Коллектив авторов - Современная зарубежная проза

3. Наличие ключевых метафор текста. Во «Фламандской доске» это шахматы и картина, в «Осаде…» — шахматы и Кадис, в романе «Клуб Дюма, или Тень Ришелье» — текст «Трех мушкетеров» и т. д. Повторяющийся мотив шахматной игры не случаен: автор наделяет его философским значением, сопоставляя с поступками героев, их отношениями и самой жизнью.

4. Предполагаемая активная роль читателя, использование эффекта обманутого ожидания относительно характеристики образов и развития сюжета. Жанр детектива дает для этого особые возможности, которыми пользуется Реверте, отсюда и парадоксальные развязки его романов. К примеру, во «Фламандской доске» убийцей оказывается уточенный эстет Сесар, а в «Севильском причастии» неожиданное решение получает любовный конфликт.

5. Философичность произведений, которая заключается в обращении к вопросам добра и зла, жизни и смерти. Игра также осознается Реверте в философском контексте, как и идея релятивизма. Писатель неоднократно показывает, что невозможно провести четкую границу между добром и злом: к примеру, убийство в романе «Кожа для барабана…» становится благородным поступком и единственным путем спасения старинной маленькой церкви, бывшей оплотом веры, свободной от филистерства. В героях также добро и зло представлены относительными категориями: в «Осаде» следователь Тисон, тяжело переживая убийства девушек, в то же время жестоко пытает подозреваемых, «положительная» героиня Лолита обрекает на смерть влюбленного в нее Пепе Лобо и т. д. В «Севильском причастии» священник отец Ферро продает старинный образ и распятие с алтаря, чтобы починить крышу и помочь людям не умереть от голода, а жесткий солдат Куарт оказывается способен на настоящую любовь и преодоление своего догматичного сознания. Люди в романах Реверте представлены как непознаваемые по своей природе, способные на любые поступки, которые не всегда можно оценить однозначно.

6. Использование жанра детектива и одновременно его переосмысление в постмодернистском ключе: добавляется многослойность письма, философский подтекст, игра с читателем, направленная на обретение им истины произведения.

7. Отсутствие авторского «Я», отсюда, объективность повествования и отказ от прямой дидактики.

8. Сочетание черт постмодернистской поэтики с гуманистическим пафосом и психологизмом. Для Реверте интересен человек, поэтому его герои не являются симулякрами или персонажными масками, хотя зачастую и содержат слой интертекстуальных значений. Реверте раскрывает внутренний мир своих героев чаще всего через портрет и значимые детали, которые иногда становятся лейтмотивами образа: гладкие черные волосы Хулии («Фламандская доска»), загорелые плечи Макарены («Севильское причастие»), детали одежды Лолиты («Осада, или Шахматы со смертью») и т. д. Диалектика душевных движений или поступков персонажей также акцентирована автором.

Все обозначенные черты можно проследить в романе «Осада, или Шахматы со смертью», который вышел в 2010 г. и в какой-то степени объединил ключевые для А. Переса-Реверте темы, образы и метафоры.

В основе повествования лежит детективная фабула: расследование комиссаром Тисоном серии загадочных убийств молодых девушек. Обращение к жанру детектива весьма характерно для Реверте, и, вероятно, это можно объяснить постмодернистским стремлением разрушить границы между массовым и элитарным искусством (о чем писал еще Л. Фидлер [22, с. 43]), а также желанием вовлечь читателя в некую интеллектуальную игру. В этом плане поиск разгадки преступления связывается с обретением истины произведения, с постепенным выстраиванием смысла намеренно децентрированного текста. Поэтому и детективная интрига становится у Реверте, как и в романе «Имя Розы» У. Эко, лишь внешним слоем повествования, причем его незначительность подчеркивается намеренной затянутостью изложения. Начиная роман с описания обнаруженного жестокого убийства, Реверте «приманивает» читателя, но далее из детективного сюжета вырастают направления развития действия (война, шпионаж, любовь, контрабанда, игра в шахматы и т. д.) и динамика его снижается. Детективное начало словно растворяется в других темах и перестает центрировать текст — роман превращается в ризому [2, с. 247]: каждая точка повествования связана с любой другой и в то же время ни одна из них не является определяющей.

В соответствии со структурой ризомы границы повествования размыкаются: описанное в качестве завязки действия убийство не является первым — и детектив, и сама осада начинаются словно бы до данного романа. Финал также остается открытым. В итоге читатель сам определяет для себя и ведущую линию повествования, и главных героев. Традиционная сюжетная схема детектива «преступление — расследование — разгадка» трансформируется: изучая убийства, Тисон удаляется от них, занимаясь все больше вопросом падающих бомб, связь которых с мертвыми девушками раскрыта не столько в финале, сколько в эпиграфе к роману. Традиционный образ сыщика деконструируется: Тисон берет взятки, жесток, пытает подозреваемых до смерти и тем самым ставится на один уровень с убийцей. Так автор, вызывая у читателя эффект обманутого ожидания, разрушает стереотип восприятия детективного текста, где заданность фабульной схемы очень сильна, а также стирает традиционную для детективов оппозицию добра и зла, представленную сыщиком и преступником, что связано с общей идеей релятивизации, на которую опирается постмодерн.

Эта идея прослеживается и в линии Лолита — Пепе Лобо, которая строится на инверсии ожидаемого и действительного. В начале образы героев этого уровня повествования обрисованы вполне привычно для читателя: благородная дама Лолита Пальма, утонченная, умная, обладающая богатым внутренним миром, и капитан Пепе Лобо — разбойник, нарушивший слово чести, пират, который привлекает ее прежде всего своей необычностью и мужской силой. Но по мере развития действия они словно меняются местами: Лолита занимается коммерцией, и ей нужно отвоевать захваченный корабль, поэтому она отправляет на верную смерть влюбленного в нее Лобо. Он благородно соглашается, рискуя жизнью всего экипажа. В итоге Пепе становится калекой, теряя свою мужскую привлекательность, и перестает быть интересным для героини — она торопится уйти из госпиталя, где он лежит, и забыть обо всем. Так Реверте показывает, как относительны добро и зло, как обманчив стереотип восприятия. Кроме того, автор выстраивает ассоциативные связи между этой линией и смертями девушек, ведь Лолита при всей ее красоте и утонченности является убийцей: она прекрасно понимает, на что обрекает героя, но деньги оказываются для нее важнее. В то же время этим решением Лолита лишает себя возможности обрести настоящую любовь и изменить свою жизнь — в этом заключается и определенный трагизм ее выбора, наказание за жестокость.