Мариан Ткачёв - Сочинитель, жантийом и франт. Что он делал. Кем хотел быть. Каким он был среди друзей

– Ну и мода! – гневно прошипел Побиск, выдающийся в прошлом борец против неправильных штанов и причесок.

А Юрию Кузьмичу пришелся по душе синий костюм Юста Солина – ладный, будто скроенный единым движением из цельного полотнища, стянутый струящимся серебряным поясом, и серебристые сапожки с низкими раструбами. Двигался Солин изящно, непринужденно. Подойдя к выросшему вдруг из пола раскидистому пластинчатому креслу, отливавшему медью, он уселся поудобней и, протянув руку, взял из воздуха персональный сканер. Нет, он определенно нравился Юрию Кузьмичу, подумавшему: «Славный они, должно быть, народ».

Через проем проплыли еще две капсулы с истцами – членами Совета по Непреходящим Духовным Ценностям… Аола Као (из созвездия Лебедя) – единственная дама в составе трибунала… Воло Браго – опять же от галактики R-296/2…

Капсулы, сохранявшие атмосферу и температуру, привычные для обитателей столь разных миров, изготовлены были из металлиризированного стекла и снабжены особыми светофильтрами. Разглядеть восседавших внутри высоких особ, казалось, почти невозможно. Но вот за лиловатыми стенками шестой капсулы Мещерзанцеву с Протуберанским удалось проследить женственные извивы щупалец прекрасной Аолы Као. В первой – сквозь клубы желтого пара проступали кубические черты архипастыря с Тау Кита. А в пятой и восьмой капсулах сверкали багровыми ромбами трехглазий посланцы славной R-296/2. Остальные остались невидимы.

Все капсулы выстроились дугой вдоль неприметно сомкнувшихся створок; между пятой и седьмой сидел в своем кресле Юст Солин.

В центре же судебного зала (бывшего мещерзанцевского кабинета) за неоглядным столом помещались ответчик с защитником. Протуберанский протянул вперед руку, желая, наверное, подать Юсту Солину какой-то человеческий знак. Но в раскрытой ладони его тоже оказался небольшой ящичек со светящимся экраном.

«Это еще что такое?!» – мысленно возмутился поэт. И на экране выскочило: «Это еще что такое?!»

– Э-э, да он записывает мысли! – возопил Побиск.

«Да, я записываю мысли, – ответил ящик и, помигав экраном, добавил: Записываю, храню в памяти, выдаю по первому требованию… Ваш персональный помощник. Сканер… Каналы связи – зрительный, телепатический».

Мещерзанцев, ревниво сверкнув очами, простер руку и обрел точно такой же аппарат.

На часах – земных и космических – высветились цифры «14» и «31».

«Вот оно – слиянье времен! – выдал образ мозг романиста. – Хмурый декабрь одна тысяча девятьсот восемьдесят третьего прижимает к груди распустившийся через четыре тысячелетия предновогодний день»…

Громыхнул невидимый гонг.

Над капсулами и креслом землянина зажглись овалы индикаторов. Протянувшийся во всю стену книжный шкаф завесили цветные сполохи ЭОС (экрана обратной связи). На нем по ходу дела будут демонстрироваться волеизъявления галактических аудиторий. Щелчком возвестил о готовности тотальный традуктор, переводивший синхронно со всех на все языки.

Председатель трибунала Арко Струго, принцепс Содружества Населенных Небесных Тел (галактика R-296/2) произнес древнюю формулу:

– Истина! Только Истина! Ничего, кроме Истины!

Процесс начался.

Прения открыла от имени истца кавалерственная посланница Аола Као.

В памяти Мещерзанцева фотографически отпечатались фрагменты записи судоговорения, светившейся на экране его сканера, и принятые по телепатическому каналу мысленные реплики его самого и Побиска.

(Первый фрагмент записи).

«Истец: – Литературные наследия, отдельные опусы выставляются на вакансии Вечного Депозитария через четыре тысячи лет после заключительного прижизненного пика изданий соискателя…

(Реп. Ответчик: «Как заключительного? Значит, издания, тиражи, гонорары побоку?..»).

– …Выводится коэффициент частоты изданий – КЧИ за 100, 200, 1000, 4000 последующих лет. У данного соискателя КЧИ соответственно: (100 лет) 0,001, (200) 0, (1000) 0, (4000) 0. Число ссылок – ЧС и число цитирований – ЧЦ за те же промежутки времени соответственно: (100 лет) ЧС=1, ЧЦ=2; (200) ЧС=1, ЧЦ=0; далее везде 0…

(Реп. Ответчик: «Господи!»)

(Реп. Защита: «Жаль Юрушку, но справедливость она… Против статистики нет приема».)

– …Далее творческий цикл. От дебюта до первого пика – 9 лет, 7 изданий. Первый пик: длительность – 12 лет, 20 изданий. Пауза между пиками – 4 года, 0 изданий. Второй пик: длительность – 10 лет, 32 издания. Общий итог – 58 изданий.

Председатель: – Сторепот [28]. По вашим данным (7 + 20 + 32) общий итог равен.

Истец: – Ошкомпра [29]. Для второго пика верно – 19 изданий. Общий итог прежний – …Председатель: – Супрйз [30].

Истец: – Супрйз. Далее – хронограф. Дебют соискателя – 1948 года (новая эра, первичное земное летосчисление), возраст дебютанта – 30 лет. Возраст соискателя – 65 лет.

Защита: – Высокий суд! Не пудрит ли нам истец… Прошу прощения, прелестная мадам… мозги своей цифирью?

Председатель: – Сторепот. Коллега Аола Као – мадемуазель.

Защита: – Тем лучше! Э-э, прошу извинить… Но какой следует вывод из этого статистического потопа? Писателя… то есть соискателя, издают. И издают широко! Значит, он признан народом. Он любим, славен, увенчан премиями, орденами. Его книги нужны людям, учат правде, зовут на подвиги. Он создал типические образы своих современников, высокие ориентиры в жизни, в труде и борьбе. Читатель его увидел воочию светлое будущее. Вот почему наша партия, правительство…

Юст Солин: – Сторепот. Высокий суд! Мы, земляне, и сегодня, через тысячи лет, со стыдом и болью воспринимаем подобные книги и речи. В них звучит эхо тяжкого, скорбного времени в истории прекрасной страны – России. Они – порождение чудовищного закрепощения духа, террора и лжи. Сколько лет неустанного труда, целительства душ, утверждения добра потратил потом народ, очищая, преображая свою жизнь! Да, были и тогда честные писатели и поэты, нелегко, подчас трагически сложились их судьбы. Данный соискатель отнюдь не таков. Раскройте его книги первого пика – космического. Здесь не только извращена и оболгана земная жизнь; нет – и в другие миры переносит он бессмысленное изуверство классовых войн, ложные утопии. Его человек – муравей, общество – муравейник. Зло обретает вселенскую мощь. Один лишь пример. Прошу перевести в зрительный ряд сороковую главу романа «Землянин, ты мой брат»…»

(Конец записи.)

В массивной раме экрана метались толпы зеленокожих антропоидов с четырьмя глазами и ушами на затылке. Над ними реяли красные флаги. Из цилиндрического стеклянного небоскреба выволакивали аборигенов в белых мундирах с золотыми шевронами и заталкивали в колесные транспортные средства. Сканер зажег титры: «Штурм резиденции правительства. Арест министров, чиновников». Следующие кадры были сняты с высоты птичьего полета. Колесные транссредства, выехав из города, мчались по целине среди серо-буро-малиновых кактусов прямо к гигантскому каньону и на полном ходу рушились вниз с обрыва. «На мирной планете Плупитер, – пояснил сканер, – давно было ликвидировано все оружие. Пришлось разработать новые способы уничтожения правящей верхушки». На экране появился громадный звездолет, он стоял вертикально на выпущенной из кормы треноге. В тени звездолета, среди серо-буро-малиновых пальм, сидели кружком на складных брезентовых стульях четверо землян и десяток зеленых аборигенов. Один из землян водил указкой по разостланной на песке карте…