Маша Трауб - Не мамкай! [litres]

Катюша «чудила» меньше обычного. Но даже ее невинные проделки, которые сводили с ума свекровь, вызывали у тетки лишь смех. Катюша нашла в сарае банку с подготовленной побелкой – тетка собиралась побелить деревья. Для Катюши приготовила маленькую кисточку, чтобы увлечь малышку, и развлекала ее рассказами про зайчиков, которые сгрызут кору. Катюша увлеченно слушала.

– Иди, возьми кисточку и баночку, – послала ее тетка в сарай. Катюша возилась долго. Тетка пошла узнать, что там в сарае происходит. Она не волновалась, что ребенок может съесть побелку, потому что объяснила – нельзя, ни в коем случае.

Катюша не ела побелку, а намазала ею лицо. Толстым слоем. Лиля вернулась с пляжа, размякшая, уставшая от безделья.

– А Катюша где? – спросила она тетю Нонну, которая белила ствол яблоневого деревца в саду.

– Вон твоя собака Баскервилей! – ответила тетка.

По дорожке шла Катюша и сверкала глазами. Все лицо было белым.

– Что с ней? – ахнула Лиля.

– Известка. Иди, отмывай. Мне она не дается. Хотела красоту маме показать, – ответила тетка.

Еще неделю Лиля жила в раю. Даже начала качаться в гамаке, прикрепленном между двумя старыми яблонями. Лиля лежала, гамак тихонько раскачивался, и эти часы казались самыми счастливыми в ее жизни. Она готова была так раскачиваться круглосуточно.

Тетя Нонна без конца придумывала для Катюши какие-то развлечения и занятия. То они косточки из вишни вытаскивали, то вдруг тетка появлялась с цветком подсолнуха и вручала его Катюше. Потом учила вытаскивать семечки. Девочке все было интересно: и поездки на Привоз, и походы к соседкам, и прогулки по городу. Катюша страстно полюбила кататься на трамвае. Лиля начала верить в то, что бывает и такая жизнь – спокойная, счастливая, не лишенная удовольствий в виде полноценного сна. Жизнь, в которой ей не нужно горбатиться на огороде свекрови, готовить тазами, перемывать посуду, драить, вытирать и снова готовить. В которой не надо таскать на себе мешки с картошкой и сахаром. Жизнь, в которой тетка, пусть и троюродная, окажется роднее всех родных и возьмет на себя часть забот. Да какую часть? Все заботы. Лиля, качаясь в гамаке, спрашивала себя: «Когда это счастливое время закончится? Завтра? Послезавтра?»

Тетка предлагала остаться навсегда. Не хочешь в моем доме? Так рядом продается. Совсем за недорого. Лиля всерьез задумывалась о том, чтобы переехать под бок к тетке. Впервые в жизни ей кто-то помогал, заботился о ней, волновался, возможно, даже любил ее. Тетя Нонна призналась – она одна. Ни мужа, ни детей, ни внуков не случилось в судьбе. А как жить, если никого нет? Не о ком заботиться? Вон, у всех соседок вечно в доме бедлам. Все родственники по головам друг у друга ходят. Вот это настоящее счастье, а они не понимают, не ценят. Вот и тетка только сейчас поняла, какая это радость – иметь каждый день кошмар. И маленьких детей. Счастье, когда в доме есть дети. Теперь и у тетки счастье. А то сидела и прислушивалась к детским крикам у соседей. Завидовала.

Лиля расплакалась, обняла тетю Нонну и пообещала никогда ее не бросать. Приезжать каждое лето, и с сыном тоже, не только с Катюшей.

Тетя Нонна уже не знала, чем порадовать ребенка. Кто-то из соседок посоветовал ей купить цыплят. Курятник ведь есть, так что ж цыпляток не купить? И польза, и Катюше радость – будет их кормить.

Однажды тетка появилась во дворе с коробкой, из которой доносился громкий писк. Она поставила коробку на траву и наклонила – цыплята, маленькие, хорошенькие, вывалились клубком и попытались разбежаться по траве. Катюша завизжала от восторга. Тетка стала учить Катюшу варить цыплятам кашу, рассказывала, как их кормить и поить. Установила новую кормушку. Девочка слушала внимательно. Брала цыпленка в руки, гладила, но очень аккуратно. Тетка не могла нарадоваться – Катюша подскакивала, бежала кормить цыпляток, наливала свежую воду, следила, чтобы в курятнике было чисто.

А спустя неделю, когда цыплятки уже проворно бегали по двору, случилось то, чего так боялась Лиля – райская жизнь закончилась. Катюша утопила всех цыплят в детской ванночке.

Начался день как обычно безмятежно. Было жарко. Тетка поставила Катюше ванночку во дворе, та плескалась. И решила научить цыплят плавать и нырять. Брала одного, окунала головой в воду и выкладывала уже бездыханное тельце на травку. Потом принималась за другого, пока не утопила весь выводок.

Когда это увидела тетя Нонна, ей стало плохо с сердцем. Лиля, вернувшаяся с пляжа, где у нее только начал наклевываться курортный роман, уже у ворот почувствовала неладное.

– Они сами виноваты, – кричала Катюша.

Тетка, держась за сердце, сидела на крылечке дома. По участку были разбросаны цыплячьи тушки.

Лиля быстро вспомнила, что жизнь – выживание, а не удовольствие. Вызвала скорую для тетки, отвела Катюшу в дом и велела сидеть тихо, вылила ванночку и покидала туда цыплят. Встретила скорую, сбегала в аптеку, отпоила тетку каплями, уложила в кровать. Попросила парня-соседа отвезти тушки куда-нибудь подальше и зарыть. Отмыла ванночку, собрала упавшие абрикосы и яблоки. Отвезла соседке, у которой была коза, тачку с падалицей. Прополола грядки, обрезала малину. Помыла полы во всем доме. Перестирала все постельное белье. Перебила выставленные на просушку подушки и матрасы. Застелила свежее белье.

Была ли у нее надежда на то, что тетка оставит их у себя? Нет. Утром Лиля зашла в комнату тети Нонны с горячим завтраком. Сидела и кормила дальнюю родственницу кашей. Поправила белье, подоткнула одеяло, взбила подушки. Дала таблетки.

– Лиля, я не могу. Прости меня, – тихо прошептала тетка. – Я тебя люблю и Катюшу тоже, но мне страшно. А если она меня утопит?

Лиля хотела рассказать, что Катюша цыплят никогда в жизни не видела. Зато видела уточек, которые ныряли, плавали, плескались и радовались воде. И что малышка хотела как лучше – учила цыплят, которых приняла за утят, плавать, раз уж у них не было мамы-утки. И ни она, ни тетка не догадались объяснить Катюше разницу между утятами и цыплятами. Те желтенькие, маленькие и эти. Те миленькие и эти. Катюша думала, что помогает цыплятам выжить, а вовсе не собиралась их утопить.

– Наверное, вам лучше уехать. За мной соседки присмотрят, – сказала тетка.

– Да, конечно, – кивнула Лиля. Она уже успела собрать чемоданы и узнать расписание поездов.

Они уехали быстро. Катюша плакала и не понимала, что сделала плохого. Ей не хотелось уезжать.

– Зайди и скажи «до свидания», – велела Лиля, стоя в дверях.

Катюша вошла в комнату тетки и сказала «до свидания».

Потом, спустя совсем недолгое время, тетя Нонна забрасывала Лилю телеграммами. Просила вернуться. Ей соседки сказали, что она полная дура, раз из-за ерунды родню из дома выставила. Где цыплята и где внучка? Разве можно было? Соседки ходили и выговаривали, что Нонке бог внучку послал, а та своими руками от нее избавилась. Делились случаями, как внучок дом поджег, как задушил двух кроликов. Так не со зла же. От незнания. И что теперь? Не любить дите? Прогонять? Вон Петровна как-то борщ в казане наварила. На десять человек, между прочим. И поставила казан на пол, чтобы селедку на столе почистить. Так ее внучок Петька в резиновых сапогах в этот казан встал. Привык лужи собирать, вот и решил, что борщ – лужа, а не еда. Раз на полу стоит. И что? Петровна за сердце схватилась, раскричалась на Петьку. Дите не понял, что сделал не так. Так потом Петровна себя сто раз дурой обозвала, что внучка ни за что ни про что обругала. Еле успокоила мальца. А что семья без борща осталась, так и бог с ними. Картошку поедят. Главное, что Петровна Петьке отдельный супчик сварила, на бульоне курином. Что теперь, Петьку тоже выгонять из дома?