Александр Каревин - Русь нерусская (Как рождалась «рiдна мова»)

Мощный удар был нанесен воспитанию подрастающего поколения. Попадая из русской среды в украинизированные учебные заведения, дети сильно калечили свою лексику. «Я имел возможность наблюдать язык подростков, мальчиков и девочек, учеников полтавских трудовых и профессиональных школ, где язык преподавания — украинский. Язык этих детей представляет собой какой-то уродливый конгломерат, какую-то не выговариваемую мешанину слов украинских и московских» {442} 442 Щепотьєв В. Мова наших школярів // Етнографічний вісник. 1927. Кн. 3. С. 76. ,— замечал один из украинизаторов.

Бумерангом политика Кагановича ударила и по его подручным. Беспрестанная борьба с русским языком, постоянное «очищение» от русизмов стали навязчивой идеей в «национально сознательной» среде, сказывались на психике любителей «рідной мови». Многие из них заболели «мовной сверблячкой» (выражение видного украинофила А. В. Никовского, одного из основателей Центральной Рады, а позднее — петлюровского министра). Обнаружив «неблагонадежное» слово («русизм»), устранив его, заменив другими, мовознавцы вскоре начинали сомневаться — достаточно ли новое слово отделяется от русского языка, свободно ли оно от «русификаторских» влияний? Под подозрение попадали даже слова, совершенно непохожие на русские, так как они могли быть созданы с учетом принятых в русском языке правил словообразования. (Например, слово «насправді», которое «появилось как дословный перевод русского „на самом деле“» {443} 443 Гладкий М. Мова сучасного українського письменства. Х.—К., 1930. С. 144. ; слово «стосовно», подозреваемое в том, что «выковано» по образцу русского «относительно» {444} 444 Йогансен М. «Академічна неписьменність чи мовне шкідництво?» // Літературний архів. 1930. Кн. 3—4. С. 329. и т. д.) «Фонетическая украинизация русских слов и выражений, конечно, самый легкий путь, но это же не творческий путь» {445} 445 Ганцов В. Вказ. праця. С. 64. ,— заявляли ненькопатриоты. Следовала новая замена, а за ней — новые сомнения и так до бесконечности.

Та же картина наблюдалась в терминологии. Старые грамматические термины, выработанные киевскими учеными, «филологов со сверблячкой» не устраивали, так как те же термины были приняты в русской грамоте. Срочно требовалось придумать что-либо новое. Так, «имя существительное» превратилось в «ім’я суще», затем в «сущиник», «йменник», «іменник». «Имя прилагательное», стало «ім’ям приложним», потом «ім’ям призначним», «ім’ям прикметним», «прикметником». Такую же эволюцию совершили «местоимение» («містоімення» — «містойменник» — «заіменник» — «займенник»), «имя числительное» («ім’я числове» — «ймення чисельне» — «чисельник» — «числівник»), «запятая» («запята» — «запинка» — «кома»), «двоеточие» («двоеточка» — «двокрапка»), «сказуемое» («сказуєме» — «сказуюче» — «присудок») и другие термины. Мужской род стал «мужським», затем «мужеським» и, наконец, «чоловічим». Соответственно «женский» последовательно превратился «женський», «жінський», «жіночий» и т. д. Остановиться уже не могли и только спорили, какое название лучше обеспечивает независимость украинского языка от русского: «іменник» или «предметник», «прикметник» или «призначник», «присудок» или «присудень», «лапки» или «цятки», «перетинка» или «кома» и т. п {446} 446 Мурський В. Коротка граматика української мови для шкіл та самонавчання. Б. м., б. д. ; Смаль-Стоцький С., Гартенер Ф. Граматика руської мови. Відень, 1914 ; Грох-Грохальський Ю. Російсько-український словничок граматичних термінів. Козятин, 1917 ; Нечуй-Левицький І. С. Граматика української мови. К., 1913. Ч. 1 ; К., 1914. Ч. 2 ; Грунский Н. Н. Украинская граматика. К., 1919 ; Крымский А. Украинская граматика для учеников высших классов гимназий и семинарий Приднепровья. М., 1908. Т. 1. . (Например, И. И. Огиенко признавал, что «точка — старое наше название», «зап’ятая — название взято из крючковых нотных значков, слово известно с XV века», но все равно рекомендовал употреблять — «крапка» и «перетинка» {447} 447 Огієнко І. Нариси з історії української мови: система українського правопису. Варшава, 1927. С. 203. .)

Постепенно сами украинизаторы стали задаваться вопросом: «Куда ведет нас это буйное, но беспорядочное и ненаучное языковое творчество? Не время ли положить конец этой анархии твердой и плановой „языковой политикой“?» {448} 448 Довгань К. Вказ. праця. С. 52. Указывали и на «передовой» опыт Франца-Иосифа: «Галиция литературную норму себе создала, потому что там дело национальной культуры решено официальным путем и воплощено с помощью государственно-правительственного аппарата» {449} 449 Ганцов В. Вказ. праця. С. 61. . В конце концов над данной проблемой задумались и наверху. Каганович был отозван с Украины, а «мовознавцам» предложено определиться с выбором слов и терминов.

Сегодня это предложение выдается за «конец украинизации». В действительности же она не прекращалась ни на один день. Сменивший Л. М. Кагановича на посту генерального секретаря ЦК КП(б)У С. В. Косиор поставил задачу «усиления темпа украинизации», отмечая, что это «один из составных элементов социалистического строительства» {450} 450 Косіор Ст. Українізація і завдання КП(б)У // Більшовик України. 1929. № 1. С. 38. . «Я считаю, что ныне основной лозунг, который мы должны выдвинуть — это внедрение украинского языка в употребление» {451} 451 Там же. С. 39. ,— заявил новый генеральный секретарь, выступая на XIV Киевской окружной партконференции. Кроме того, партийный вождь объявил, что «крайне необходимо самым внимательным образом следить за всякими проявлениями великодержавного шовинизма, давать ему немедленный, систематический и решительный отпор» и требовал «создать такую атмосферу в наших учреждениях, чтобы проявления великодержавного шовинизма, откровенные или скрытые выступления против нашей национальной политики стали невозможны». Таким образом он собирался сломить сопротивление интеллигенции, которая «в основном негативно относится к украинизации. Выдающиеся специалисты позволяют себе даже почти открыто и [5] Так в оригинале.— L . пренебрежительно относиться к этому делу» {452} 452 Там же. С. 41. .

Особенно беспокоила С. В. Косиора средняя и высшая школа. «Тут мы имеем сопротивление определенной части преподавателей, профессуры. Это сопротивление необходимо любой ценой преодолеть. Украинизация молодежи, а значит и работы комсомола, является основным нашим заданием, воплощение которого будет иметь для нас огромные последствия» {453} 453 Там же. С. 40. . (То же обстоятельство волновало и Н. А. Скрыпника. «Мы имеем профессоров, которые не хотят преподавать на украинском языке,— говорил он.— Это не только среди старой профессуры, но и новая профессура уже с академическими заездами. Только закончил вуз, идет в вуз преподавать и стрекочет таким же голосочком, как и старая профессура, тогда как он должен быть орудием украинизации вузов» {454} 454 Цит. по: Ахматов Л. «Спілка визволення України» // Вісник радянської юстиції. 1930. № 6. С. 163. .) Одновременно генеральный секретарь ЦК КП(б)У похвалялся уже достигнутым: «Никогда еще на протяжении всей истории рост украинской культуры и внедрение ее в массы не совершалось в таком масштабе, как ныне» {455} 455 Косіор Ст. Вказ. праця. С. 42. .