Норберт Магазаник - Диагностика без анализов, врачевание без лекарств

Эутирокс 50/4 1 раз в день утром до еды. Как ни странно, но никаких отрицательных ощущений у меня мои болезни, с точки зрения природы депрессии, не вызывают, и я о них вспоминаю лишь тогда, когда они приходят. Но ведь такая патологическая лень и метеопатия должны иметь в основе материальный субстрат, и я убежден в его эндогенной природе, Может быть, это связанно с моей недоношенностью (семимесячный из двойни, второй ребенок мацерирован), и, вообще, я лев по зачатию и близнец по рождению (июнь). Может быть, что-то из прошлой жизни повлияло на мой гормональный статус. Вот сейчас пытаюсь приучить себя к очень малым дозам эутирокса. Какого-то другого гормонального препарата боюсь из-за рака. Все больше думаю о малых дозах транквилизаторов, но побаиваюсь психиатров. Что касается последнего приступа, то он возник не при поднятии сумок, а когда я вернулся в дом, где-то через минуту. Ощутил давление слева между соском и кардиовертером, одновременно какие-то ощущения в голове, близкие к головокружению и слабость; затем появилось ощущение вливания сюда грудной клетки веревкой по горизонтали, где-то на уровне 4–5 грудного позвонка (характерная для невротических жалоб причудливость и необычность — Н.А.). Тахикардия 80–90 минут 10–15 (Это не столько тахикардия, сколько ощущение усиленных ударов сердца — Н.А.). Эмоционально все это сопровождалось какой-то отстраненностью от окружающего. Длилось это минут 30, но машину повела жена. Еще через 10 минут всё прошло, и я, сев за руль, прекрасно доехал за полтора часа до Москвы. Вспомнил: приступ сопровождался знобкостью. Нитраты приступ не прервали, но несколько видоизменили ощущения.

Письма Ваши храню, как зеницу ока.»

Мой комментарий на четвертое письмо.

Итак, предположение об истинной (эндогенной) депрессии можно теперь с уверенностью отвергнуть. Необычайно детальное описание странных, даже экстравагантных ощущений вновь подтверждает уже отмеченную мною с самого начала чрезмерную фиксацию больного на своих переживаниях. Следовательно, необходимо пытаться снизить статус болезни в глазах больного, развенчать её, придать ей характер банального, заурядного и неопасного недомогания.

Очень поучительно следующее обстоятельство. Мой собеседник обладает обширными медицинскими и биологическими знаниями. Он даже принадлежит к научной элите в своей профессии. Кроме того, он еще и просто очень культурный человек в обычном понимании этого слова. Тем не менее, в попытках понять свою болезнь он использует не только современные научные представления о корке, подкорке, многочисленных ядрах в гипоталамусе и т. д., но и совершенно дремучие астрологические рассуждения. На первый взгляд, такая нелепая мешанина способна вызвать лишь насмешливую улыбку. Однако в действительности, это показывает, что любая сколько-нибудь серьезная и продолжительная болезнь может вызвать у человека особые психологические изменения. Он внезапно осознает свое бессилие и одиночество перед какой-то непонятной силой, которая так резко и так жестоко нарушила его благополучие. Естественно, он обращается к врачам. Однако, если им не удается помочь, то у больного появляются, вдобавок, испуг и растерянность. Он лихорадочно пытается понять, что же случилось. В отчаянии он перебирает самые разнообразные объяснения, даже такие, которые он сам посчитал бы нелепыми, если бы был здоров. Это лишний раз показывает, как остро нуждается любой больной в моральной поддержке и ободрении, то есть в психотерапии.

Чтобы получить представление, каков общий эмоциональный фон моего собеседника, я задам ему еще несколько вопросов. А в конце письма замечу вскользь, что люблю прогуливаться по утрам, слушая через маленький проигрыватель классическую музыку — вдруг мой пример соблазнит?..

Мой ответ на четвертое письмо.

Еще несколько вопросов. Ваш вес и рост (полный Вы или худощавый)? Опишите Ваш обычный день с самого пробуждения до отхода ко сну; что Вы делаете на протяжении дня? Кишечник — запоры? Отношения с детьми и внуками? Много ли у Вас сейчас друзей и приятелей? Что из художественной литературы Вы читаете, что особенно понравилось за последние годы? Как память?

Отдыхайте и гуляйте. Я был однажды в Кисловодске — чудные дорожки, изумительный воздух, красота и покой! Чем-то это напоминает Карловы Вары. У себя здесь я каждое утро гуляю, не спеша, в одиночестве с маленьким проигрывателем и наслаждаюсь общением с Бетховеном, Моцартом, Рихтером, Бренделем и Хейфецом…

Письмо пятое.

«Рост 176,5 см, вес 110 кг. Полный. Просыпаюсь в 9-10, процедуры, туалет, душ — 11.30, завтрак — 12, последние известия — 12.30, компьютер — 14, прогулка, магазин и т. д. — 15.30, возвращение; 16–17 обед; после обеда сон 1,5–2 часа, 19 — известия, 19.30 — компьютер, чтение в кресле или на диване, 23 — творог, кефир, 23.30 — постель, 30 мин. чтение; сон до 4–5, пробуждение, туалет, сон и т, д. 2 раза в месяц сижу в экспертной комиссии, для чего приходится вставать в 7 утра, поэтому выезды туда стараюсь сочетать с посещениями редакции. Стул по утрам регулярно без напряжения. Отношение с детьми и внуками прекрасные, видимся на всех днях рождения. На новогодние каникулы все, включая всех родственников, у нас на даче. С сыном каждый день в скайпе. Раз в году он с женой приезжает к нам; его дочь особой тяги к нам не испытывает, но отношения нормальные. С друзьями — катастрофа. Все ушли, а новых заводить серьезно не умею. Есть три-четыре человека, с которыми перезваниваюсь, но без близости. Читаю много, люблю Форсайта, Гарднера и хорошую остросюжетную литературу. Российское кино и теле не смотрю — мерзость, но с удовольствием смотрю «Властелин колец», «Аватар», «Пираты Карибского моря». Музыка — Шнитке, Денисов, Губайдуллина. Обожаю скрипку: Менухин, Коган в любом репертуаре. Давление, в основном, нормальное, но иногда 1–2 раза в году кратковременные подскоки (погода) до 150–160. С памятью — скандал: забываю фамилии. Память о прошлом прекрасная. Издал мемуары 360 стр., почти не прибегая к источникам.

Мой комментарий на пятое письмо.

Общая картина стала достаточно ясной. Можно сообщить больному мое заключение и дать рекомендации.

Ответ на пятое письмо.

«Хочу еще раз обсудить одну из Ваших главных жалоб — физическую пассивность. Конечно, при отсутствии каких-то явных инвалидизирующих заболеваний первая мысль — это о депрессии. Но я не нахожу сколько-нибудь выраженной, настоящей психиатрической депрессии, которая требует специального лекарственного лечения. Даже имеющийся у Вас гипотиреоз очень невелик, чтобы отнести на его счет всю адинамию. Конечно, стоит всё же проверить и состояние надпочечников, поскольку при Аддисоновой болезни тоже бывает слабость. Но, насколько я мог понять, главное у Вас, это, скорее, психологическое нежелание быть активным, а вовсе не физическая невозможность совершить длительную прогулку, например. Вполне возможно, что отчасти это связано с некоторым общедепрессивным фоном (уход с работы, неизбежное возрастное снижение жизненного тонуса вообще и либидо в частности и т. д.). Всё это физиологически обусловлено и не является болезнью. Вас это беспокоит, но не потому, что Вы не можете сделать то, что Вам очень хотелось бы, как это бывает, например, у сердечников, которые глазами всё бы сделали, но одышка не позволяет.