Абдулхай Алдашев - Акониты [фармакология, токсикология и применение]

В трех случаях атропин показал явный антагонистический эффект, устранив симптомы токсикоза. После инъекции атропина через 2—5 минут животные начинали успокаиваться, прекращалось слюнотечение и икотно-рвотные движения, учащалось дыхание, исчезала аритмия пульса, оживлялась руминация, стенки рубца расслаблялись и спустя 30—45 минут после введения антидота овцы начинали пастись.

У двух овец и после введения атропина вышеописанные симптомы продолжали развиваться. К ним прибавились еще нарушение координации движений, тимпания рубца и расслабление скелетной мускулатуры. Выздоровление животных наступало в порядке, обратном развитию симптомов отравления, и спустя 8—10 часов от начала заболевания животные успокаивались, а через 10—12 часов восстанавливались жвачка и аппетит. Последующие десятидневные наблюдения показали отсутствие видимых изменений в общем состояния животных.

Третья группа опытов (на 20 клинически здоровых овцематках) предназначалась для изучения симптомов смертельного отравления препаратом СЛАД я испытания противоядной эффективности атропина.

Всем животным подкожно вводилась СААД в дозе 0,1 мг/кг. Вскоре после инъекции препарата животные начали беспокоиться, стремительно бегали, не замечая препятствий, спотыкались, падали, изо рта вытекала обильная густая слюна, появлялись икотно-рвотные движения с сильной антиперистальтикой преджелудков. Пульс не прощупывался, при аускультации отмечалась тахикардия с неправильным ритмом. Дыхание резко замедлялось, выдохи производились с трудом при участии всей скелетной мускулатуры.

Признаки асфиксии в виде посинения склеры глаз, слизистой оболочки рта и носа с каждой минутой прогрессировали. Развитие симптомов отравления шло так быстро, что через 10—15 минут после введения препарата пришлось 16 овец прирезать в агональной стадии. Только 10 овцам из 20 успели подкожно ввести атропин. Выздоровевшие 4 овцы относились к числу получавших медикаментозную помощь.

В четвертой группе опытов находилось 100 клинически здоровых трехлетних овцематок. Ставилась цель изучить стимулирующее влияние суммы алкалоидов аконита таласского (СААТ) на половую охоту у овец, так как по данным ряда авторов (Craig, 1944, Генри, 1956 и др.), аконитовые алкалоиды имеют стероидную структуру. Стероидная структура, как известно, свойственна химическому строению половых гормонов и многим другим стимуляторам полового цикла млекопитающих. Из аконитовых алкалоидов мало токсичными для животных, по нашим данным, оказались алкалоиды аконита таласского. Поэтому они представляют особый интерес для изучения в направлении ветеринарной фармакологии.

Всем овцам сумма алкалоидов аконита таласского вводилась подкожно в дозе 30 мг/кг. Никаких признаков отравления при этом не наблюдалось. Не было отмечено также характерных стимулирующих влияний препарата на половую охоту овец. Количество пришедших в охоту овцематок опытной группы не превышало количества их в контрольной.

Методика распознавания таких животных была общепринятой в овцеводческой практике — запуск барана-пробника.

Обсуждение результатов.Результаты опытов подчеркивают сильную ядовитость алкалоидов аконита джунгарского для овец. Смертельные дозы их при подкожном введении вызывают бурный симптомокомплекс, приводящий к быстрой гибели животных. При этом повторяются все характерные признаки: обильное слюнотечение, икотно-рвотные движения, извержение содержимого рубца, резкое изменение деятельности сердечно-сосудистой и дыхательной системы, потеря ориентира и равновесия, приступы судорог сильное беспокойство животного, свидетельствующее о глубоком расстройстве центральной нервной системы. Все это говорит о том, что независимо от того, вводятся ли аконитосодержащие суммы алкалоидов в организм подкожно или внутрь, они вызывают однотипную клиническую картину отравления у всех теплокровных животных.

Быстрота течения клинических признаков отравления в данном случае, вероятно, объясняется парэнтеральным введением яда, позволяющим ему максимально резорбироваться в организме за короткий срок, тогда как при энтеральном введении, из-за разрушающего действия пищеварительных соков и препятствия слизистой оболочки желудочно-кишечного тракта к всасыванию, не создаются условия для быстрого накопления максимальной концентрации яда в циркулирующей крови.

Была установлена также средняя токсическая энтеральная доза алкалоидов аконита джунгарского для овец. Она оказалась несколько ниже, чем для крыс. Это можно объяснить видовой толерантностью животных к яду Кроме того, у крупных животных легче заметить первые симптомы отравления по изменениям параметров функциональной деятельности внутренних органов, чего не возможно уловить у крыс без помощи специальных приборов. Ввиду этого ускользают из поля зрения наиболее ранние предвестники симптомов.

На большом количестве животных (100 овец) была доказана относительная неядовитость суммы алкалоидов аконита таласского. Судя по тому, как реагировали овцематки на алкалоиды аконита таласского, надо полагать, что они не обладают эстрогенным свойством.

Антидотный эффект атропина при аконитовом отравлении наводит на мысль о том, что в основе механизма токсических действий аконитина и подобных ему алкалоидов, вероятно, лежит чрезмерное возбуждение холинореактивных структур.

В связи с открытием новых, ранее неизвестных медиаторов центральной нервной системы указанный взгляд на механизм действия аконитиноподобных алкалоидов в настоящее время нуждается в пересмотре и дополнении.

В предыдущей серии опытов нами установлена чрезмерная токсичность алкалоидов аконита джунгарского и практическая безвредность алкалоидов аконита таласского на овцах. Описаны характерные клинические картины отравления, а также прослежены этапы развития токсикодинамики в зависимости от дозы ядов. Однако механическое перенесение результатов лабораторных токсикологических исследований на разрешение проблемы естественного отравления явилось бы грубейшей методологической ошибкой. Ведь в естественных условиях для возникновения отравления животных ядовитыми травами складывается иная, более сложная ситуация.

Здоровое животное, как правило, самопроизвольно не поедает ядовитые травы. Это вполне закономерно, так как представители травоядных животных в процессе филогенеза довольно четко определили свое отношение к растительному миру как к единственному источнику существования. К одним ядовитым травам выработался у них стойкий оборонительный рефлекс, а для утилизации других — приспособительный механизм в виде системы ферментов, обезвреживающих растительный токсин. Не все виды травоядных животных в одинаковой степени чувствительны к одному и тому же ядовитому растению. Например, хвойник и некоторые виды горного лука охотно поедаются козами без вреда для организма, тогда как овцы едят эти травы только при сильном голодании и часто отравляются. Подобного рода примеров видовой и индивидуальной чувствительности животных к ядовитым растениям достаточно приведено у И. А. Гусыннна (1962).