Эккарт Хиршхаузен - Чудеса творят чудеса. Почему нам помогают целители, но не помогают таблетки

Неудобная правда об идеологических вегетарианцах и веганах: большинство из них таковыми не являются. Восемьдесят четыре процента вегетарианцев и семьдесят процентов веганов рано или поздно возвращаются к потреблению мяса. Это результаты опроса, проведенного среди десяти тысяч американцев, но, думаю, ситуация в Германии отличается не намного. Конечно, не так-то просто отказаться от мяса. Процент населения, которое полностью отказывается от мяса, невелик, но о них кое-что слышно. Веганство – не массовое движение, как бы это ни порадовало животных промышленного содержания.

Многим животным помогло бы, если бы большинство людей стало есть меньше мяса, а некоторые из них не ели бы его совсем. Если прислушаться, то все больше людей говорят о том, что едят меньше мяса, чем раньше, но на деле это оказывается правдой лишь для каждого четвертого.

Это значит, что наша персональная оценка и то, как подают эти темы средства массовой информации, мало что говорят о реальности. И если бы речь не шла еще и о глобальном климате, было бы очень смешно смотреть, как люди с серьезными минами говорят о «газоотделении» крупного рогатого скота. Большую долю мяса в рационе человека они приравнивают к опасности для Земли, которая так тревожится о своем будущем. Пока мясо будет оставаться символом роскоши и жизненной силы, люди будут стараться есть больше мяса, а не отказываться от него. И поэтому на сегодняшний день потребление мяса по всему миру растет, тем более что оно стоит не очень дорого. Полную цену за нас платят другие: миру не хватает посевных площадей, основных продуктов питания и воды, и все потому, что мясная продукция для нас важнее. Об этом нужно говорить.

Даже далай-лама любит мясо. Где наши образцы для подражания?

Если не знаете, как вам быть, спросите своих бабушек и дедушек. Они уже пятьдесят лет назад практиковали то, что показали результаты 800 исследований, проведенных за последние два десятилетия. Мясо подавалось один раз в неделю. Воскресное жаркое. Или курочка. А для всех остальных дней было правило: дитя, ешь свои овощи!

Сценарий фильма ужасов: таинственная болезнь стремительно распространяется, поражая каждого четвертого немца, и уносит больше жизней, чем рак, СПИД и энтерогеморрагические кишечные палочки вместе взятые. Ее имя каждый день мелькает в заголовках, ежедневно ученые попытаются разработать чудесное лекарство, которое повергло бы убийцу номер один.

А теперь вернемся в реальность. Этот убийца – повышенное давление. Оно убивает посредством инфарктов и инсультов, поражает каждого четвертого жителя нашей страны и распространяется все дальше. Самое нелепое, что от него существует предостаточно эффективных препаратов, но лишь малая часть подверженных этому недугу людей получает должное лечение. И это в одной из богатейших стран мира. Гипертония – это болезнь, которая может настигнуть каждого, кто мало двигается и много ест. Я знаю, это не годится для заголовка. Никто не хочет об этом слышать.

Поэтому я хочу рассказать вам о кровяном давлении нечто выходящее за рамки простой механики, нечто связанное с психикой, болью и факирами. Если принять эти факты во внимание, то, возможно, и лечение, которое сегодня не оправдывает ваших ожиданий, наконец заладится.

Врачи называют это явление «несоблюдением». Проще говоря, каждый делает, что хочет. Еще это можно было бы назвать «гражданским неповиновением». Но хотя врачи знают слово, обозначающее эту модель поведения, они очень мало рассказывают о ней. А еще медики не слышат пациентов и не пытаются понять их позицию. Поэтому как только человек выходит из больничного кабинета, он снова оказывается в своей собственной реальности, которая имеет очень мало общего с врачебной теорией и практикой.

По некоторым оценкам ученых, пациенты не принимают половину всех назначенных и оплаченных обществом лекарств. Это одна из самых дорогих составляющих нашего домашнего мусора. Психологи называют это «когнитивным диссонансом» – мы хотим быть умными, но лечимся глупо. Мы знаем, что должны делать, но не делаем этого.

Возможность влиять на функции тела силой мысли уже давно интересует психолога Нильса Бирбаумера из Тюбингера. Самый простой пример: можно очень быстро успокоиться, если сконцентрироваться на своем дыхании. Элементарный прибор, присоединенный к телу испытуемого и измеряющий биение сердца, подтверждает, что мы можем по собственной воле ускорять или замедлять пульс. Бирбаумер также протестировал непревзойденных мастеров самообладания – факиров. Как они с такой легкостью выполняют довольно-таки болезненные трюки? Они регулируют свое кровяное давление! И иногда даже повышают его! Возможно ли, что повышенное давление факира дарует ему невосприимчивость к боли?

Бирбаумеру удалось доказать это экспериментами с гипертониками. Барорецепторы участников исследования «обманули» специальной шейной манжетой, которая симулировала повышенное давление, и их восприимчивость к боли снизилась обратно пропорционально артериальному давлению. Именно так факирам удается терпеливо сидеть на иголках – как и многим людям сегодня на многочасовых встречах. Работа над неприятными ощущениями в высшей степени занятна. Такой же эффект давали повышающие давление лекарства. Одно американское исследование установило, что повышенное давление несколько притупляет эмоции. К примеру, гипертоники затруднялись дать оценку разным выражениям лица. Однозначно злобный человек был расценен ими как шутник. Эта потеря человеческих «полутонов» показала себя и в текстовых заданиях. Гипертоникам было сложнее увидеть чувства «между строк».

Детлев Гантен, всемирно известный фармаколог, всю свою жизнь изучавший гипертонию, видит истоки этой регуляции в истории эволюции. Поскольку при стрессе давление повышается, а чувствительность к боли снижается, то при ранении у человека остается шанс сбежать. Когда все функции тела подчинены борьбе за жизнь, нечувствительные предки оказываются в выигрыше. Точные механизмы взаимодействия между шейными барорецепторами и точками поощрения и давления в мозге все еще изучаются, но уже очевидно, что особую роль здесь играют эндорфины – вырабатываемые телом гормоны счастья – и та боль, которую испытывает тело. Гантен резюмировал так: «Высокое давление дает ощущение эйфории, и его повышение намного приятнее, чем понижение».

Психологические исследования показывают, что не только тело становится невосприимчивым к боли, душа тоже «притупляется». Негативные переживания других людей кажутся менее серьезными. И многим это нравится. Повышенное давление может быть приобретенным поведением: я волнуюсь, давление повышается, я чувствую меньше, привыкаю к приятному притуплению чувств и вхожу во вкус этого фатального круговорота. Это объяснило бы, почему многие люди внутренне находятся под давлением, а снаружи выглядят так, как будто их не смог бы вывести из себя даже саблезубый тигр. Офисные факиры, куда ни глянь! А когда доктор предлагает снижать давление таблетками, все внутри восстает: во‑первых, я не чувствую себя больным. Во-вторых, плохие последствия через десять или двадцать лет теоретически страшат меня, но я живу сейчас, и до сих пор все было нормально. И пусть лучше моя кровеносная система останется под давлением и я не буду замечать этого, чем мое давление нормализуется и я пойму, что кручусь, как белка в колесе. И неожиданно отказ от приема таблеток уже не кажется таким безрассудным, он становится скорее защитным рефлексом души, которая тревожится за свой панцирь.