Анча Баранова - Коронавирус. Инструкция по выживанию

Некоторые эксперты Всемирной организации здравоохранения высказывают мнение, что при нынешней пандемии 60–70 % населения Земли переболеет этим вирусом. Рано или поздно. Это один из возможных сценариев, но далеко не единственный.

Есть и другие, на мой взгляд. Более вероятные сценарии. Например, следующий: этот страшный коронавирус постепенно, переходя от человека к человеку, ослабнет — для такого процесса есть специальный термин, который называется «аттенуация» . Это процесс, происходящий вообще со всеми вирусами, которые «перепрыгнули» на какой-то не свойственный для них организм, другой вид животных. Например, нормальный организм для жизни нашего нового коронавируса — летучая мышь конкретного вида. Он ее заражает и вызывает у нее легкое недомогание, или даже просто затаивается и сидит в организме мыши безо всяких для нее проблем. И вот случилось так, что этот вирус попал к человеку — новому хозяину, к которому нужно приспосабливаться так или иначе.

Приспособление происходит путем мутации вируса: в данном случае мутации не обязательно будут «плохими» для нас, они могут быть и «хорошими», потому что они подгоняют вирусный геном под то, чтобы лучше сосуществовать с нашим собственным человеческим геномом. Эти мутации приводят к ослаблению вирулентности вируса, так что при передаче от человека к человеку — и дальше от человека к человеку — и дальше… этот вирус перестает быть таким уж «злым», перестает вызывать страшный респираторный синдром, просто становится еще одной из разновидностей ОРЗ, которое каждый из нас подхватывает один или два раза в год как минимум. Затем мы, соответственно, просто забываем про коронавирус SARS-CoV-2 , потому что мы уже не можем его никак отличить от других каких-то часто встречающихся респираторных инфекций, так называемых сезонных.

Вот SARS и MERS — это вирусы более ужасные, чем тот, который сводит нас с ума сейчас. Но ведь они вызвали сильную вспышку сначала, а потом исчезли. Куда они исчезли? На самом деле эти вирусы никуда не делись. MERS , который был самым ужасным и имел 35 % смертности, тоже пришел от летучих мышей, но использовал другой рецептор для проникновения в клетки человека, не такой, как данный коронавирус. И промежуточным хозяином вируса MERS служат верблюды, то есть им человек чаще всего заражается не от летучих мышей, а от посредников-верблюдов, но и от человека человеку его можно передать, естественно. Этот вирус заразил примерно 2500 человек, и умерло примерно 900 из них, а затем этот вирус «исчез», как будто бы.

Но он не исчез. Вирусологические обзоры людей, которые работают с верблюдами, показывают, что у них с годами увеличивается сероконверсия к вирусу (выработка организмом антител). Когда этот вирус только появился, антител к этому вирусу у людей, которые работают с верблюдами, в Средней Азии не было. Затем они начали появляться у 1–3 % таких работников, причем для некоторых из «околоверблюдных» профессий, тех, что имеют наиболее близкий контакт с животными, статистика достигает 20 %! Более того: поскольку эти исследования проводились серийно и погодно, то некоторые из этих людей были обследованы более одного раза. При первом обследовании у них сероконверсии , то есть антител к вирусу, не было, а при повторном исследовании эти антитела появились. Это значит, что в промежутке между двумя исследованиями работник пережил инфекцию MERS. Но если бы эта инфекция была такая ужасная, какой она была в 2012 году (первый случай вспышки), то мы бы про это, конечно, узнали, поскольку он попал бы в больницу и, возможно, даже умер. А он просто перенес легкое респираторное заболевание и про него забыл! Зато у этого человека теперь есть антитела к MERS , он теперь против этого вируса имеет иммунитет.

Мы надеемся, что так же «сдуется» и наш новый коронавирус и перестанет быть для нас таким опасным.

И еще: отличные новости, связанные с нашим карантином против коронавируса SARS-CoV-2 для нас, и очень плохие — для других вирусов, тоже атакующих нас. Из-за карантинных мероприятий, которые сейчас проходят по всему миру из-за SARS-CoV-2 , происходит настоящий геноцид других вирусов, которые по скорости их распространения слабее «нашего» коронавируса. То есть риновирус и некоторые штаммы гриппа, скорее всего, в данной ситуации просто не выживут. Может быть, они не совсем истребятся, может быть, где-то в Африке они еще останутся, но на то, чтобы вернуться в популяции Европы, России и Северной Америки, им понадобится года 3–4. И мы можем быть уверены: никакого гриппозного насморка после карантина у нас на этот период не будет.

С точки зрения медицинской науки у нас у всех есть два варианта развития сюжета с SARS-CoV-2 .

Первый вариант: мы будем дожидаться вакцины, она будет сначала сделана для какой-то ограниченной группы лиц, для медработников и групп риска, об этом я уже говорила, ну а потом и для всех.

Второй вариант: будет найдено какое-то специфическое средство, которое поможет нам лечить коронавирус точно так же, как мы лечим грипп. В случае тяжелого гриппа делается анализ, определяющий, какое лекарство помогает с этим гриппом справиться. Но даже без анализа можно получить специальные противогриппозные препараты, например, осельтамивир . Но здесь есть проблемы, связанные с тем, что для того, чтобы делать лекарственные средства, нам нужно будет проводить клинические испытания, которые займут долгое время. И это будет возможно сделать уже после того, как появятся «кандидатные» молекулы, которые сначала будут тестировать на клеточных культурах в пробирке, потом на животных, и только после этого начнется этап клинических испытаний. Кроме того, один из способов ограничения вирусной инфекции — это прерывание контакта вируса с его белком-рецептором путем подавления экспрессии этого рецептора. В данном случае это не очень хороший вариант, потому что ACE2 -белок — очень хороший, нужный нам, и долгосрочно подавлять его, чтобы на всякий случай вирусом не заболеть, — это контрпродуктивная стратегия, которая не будет способствовать долгожительству человека и его здоровью в целом. Этот хороший белок лучше не трогать. Продуктивнее каким-то образом влиять на сам вирус, поэтому здесь поиск препаратов возможен только путем перебора химических препаратов и их комбинаций. Химические вещества, которые лучше всего подавляют размножение вируса, будут испытаны на животных, затем на людях. Это длительный процесс, долгосрочная перспектива.