Украинцы отвечали взаимностью. «Национально сознательный» историк «рідной мови», представитель диаспоры Юрий Шерех (Шевелёв) констатировал, что последствия политики Кагановича «были далеко не простые. С одной стороны, больше, чем когда-либо, людей овладело украинским языком, ознакомилось в определенной мере с украинской литературой и культурой, кое-кто даже начал говорить по-украински. На улицах больших городов украинский язык звучал чаще, чем перед тем, хоть и не заменил русский как способ ежедневного общения. С другой стороны, присущий политике элемент принудительности и искусственности возбуждал чувство враждебности к украинскому языку. Появилась масса анекдотов, к сожалению, не собранных и не изданных, поднимавших украинский язык на смех» {390} 390 Шерех (Шевельов) Ю. Українська мова в першій половині двадцятого століття (1900—1941). Стан і статус // Шерех Ю. Поза книжками і з книжок. К., 1998. С. 329—330. .

«Имеем огромное количество эпизодов, которые возникли в процессе украинизационной работы, анекдотов, имеющих свою эволюцию, вредительских поступков разоблаченных и неразоблаченных, активных и пассивных протестов» {391} 391 Денисенко В. Вказ. праця. С. 45. ,— писал «Голос українізатора». «Такие случаи, когда украинизация принималась с неохотой, хотя б и было осознание политического значения этой меры и разделялось ее принципиальное обоснование, без сомнения, достаточно часто случались» {392} 392 Хоменко А. Вказ. праця. С. 39. ,— свидетельствовали «национально сознательные» деятели. Как признавал Шерех, украинизация не получила массовой поддержки в народе. «Рабочие и средний класс были, в лучшем случае, равнодушны. Не сохранилось никаких сведений про какой-либо энтузиазм крестьянства» {393} 393 Шерех (Шевельов) Ю. Вказ. праця. С. 330. .

Все это вызывало у одних украинизаторов «печаль, неуверенность и даже разочарование в творческих силах нации» {394} 394 І. Ш. Вказ. праця. С. 91. , у других — ярость и ожесточение. «Тип „малоросса“ не умер и до сих пор на Украине» {395} 395 Коряк В. Нарис історії української літератури. Т. 2. С. 47. ,— писал ярый сторонник украинизации, известный украинский литературный критик В. Г. Коряк (Блумштейн). «Презренный шкурнический тип малоросса, который… бравирует своим безразличным отношением ко всему украинскому и готов всегда оплевать его» {396} 396 Цит. по: Гірчак Є. Хвильовизм. Х., 1930. С. 128. ,— клеймил на заседании ЦК КП(б)У А. Я. Шумский. «Нужно, чтобы сгинуло это рабское поколение, которое привыкло только „хохла изображать“, а не органично чувствовать себя украинцами» {397} 397 Єфремов С. Щоденники. С. 533. ,— записывал в дневник С. А. Ефремов.

Но Лазаря Моисеевича отсутствие массовой поддержки не волновало. Он опирался не на народ, а на «национально сознательных» субъектов, преимущественно австрийской закваски, выписанных из Галиции. Уже к концу 1925 года в УССР орудовала 50-тысячная армия галицких «янычар», подготовленных еще при Франце-Иосифе {398} 398 Блінда Л. В. Українізація та її роль в суспільно-політичному житті українського народу в 20-і роки. Дис. канд. істор. наук. К., 1992. С. 117. . Их число увеличивалось с каждым месяцем. (Тут надо заметить, что иного выхода, кроме привлечения галичан, у инициаторов украинизации просто не было. Только в Галиции, где насаждать «украинскую национальную идею» начали несколько десятков лет назад, могли существовать в достаточном количестве «национально сознательные» кадры, способные оказать деятельную помощь Кагановичу. В бывшей российской Украине, 99,9 % населения которой до революции не отделяли себя в национальном отношении от великороссов, таких кадров быть не могло. С. А. Ефремов отмечал, что и самые ярые украинизаторы — это в основном «случайные люди, которые и сами украинизировались года 3—4 назад, а во всяком случае до 1917 года и не думали, что они украинцы» {399} 399 Єфремов С. Щоденники. С. 431. .)