Дэвид Кристиан - Большая история [С чего все начиналось и что будет дальше]

Инновации и изменения в потреблении составят часть более масштабной перестройки сельского хозяйства, в результате которой для него будет требоваться меньше ресурсов, и оно станет более эффективным. Научные разработки конечно же сыграют здесь огромную роль. Велики будут инвестиции в защиту биоразнообразия, болотистых земель и таких хрупких систем, как коралловые рифы и тундра.

Как писал Милль, стабильность в мире не означает застоя. На самом деле здесь будет масса возможностей для развития новых форм искусства, более широкой и разнообразной общественной жизни, новых, менее манипулятивных способов взаимодействовать с миром природы. Тут современным обществам придется многому научиться у тех, кто сохранил традиции прошлого, у обществ, которые тысячи лет прожили в более стабильных отношениях с окружающей средой. Так ли уж неразумно надеяться, что в подобном мире качество жизни огромного числа людей может повыситься, даже если среднее потребление ресурсов не будет расти?

Уже формируются многие условия Златовласки, необходимые, чтобы перейти этот новый порог. Среди них поразительное интеллектуальное богатство современной науки; гораздо более точное понимание, как устроена биосфера; и растущее осознание того, что все человечество связывает единая судьба и один общий дом, планета Земля. Чтобы побудить людей к действию сегодня, также нужно живо изобразить, каким должно быть лучшее будущее. В конце концов, если мы пытаемся сделать мир лучше, нам необходима надежда, а также готовность к действию (здесь пригодится развитая передовая наука) и решимость (а тут критическую роль сыграет политика).

В год, когда я пишу эти строки, самая редкая добродетель – это, похоже, решимость. Замечательно, что правительства во всем мире хотя бы на словах рассуждают о чем-то подобном той миссии, которую я описал. Но твердого согласия на глобальном уровне здесь все еще нет. Многие по-прежнему уверены, что предупредительные лампочки мигают из-за неисправных переключателей и научных ошибок. Мало кому доступна роскошь мыслить настолько масштабно, чтобы всерьез представить себе ближайшее будущее. Большинству людей, в особенности самым бедным, приходится заниматься личными нуждами и целями, а политикам и предпринимателям – в основном более срочными вопросами. Правительства носят национальный характер, между ними есть конкуренция, а это значит, что богатство и мощь каждой отдельной нации в политических расчетах перевешивает нужды всего мира. Чаще всего в результате того, каким образом назначают или избирают должностных лиц, власть также связана краткосрочными задачами. Мало кто может поставить твердые реалистичные цели на 20 или 30 лет вперед, но именно в эти сроки решится результат нашей миссии в поисках лучшего мира. Наконец, при капитализме большинством предприятий движет необходимость получать прибыль, а это сегодня очень уж часто уводит их в сторону от устойчивого развития.

Каковы же шансы, что мир придет к общему согласию о значении нашей миссии? Больше всего обнадеживает то, насколько быстро это произошло в научном сообществе, что отражают цели в области устойчивого развития ООН и такие документы, как Парижское соглашение по климату. Еще 30 лет назад подобные заявления были немыслимы. Не исключено также, что мы приближаемся к поворотному моменту, где сама наша миссия окажется прибыльной и совместимой с развитием глобальной капиталистической экономики. Если это произойдет, колоссальные инновационные и коммерческие энергии современного капитализма, а также власть правительств, которые опираются на его богатство, начнут служить ей и смогут дать ей такой же толчок, который капиталистические правительства дали промышленной революции. Но сегодня мир стал сложнее, и поведение властей будет отчасти определяться тем, насколько всерьез принимают миссию избиратели. А это в некоторой степени будет зависеть от того, насколько хорошо и убедительно люди станут о ней говорить.

Если нам удастся успешно перейти к миру устойчивого развития, пересечь некий девятый порог, окажется, что история человечества на самом деле составляет единый порог усложнения, кульминацией которого будет осознанное управление всей биосферой. Мы делим свою историю на части лишь потому, что видим ее вблизи. Более масштабный, единый порог начался с коллективного обучения. Гравитация в начале истории Вселенной собирала облака материи, а коллективное обучение точно так же формировало более плотные и сложные человеческие общества, ускоряло изменения и создавало новые виды деятельности, давая человеку все больший контроль над биосферой. Изменения могли бы ускоряться в течение неопределенного количества времени, пока не привели бы к катастрофическому взрыву – человеческому аналогу взрыва сверхновой. Но если мы успешно перейдем к миру устойчивого развития, то, оглядываясь назад, можно будет увидеть, что человек как будто бы создал новую, более стабильную форму сложных явлений, так же как ядерный синтез породил новые, более стабильные структуры звезд, противостоя гравитационному сжатию. Тогда мы увидим, что пороги с шестого по девятый создали на планете Земля биосферу нового типа, с новыми термостатами и новыми, более осознанными способами регуляции, которые содержит в себе ноосфера, сфера мысли. Как назвать этот порог? Человеческой революцией?

Давайте будем оптимистами и представим себе мир, в котором наша миссия удалась. Мы успешно преодолели девятый порог, большинство людей процветает в стабильном глобальном обществе, основанном на более устойчивых отношениях с биосферой. Тогда человечество сможет просуществовать еще несколько тысяч, а может быть, даже сотен тысяч лет.

Размышляя о том, что будет дальше, мы попадаем в пугающий, непредсказуемый, а может быть, утопичный мир отдаленного будущего. Здесь у нас вместо моделей одни догадки. Они не более достоверны, чем картины XIX века, на которых аристократы в клетчатых костюмах ездят на велосипедах по Луне. Лучшее, что мы можем сделать, это перечислить определенные возможности, опираясь на тенденции, которые видны уже сейчас.

Увидим ли мы глобальные правительственные структуры, которые частично заменят собой национальные государства и наконец положат конец угрозе ядерной войны? Станет ли ядерный синтез новой энергетической жилой? Если да, будем ли мы пользоваться ей с бóльшим вниманием к ее разрушительному воздействию на биосферу, то есть как инструментом, который может заложить основы хорошей жизни для всех людей? Или мы найдем способы контролировать еще большие потоки энергии и создадим цивилизации невообразимой сложности? Русский астрофизик Николай Кардашёв утверждает, что если есть другие цивилизации, способные к чему-то вроде коллективного обучения, многие из них научились использовать всю пригодную энергию своих родных планет, а некоторые, возможно, приобрели полный контроль над энергией звездных систем или даже стали подключаться к энергии целых галактик.