Абдулхай Алдашев - Акониты [фармакология, токсикология и применение]

Настой готовился горячим способом из расчета 1 10 и давался как обычная жидкая лекарственная форма при помощи шприца и металлического зонда.

В первой серии под опытом находилось 50 крыс. Испытывались три дозы (5, 10, 20 г/кг ) порошкообразных листьев аконита на 30 крысах, 20 крыс было в контроле. Последним задавались болюсы только из одной муки. Животные находились под постоянным наблюдением экспериментатора в течение 6 часов, а затем ежедневно осматривались в течение последующих 10 дней.

Результаты исследования.На лабораторных животных тоже не удалось получить каких-либо характерных симптомов отравления этим аконитом.

Вторая серия опытов по испытанию настоя из листьев аконита белоустого, проведенная на 60 крысах, дала такие же результаты, что и первая серия, т. е. подтвердила нетоксичность надземных частей аконита белоустого.

Обсуждение результатов.Выше говорилось, что в естественных условиях животные не употребляют свежие надземные части аконита белоустого. Это явление не следует объяснять ядовитостью растения, так как эксперименты на овцах и на лабораторных животных не подтвердили такого предположения. Скорее всего, животные не трогают его потому, что растение это довольно крупное, грубоволокнистое, а следовательно, неудобоваримое.

Отрицательный пищевой рефлекс травоядных животных к акониту белоустому можно объяснить и по-другому. Вполне можно допустить, что частое отравление предков домашних животных представителями рода Aconitum особенно из секции Lycoctonum, куда относится этот вид, в процессе длительного филогенеза привело к тому, что в их организме стали возникать к этим растениям вначале условные тормозные рефлексы, которые впоследствии, закрепившись, перешли в безусловные охранительные рефлексы. Это, как приобретенное стойкое качество, стало передаваться по наследству.

Как видно из опытов, признаков отравления у овец не наблюдалось даже при кормлении их 3000—3300 г зеленой массы аконита белоустого. Появление поноса у двух овец, получавших большие дозы аконита, скорее всего можно объяснить не специфическим токсическим действием растения, а резким изменением их рациона. Это обычная защитная реакция организма на раздражение непривычным раздражителем.

Как уже говорилось в первой главе, в верховьях Чаткала был найден новый вид, растущих внутри кустов аконита таласского. При обследовании пастбища кусты аконита в некоторых местах были частично съедены скотом.

Для изучения отравления овец в этот район в 1949 г приезжали работники ветлаборатории Министерства совхозов Киргизской ССР (С. Д. Морозов, С. С. Савчицкая, В. И. Бичевина и др.), которые считали кусты аконита одним видом (таласский) ядовитым для овец.

Перед автором настоящей работы ставилась задача уяснить, какой из аконитов ядовит. С этой целью в июле—августе 1961 г проводилась серия опытов на овцах на высокогорном пастбище Чаткал совхоза «Джуан Тюбе» Киргизской ССР.

Методика исследования.Всего в опытную группу были включены 18 клинически здоровых овец средней упитанности в возрасте 2—5 лет. Перед опытом животные подвергались клиническому обследованию общего состояния измерялась температура, подсчитывались пульс, дыхание и румнация проверялась реакция на тактильное и болевое раздражение и др. Затем изрезанные свежие листья аконита задавались через рот и велось 6—8-часовое беспрерывное наблюдение. Животные, оставшиеся в живых, повторно осматривались через 12—24—48 часов. Испытывались две дозы (5 и 7,5 г/кг в пяти группах опытов (таблицы 18, 19).

Результаты исследования.В первой группе испытывались листья аконита таласского, собранного в урочище Суулу-Талды-Булак, на 5 овцах в дозе 5 г на 1 кг живого веса. После дачи аконита через 15—20 минут животные начинали часто облизываться, у части овец ритм сердца несколько (на 5 ударов) участился, руминация увеличилась, составляя 3 сокращения в 2 минуты, вместо двух сокращений в исходном состоянии. Животные находились на привязи в течении 2,5—3 часов, за это время других изменений в клиническом статусе обнаружено не было. Затем овцы были отвязаны, воле за ними велось наблюдение еще 2,5—3 часа. Животные нормально паслись, ничем не отличаясь в своем поведении других овец в стаде. При повторном клиническом их обследовании через 12—24 и 48 часов не было замечено каких-либо отклонений в общем состоянии животных. Те же результаты дали и дальнейшие десятидневные наблюдения.

Во избежание излишних жертв продуктивного скота в опытах с большими дозами аконитов брались группы с меньшим количеством овец. Вторая группа опытов со вскармливанием свежих листьев аконита таласского в дозе 7,5 г/кг ставилась на 2 овцах. Результат получился аналогичный с результатами первой группы, явных клинических картин отравления отметить не удалось. Подопытные овцы через 6 суток были отпущены на волю и паслись нормально (табл. 18).

В третьей группе опытов на 3 овцах были испытаны свежие листья нового аконита, названного нами киргизским, урочища Суулу-Талды Булак. Листья брались из расчета на 1 кг живого веса животного. В данном случае у всех подопытных овец проявлялась явная клиническая картина отравления.

Четвертая группа опытов проводилась на 4 овцах с дачей 7,5 г/кг смеси свежих листьев аконитов киргизского и таласского поровну, а пятая группа — на 4 овцах при дозе 7,5 г/кг свежих листьев аконита киргизского.

В последних трех группах опытов симптомы отравления животных были однотипными, разница заключалась только в количестве смертельных исходов. Поэтому во избежание повторений дается описание наблюдений за течением клиники отравления, характерной для всех трех серии экспериментов.

Сразу же после дачи растения (процедура принудительного кормления продолжалась 20—30 мин ) животные часто облизывались, продолжая беспрерывные жевательные движения. Спустя 10—15 мин начиналось серозное истечение из ноздрей и слюнотечение, причем вначале, как правило, выделялась каплями жидкая слюна, а затем через 3—5 мин изо рта шнуром вытекала обильная пенистая масса тягучей слюны (рис. 8). Животные беспокоились, дрожали, скрежета зубами, стонали, временами оглядывались на живот, часто зевали, судорожно сокращались лицевые мышцы, стягивали углы рта. Отмечались частые позывы к диурезу и дефекации. После двух—трех резких антиперистальтических движений извергалась рвотная масса, у отдельных животных очень сильно. Затем беспокойство животных переходило в буйство и они, выпучив глаза, с открытым ртом, мотая головой, устремлялись вперед, не различая препятствий (камни, ямы, вода), что свидетельствовало об исчезновении ориентировочного рефлекса. При этом координация движений была нарушена походка становилась шаткой, отравленные овцы часто спотыкались, падали, опрокидывались через голову (рисунки 9, 10, 11).