Валерий Иванов - Русские народные говоры

При наличии же письменных источников возможен и иной путь — путь изучения истории диалектов от прошлого до нашего времени при корректирующих показаниях современного языка. Однако при таком изучении требуется весьма осторожный подход к письменным памятникам, на которые в основном опирается исследователь и которых часто бывает явно недостаточно. К тому же не все памятники равно доброкачественны в отношении языкового материала, представленного в них. Необходим и очень осторожный подход к интерпретации языковых явлений, находящих свое отражение в письменных источниках. Попытки рассмотре ния истории говоров от прошлого к настоящему при помощи данных письменных памятников были сделаны при изучении подмосковных Волоколамских, а также Шуйских говоров.

Как представляется, именно изучение истории развитиядиалектов может наиболее плодотворно сказаться на изучении истории всего русского языка в делом. Однако ныне историческая диалектология только еще начинает по-настоящему развиваться.

Изучение русских говоров тесно связано с историей русского народа и помогает ее изучению.

Историк зачастую не может обойтись без данных диалектологии для решения вопросов о судьбах того или иного народа, о группировках населения на определенной территории, о колонизационных движениях народов, о их связях и отношениях в то или иное время. Это объясняется тем, что распространение говоров по различным территориям является как бы следом пройденного народом исторического пути. Поэтому такие данные о распространении говоров, о их границах всегда должны учитываться историками.

Известно, например, что один из крупных русских историков М. К. Любавский, основываясь лишь на данных диалектологии, пришел к выводу о продвижении русского населения в эпоху нашествия половцев, а затем татар с юга на север, вплоть до Тверского княжества — нынешней Калининской области [42] М. К. Любавский , Образование основной государственной территории великорусской народности, Л., 1929, стр. 8. .

Коренной вопрос русской истории — вопрос о времени и путях формирования русской нации — не может быть решен историками без лингвистов, в частности без диалектологов.

Еще более сильна обратная зависимость диалектолога от знания истории народа. Для того чтобы не ошибиться в выводах об истории развития тех или иных языковых явлений, диалектолог всегда должен проверять их, опираясь на факты истории народа. Нельзя, например, правильно понять причины распространения аканья на север, если не учесть исторической роли Москвы и Московского государства. Нельзя понять, почему именно в Курско-Орловских говорах сохранился архаический тип яканья, если не учесть, что в определенный исторический период эта территория была оторвана от остальных русских земель и говоры, ранее единые, начали развиваться по несколько особым путям.

Таким образом, знание диалектологии помогает историку решать вопросы, связанные с историей народа, а знание истории помогает диалектологу правильно решать проблемы языкового развития.

Диалектология имеет определенное значение для писателя и литературоведа.

Общеизвестно, что в произведениях художественной литературы, в совершенно определенных стилистических целях, писатели часто употребляют отдельные особенности диалектов, так называемые диалектизмы.

Введение в ткань художественного произведения, написанного литературным русским языком, слов и выражений, присущих тем или иным говорам — диалектизмов, — преследует большей частью цель придания местного колорита речи героев; поэтому в основном они и вкладываются в уста персонажей произведения, в то время как язык самого автора остается свободным от этих диалектизмов. Впрочем, так бывает не всегда: иногда диалектизмы употребляются автором и при описаниях, а не только в речи героев.

Следует ли вводить диалектизмы в литературные произведения?

Известно, что в 1934 г. возникла целая дискуссия по вопросам языка художественных произведений, в частности по вопросам использования диалектизмов в художественной литературе. Дискуссия возникла в связи с обсуждением романа Ф. Панферова «Бруски», в который автором было введено огромное количество как диалектизмов, так и слов профессиональной лексики. На дискуссии А. М. Горький говорил: «У нас в каждой губернии и даже во многих уездах есть свои «говоры», свои слова, но литератор должен писать по-русски, а не по-вятски, не по-балахонски».

Не надо понимать эти слова А. М. Горького как полный запрет употребления диалектных слов и выражений в литературном произведении. Однако надо знать, как и когда можно и нужно использовать диалектизмы. В свое время А. С. Пушкин писал: «Истинный вкус состоит не в безотчет ном отвержении такого-то слова, такого-то оборота, но в чувстве соразмерности и сообразности» [43] А. С. Пушкин , Полное собрание сочинений в шести томах, т. V, ГИХЛ, 1949, стр. 37. .

В «Записках охотника» И. С. Тургенева можно обнаружить довольно много диалектизмов, однако никто не возразит против того, что эта книга написана прекрасным русским литературным языком. Это объясняется прежде всего тем, что Тургенев не перенасытил книгу диалектизмами, а ввел их осмотрительно и осторожно. Большей частью диалектизмы употребляются им в речи персонажей, и только лишь иногда он вводит их в описания. При этом, употребляя малопонятное диалектное слово, Тургенев всегда объясняет его. Так, например, в рассказе «Бирюк» Тургенев после фразы: «Меня зовут Фомой, — отвечал он, — а по прозвищу Бирюк» — делает примечание: «Бирюком называется в Орловской губернии человек одинокий и угрюмый». Точно так же он поясняет диалектное значение слова «верх»: «Верхом» называется в Орловской губернии овраг».

Кроме того, исследователи (в частности М. А. Шелякин) отмечали, что, работая над языком «Записок охотника», писатель во многом стремился освободить авторскую речь от диалектизмов, не несущих стилистической функции, оставляя, однако, их в речи персонажей в целях речевой характеристики. Например, Тургенев заменяет в авторской речи ряд диалектных слов литературными, имеющими то же значение: вместо пень в значении «ствол» писатель вводит литературное ствол , вместо завод («порода») — порода , вместо разделять («раздвигать») — раздвигать . Но в устах персонажей остаются такие слова, как фершел (вместо «фельдшер»), песельник и под. Однако и в авторской речи не устраняются все диалектизмы. Тургенев сохраняет из них те, которые обозначают предметы, не получившие точного названия в литературном языке ( кокошник , кичка , панёва , амшанник , зеленя и др.). Больше того, иногда он в более поздних редакциях даже вводит новые диалектизмы в авторскую речь, стремясь увеличить этим образность повествования. Например, он заменяет литературное « прошамкал … голос» на диалектное « прошамшил … голос», и это придает речи старика ярко видимый, ощущаемый характер.