Саша Кругосветов - Заметки в ЖЖ

Перепев индуистских религиозных учений в рассказе «Тедди» отнюдь не самоцель. В этом последнем рассказе сборника выражено напрямую , «открытым текстом», то, что в первом рассказе сборника («Отличный день для банановой сельди») составляло его проявляемое значение. Скрытый смысл первого рассказа заключался в том, что самоубийство Симора Гласса – акт вовсе не печальный, не трагический итог «ошибочной» любви, неудачной женитьбы, полного неприятия своего окружения и т. п., а один из этапов спасения личности в духе индуизма, шагов на пути к отрешению от желаний, слиянию с высшим абсолютом, вознесению над радостью и печалью, жизнью и смертью. Короче – на пути к нирване.

На том же «пути» мы застаем и юного мудреца. Таким образом, девять рассказов книги композиционно расположены Сэлинджером в виде кольца, в последнем рассказе повторяется тот же религиозно-философский мотив, что звучит в начале книги, мотив добровольной смерти героя, как осознанного этапа на пути к нирване. Только в начале книги мотив этот «доносится, как отзвук, как эхо, которое не всякий способен услышать», в виде затаенного, не выраженного словами эффекта, а в конце, напротив, передается читателю посредством другого вида дхвани , в котором выраженное словами как раз и «есть то, что хотят сказать, но подчинено другому» (т. е. внушению определенного настроения).

Я не призываю следовать подобно Сэлинджеру идеям и философским воззрениям индуизма и дзен-буддизма. На самом деле мы не знаем точно, насколько он в жизни следовал этому сам. Каждый выбирает собственный путь.

Возможно, нам, вместе с рядом исследователей творчества Сэлинджера, удалось все-таки заглянуть в лабораторию писателя, хоть чуть-чуть, но почувствовать его творческий метод. Возможно, нам будет полезно прикоснуться к тому, как в современной литературе можно воспользоваться методами индийской эстетики, детально разработанной еще на заре становления человеческой культуры.

Но остается еще очень много вопросов, связанных с судьбой самого Сэлинджера и судьбой его литературных произведений. Разберемся ли мы когда-нибудь в этом?

8 декабря 1980 года.

Пухлый 25-летний Марк Чепмен спокойно стоял на месте преступления. На земле, рядом с окровавленными очками Леннона, лежал дымящийся пистолет, который он выпустил из рук.

Небрежно опираясь о стену, Чепмен перелистывает знаменитый роман Дж. Д. Сэлинджера «Ловец во ржи» о подростковом отчуждении, главный персонаж которого, по-видимому, и вдохновил его на то, что он только что сделал. «Я буквально жил внутри романа в мягкой обложке. Надо прочитать „Ловец во ржи“, чтобы понять мотив убийства».

30 марта 1981 года.

Покушение на жизнь президента США Рональда Рейгана произошло всего через два месяца после его вступления в должность. Президент и трое из его сопровождения были ранены при выходе из гостиницы, где Рейган выступал с речью перед делегатами федерации профсоюзов. Стрелявшим оказался некто Джон Хинкли (младший), ранее преследовавший президента Джимми Картера и лечившийся от психического расстройства. «Если вам нужен мой мотив, просто прочтите „Ловец во ржи“, там все написано».

18 июля 1989 года.

21-летняя голливудская актриса Ребекка Шеффер на пороге своей квартиры была убита ее неуравновешенным поклонником, маньяком Робертом Бардо, который до этого преследовал её три года. Уходя, он выбросил из лестничного окна на крышу соседнего дома книгу «Ловец во ржи».

«Сэлинджер напитал Холдена своей депрессией».

«Антипатия к культуре станет правом на убийство».

«Нам не дано узнать, что он скрывал в своих владениях».

«Публиковаться – это худшее, что может сделать автор».

«Он подчеркивал, что работает только для себя, в этом вся суть».

«Писать можно, преследуя любые цели, но только для самого себя важен сам процесс».

«Сорок лет молчания. О чем он пишет?»

«Это гораздо важнее всего, что я когда либо писал про Холдена. У меня очень серьезные проблемы, которые я пытаюсь преодолеть в своих новых работах».

«Считает Холдена своей ошибкой. Ведь он не мог вести нормальную жизнь, и его дети страдали. Так почему он в своей жизни не принадлежал самому себе?»

Сэлинджер скончался в январе 2010 года.

Он оставил неопубликованные рукописи.

Дневник агента контрразведки (ежедневные заметки о второй мировой войне, кульминация – Холокост)

Любовный роман о второй мировой войне (Сэлинджер и его первая жена Сильвия Велтер обладали даром телепатии)

Религиозные наставления (справочник по религии веданты, текст перемежается короткими рассказами и баснями)

Полная хроника семьи Глассов (пять новых рассказов; первый – о том, как вербуют Симора и Бадди на детскую викторину «Умный ребенок», последний – жизнь Симора после смерти)

Увидим ли мы когда-нибудь эти книги? Есть мнение, что они будут опубликованы в период с 2015 по 2022 год. Так ли это?

Я себя в литературе не вижу. Пока.

А вот литературу в себе вижу. Что такое литература во мне? В некотором смысле – это виртуальная реальность, которую я сам и создаю, неизвестно каким образом. С одной стороны, известно – придумываю и пишу. Потом правлю, дорабатываю, рихтую, шлифую, переставляю… Но это как бы вторично. Если это не нон-фикшн, то откуда берутся идеи, герои, события, мысли? Неизвестно, это огромная загадка! Ерофеев уподобляет работу писателя приемнику. Все идеи и тексты поступают в голову из высших сфер, из чего-то наподобие всемирного банка данных. А мы их воспроизводим. На это иногда накладываются шумы. Вот шумы-то мы потом и исправляем. Мне кажется, что основой любого творчества, не только литературного, является то, что можно было бы назвать «внимать музыке сфер»… Доступной только чуткому уху, уху незатуманенному… И подобное воспроизведение является потребностью творца. Это можно понять – если ты уже достиг, если тебе доступна, если тебе понятна музыка сфер, разве можно от этого оторваться? Это захватывает целиком, в этом находишь и свою отраду, и счастье, и если хотите – горе и страдание, слезы освобождения, катарсис и очищение души. В каком-то смысле занятие литературой, литературное творчество можно уподобить полету в небесах, можно назвать даром небес. Как от этого отказаться? Творец находит счастье в своей работе. Это и есть литература во мне, которой я готов служить, которая неизмеримо выше меня самого и перед которой я готов преклоняться.

А тогда – существую ли я вообще в литературе? Если существую – кто я такой в литературе? Что я в литературе? Важный вопрос.

Для писателя огромная радость, если его книги востребованы, если у них есть свой читатель, свои поклонники и свои недоброжелатели. Недоброжелатели – это тоже очень и очень важно. Важно и то, как твою работу оценивает писательский цех, пришло ли профессиональное признание и т. п. Есть еще и обычный житейский аспект – может ли писатель жить на свой гонорар? Или, например, – как писать, если денег нет?