Валерий Иванов - Русские народные говоры

Кроме черт, свойственных всему северновеликорусскому наречию и охарактеризованных выше, есть особенности, присущие не всем его говорам, однако большинству их. Поэтому наличие таких черт в совокупности с иными, свойственными всем северновеликорусским говорам признаками также определяет общий северновеликорусский характер тех или иных говоров.

Таково, например, явление изменения звука а в положении под ударением между мягкими согласными в е : п’ат’ — п’ет’ , в’зат’ — вз’ет’ , сн’а́л’и — сн’е́л’и , гул’а́л’и — гул’е́л’и . Это явление известно во многих северновеликорусских говорах, хотя и неравномерно распространено в отдельных из них. Но при всей неравномерности своего распространения данная черта является типично северновеликорусской, и в южновеликорусских говорах она почти не встре чается [19] Исследователи отмечали, что эта особенность иногда проникает и на юг, но лишь в отдельных словах. См. подробнее Р. И. Аванесов , Очерки русской диалектологии, Учпедгиз, 1949, стр. 55. . Процесс изменения а в е в указанном положении представляется живым и в наше время, ибо такому изменению а подвергается в новых, недавно вошедших в говоры словах, заимствованных из литературного языка. Исследователи отмечают произношение наряду со шл’а́па — ф-шл’е́п’и , с зайавл’а́л — зайавл’е́л’и и т. д.

Широко известно в северновеликорусских говорах явление так называемого «цоканья». Цоканье — это неразличение в произношении звуков ц и ч’ и наличие на их месте только одного звука — чаще ц , причем больше мягкого, реже ч’ . Цоканье в русском языке возникло очень давно, по крайней мере в новгородских памятниках XI в. оно уже отмечено. Причину возникновения цоканья в русском языке видят, во-первых, в иноязычном влиянии (академик А. А. Шахматов, связывал возникновение цоканья с влиянием польских «мазуракающих», т. е. смешивающих шипящие и свистящие звуки, говоров; академик А. И. Соболевский — с влиянием финно-угорских языков), а во-вторых, и это важнее, — в особом положении ц и ч’ в системе фонем русского языка. Это особое положение их заключается в следующем. Фонемы ц и ч’ в русском языке четко противопоставлены другим согласным фонемам и потому могут в равной степени с ними служить средством различения звуковых оболочек разных слов: ср. бас — вас — пас — ч’ас ; б’ел — м’ел — п’ел — с’ел — цел . Замена звука ц или звука ч’ в приведенных выше словах иными звуками приводит к образованию новой звуковой оболочки, соответствующей новому слову. Однако в то же время по отношению друг к другу фонемы ц и ч’ почти не противопоставлены, т. е. в русском языке почти не существует слов, отличающихся в своей звуковой оболочке только наличием ц или ч’ . Как кажется, есть лишь две пары таких слов: цех — ч’ех и цо́кат’ — ч’о́кат’ [20] Противопоставление цум — «центральный универсальный магазин» — и чум едва ли правомерно, ибо первое слово — искусственная аббревиатура. . Однако вторая пара слов — это специальные лингвистические термины, не являющиеся вообще широко распространенными и общенародными словами, а первая пара — слова позднего происхождения и нерусские в своей основе.

Таким образом, в русском языке нет случаев, когда замена ц на ч’ или наоборот приводит к образованию новой звуковой оболочки, соответствующей новому слову. Если в звуковой оболочке слова ч’ас заменить ч’ на б , то возникнет новая звуковая оболочка, соответствующая новому слову — бас ; а если в звуковой оболочке слова ч’ай заменить ч’ на ц , то такой новой звуковой оболочки в русском языке не возникнет: цай — это только искаженная звуковая оболочка ч’ай . Иначе говоря, замена звука ц звуком ч ’ и наоборот не приводит в русском языке к нарушению взаимопонимания людей, ибо возможность его в этом случае не уничтожается (ср. фразы: «он плохо пел» и «он плохо сел», где замена п на с ведет к изменению смысла всего предложения), а лишь в той или иной (причем небольшой) мере затрудняется. Это обстоятельство и могло привести к тому, что иноязычное воздействие на русские говоры было облегчено и цоканье в них смогло установиться [21] См. подробнее Р. И. Аванесов , Очерки диалектологии рязанской мещеры. Описание одного говора по течению р. Пры («Материалы и исследования по русской диалектологии», т. 1, изд. АН СССР, 1949, стр. 226—230). .

Что же касается того, почему ц и ч’ находятся в таком особом положении в системе русских согласных, то это вполне объясняется историей языка: в далеком прошлом ц и ч’ возникли из одного звука к в разных фонетических условиях, т. е. они исконно не могли выступать в тождественных позициях и различать звуковые оболочки разных слов.

Цоканье — это не обязательно произношение ц на месте ц и ч’ ; может быть и произношение ч’ на месте этих двух звуков, т. е. может быть не только ц’ай , ц’и́стый , отц’а́ , коне́ц’ [22] В большинстве цокающих говоров произносят ц мягкое ( ц’ ). , но и: ч’ай , ч’и́стый , овч’а , кон’е́ч’ , ку́р’ич’а . Поэтому иногда даже отличают собственно цоканье от чоканья. Произношение ч’ на месте ц и ч’ в русских говорах распространено намного у́же, чем произношение ц на месте этих двух звуков. Чоканье известно, например, в части Вологодско-Кировских говоров. Цокающими же говорами являются Олонецкие, Поморские, частично Новгородские и некоторые другие северновеликорусские говоры.

Вместе с тем среди северновеликорусских говоров есть и такие, в которых существуют оба звука — и ц , и ч’ , но употребляют их там этимологически неправильно, т. е. там наблюдается беспорядочное смешение этих звуков. В таких говорах могут произносить, с одной стороны, ц’ай , ц’а́сто , а с другой — у́л’ич’а , ку́р’ич’а . Эти говоры в настоящее время уже не могут просто называться цокающими, так как они знают и ц , и ч’ . Однако в прошлом они, вероятно, были цокающими. Известно, что если говор, в прошлом цокающий, начинает утрачивать цоканье, то на путях этой утраты и может возникнуть подобное смешение ц и ч’ : усваивая, скажем, звук ч’ , которого в данном говоре раньше не было, носители диалекта вначале не могут еще усвоить правильного его употребления (что, между прочим, также связано с указанным выше особым положением ц и ч’ в системе русских согласных), в силу чего вначале, на первом этапе этого процесса, развивается беспорядочность употребления звуков ц и ч’ . Окончательное усвоение литературных норм различения этих двух звуков является уже вторым этапом в процессе утраты цоканья.