Кирилл Привалов - Яды: полная история: от мышьяка до «Новичка»

Как написано в сборнике «Знаменитые дела», изданном в 1739 году: «…Яд – настоящее бедствие монархов, ведь это – единственный вид смерти, от которого им так сложно уберечь себя». Это касается даже того, кого считают наместником Бога на земле. Когда скончался папа римский Климент XIV, в миру – Лоренцо Ганганелли, ни у кого не оставалось сомнений в том, что его отравили. Знали, и кто это совершил: Общество Иисуса, иначе говоря – иезуиты. Понтифик осмелился в 1773 году официально распустить их орден Святого Игнатия, на протяжении двух веков бывший опорой папства и грозой еретиков. Иезуитов изгнали практически из всех латинских стран по обе стороны Атлантики. Такое не прощается.

Первосвященник, отличавшийся крепким здоровьем, умер через год после своего послания о запрете иезуитов, когда ему не было и семидесяти. По результатам вскрытия врачи не нашли у понтифика ничего подозрительного, кроме… цинги и геморроя! Эскулапов не смутило, что тело папы римского после его смерти слишком быстро почернело и начало разлагаться. Как напишут современники, «на нем стали появляться признаки самого сильного яда»… И меньше всех собственному отравлению, как мне кажется, удивился сам папа. Поговаривали, что прежде, чем приложить папское Кольцо рыбака – свою неповторимую, личную, печать – к сургучу на документе о запрете иезуитов, понтифик вымолвил: «Я подписываю свой смертный приговор, но это долг моей совести…»

Иезуиты не только хотели умертвить папу, но и сделали все, чтобы он скончался в адских муках. Вероятнее всего, в качестве основного яда был применен мышьяк. Папа умирал тяжело. Говорят, что он часто повторял: «Знал, что меня отравят. Но не предполагал, что буду умирать так долго и мучительно».

Есть версия о том, что иезуиты пропитали ядом аппетитный финиковый плод, и понтифик, большой любитель этих своеобразных фруктов (многие считают их ягодами), съел его в числе других. После чего у первосвященника сделалось воспаление в горле, переросшее в болезнь. Агония длилась три месяца…

так писал о иезуитах в драматической поэме «Дон Жуан» Алексей Толстой, замечательный русский писатель XIX века. Все верно: орден Иисуса не отличался щепетильностью в выборе средств для проведения в жизнь своей воли. Одной из первых его жертв едва не стал император Священной Римской империи германской нации Леопольд I. Иезуиты требовали, чтобы Леопольд, некогда воспитывавшийся у них для принятия духовного сана, вернул в лоно католической церкви Венгрию, в которой значительную часть правящего класса увлек протестантизм кальвинистского толка. Император же, нерешительный и склонный к депрессии, не захотел, нарушая религиозную свободу, превращать венгров в союзников турок. И этим чуть не подписал себе смертный приговор.

В 1670 году император огромной, расплывшейся державы слег от какой-то непонятной болезни. Медики, вызванные к изголовью Леопольда, тающего буквально на глазах, ничего не могли определить. Пригласили специалистов со стороны, и лишь один зарубежный лекарь обратил внимание окружения императора на странное, неестественно красное пламя многочисленных светильников в монаршем будуаре. Кроме того, от этих свечей исходило какое-то подозрительное, белое испарение. Проверили освещение в спальне и выяснили, что воск на многочисленных канделябрах был густо пропитан ядом: каждая свеча была орудием медленного, но верного умерщвления Леопольда.

На следствии, однако, император не настаивал. Тем более что первым его поздравили с выздоровлением сами же братья-иезуиты. Скорее всего, Леопольд, верный католик, женатый на испанской инфанте, понимал бесполезность долгих разбирательств, которые только привели бы к обострению отношений с римским папой… Австриец предпочел удовлетворить ультимативное требование иезуитов и ограничил религиозную свободу в Венгрии. Он предпочел опасности для собственной жизни опасность для государства. То есть – возобновление войны: мадьярские протестанты начали мятеж, который охотно поддержали турки, едва не взявшие Вену в ходе трехмесячной осады… А столетием раньше шведский король Эрик XIV умер, съев гороховый суп, который его брат, наследник престола, умело «приправил» мышьяком. В 1958 гожу могила Эрика XIV была вскрыта с целью установить истинную причину смерти короля: была ли это язва желудка или монарха отравили? И все сомнения отпали. Шведские власти заявили, что в забальзамированном теле сына Густава Вазы были найдены целые сгустки мышьяка…

Заметки на полях

Следы «металлических» ядов эксперты научились находить и распознавать гораздо раньше и лучше, чем токсины органического происхождения. Дело в том, что неорганические соединения стали переводить в нерастворимую форму, которую потом можно осадить, отфильтровать, взвесить и изучить. Яды же из растений и животных, изобретенные извращенным рассудком людей в незапамятные времена, обнаружить было гораздо сложнее. Однако в первые годы XIX века произошел и в этой сфере прорыв. В 1805 году из опиума получили морфин. В 1819 году из рвотного ореха, или чилибухи – стрихнин. В 1826 году из болиголова – кониин… Впрочем, это все были чисто научные опыты, слабо связанные с практикой криминалистики. Еще долго ученые не знали, как выделить эти вещества из тканей и жидкостей мертвого тела.

Испанского короля Филиппа II, считавшегося обладателем формулы яда Борджиа, подозревали в убийстве при помощи «кантареллы» дона Карлоса, собственного сына. По подозрению в заговоре против него отец заключил принца Астурийского дона Карлоса, единственного наследника, в тюрьму и заколотил в его покоях все окна. Современники утверждали, что яд действовал очень медленно – на протяжении четырех месяцев – и дон Карлос, и так с детских лет отличавшийся плохим здоровьем, умер в состоянии полнейшего физического истощения. С благословения ордена Святого Игнатия – инквизиции, – наследнику давали отравленный бульон, что не замедлило сказаться…

Иезуитское «эхо» сработало и во Франции. Когда в декабре 1765 года формально от туберкулеза умер дофин Людовик Фердинанд – ему было всего тридцать шесть лет, – заговорили, будто его отравил могущественный герцог Этьен Франсуа де Шуазель. Это был ставленник маркизы де Помпадур, который определял всю внешнюю политику королевства, в частности – добивался изгнания иезуитов из Франции. Дофин же благоволил к ордену Иисуса и вполне мог поплатиться жизнью за такое религиозное пристрастие.

Кстати, о Жанне-Антуанетте Пуассон, она же – мадам де Помпадур (в ее Елисейском дворце сегодня резиденция президента Французской Республики). Официальная фаворитка Людовика XV, остававшаяся таковой на протяжении двадцати лет, настолько боялась отравления, что всегда имела под рукой противоядие. Не исключаю, что страх прекрасной дамы был деланым, но при этом настолько широко известным, что оскорбительные для маркизы стишки и песни, распространяемые в народе, так и назывались «пуазоннадами» (яд по-французски: poison).