Виолетта Городинская - Тайны целебных трав

А Брэгг утверждает, что он добрый десяток лет носил в себе массу ртути, Способную отравить насмерть за год, по меньшей мере, 16 000 человек, и только голодание избавило его организм от этих «шлаков»! А люди читают и верят.

И какую бы брэгговскую байку мы ни взяли, все они построены на таком же бреде и рассчитаны на дремучую глупость и невежество, неспособность мало-мальски вникнуть в смысл этой бессмыслицы. Вся беда в том, что люди, особенно женщины, хотят верить в чудо — некую панацею, избавляющую их от, как им кажется (а иной раз и не кажется), излишней полноты, от естественного, с годами, увядания и морщин на лице, — они думают, что и житейские невзгоды исчезнут вместе с округляющей их формы полнотой и следами гусиных лапок у глаз. И потому воспринимают некритически все, что обещает им это избавление.

И подрывают свое здоровье. И ухудшают свое состояние до того, что им уже никогда и ничем нельзя помочь. Ибо человек в этом случае теряет больше, чем здоровье — надежду. И становится совершенно равнодушным ко всему, словно он уже мертв. Я не раз видела таких.

А иных это состояние безнадежности приводит к действительной смерти. А иных к смерти приводит непосредственно голодание.

Вот почему я не могу и не хочу молчать. Вот почему мне хочется сделать все, чтобы развеять этот миф XX века.

Моя подруга, красивая и стройная женщина, решила «сохранить фигуру» и, полагая, что большого вреда в этом нет, а, напротив, огромная будет польза ее организму, начала голодать «по Брэггу», рекомендующему лечебное голодание здоровым людям проводить, как мы знаем, не менее суток каждую неделю и четыре раза в год по 7 — 10 суток. Года через три она вконец расшатала свое здоровье, а ее фигура расползлась так, что стала она похожа на снежную бабу. Сейчас это безнадежно угасший человек.

Все дело в том, что еженедельные голодовки не так безвредны — подумаешь, денек не поесть! — как кажется. Наш организм не только и не просто самонастраивающаяся, но и приспосабливающаяся к тем или иным обстоятельствам система и, в предвидении регулярно повторяющихся экстремальных ситуаций, он способен принимать заблаговременные меры, чтобы смягчить ожидаемый удар или стресс. То же можно сказать и о каждой из клеток, составляющих наше тело.

Поначалу, после каждого голодания, клетки начинают жадно поглощать питательные вещества, поступающие с пищей в организм. Поглощают они гораздо больше, чем у вообще не голодавшего человека, и таким образом, масса тела не только не уменьшается, а растет. Но это еще не беда: через день-два клетки снова возвращаются к привычному, нормальному питанию и образу жизни. Беда наступает тогда, когда после десятка-двух голодовок они приспособятся к ним и в предвидении следующих «постных» дней начнут запасать в себе и в тканях питательные вещества на «черный день».

Человек, услыхав, что вот-вот пропадут какие-то продукты или прочие товары повседневной необходимости или что они начнут поступать с перебоями, мчится в магазины и последние деньги истратит, но завалит свою квартиру, мылом и макаронами, спичками и гречневой крупой. Вот так же и организм, узнав о перебоях с питанием, чтобы обезопасить себя и обеспечить себе нормальную жизнь, начинает скапливать особо питательные и высокоэнергетические продукты — жиры в основном, поскольку на единицу массы они несут наибольшую энергию. И чем чаще и регулярнее происходят перебои, тем настойчивее и больше организм накапливает в своих тканях жиров. Нарушается гомеостаз, то динамическое равновесие, которое царило в организме до голодовок. Это приводит к ослаблению и заболеванию каких-то — у каждого человека все по-своему — наиболее уязвимых органов. Так здоровой и нормальной полноты человек превращается в жирную развалину.

Самое страшное, что начинается это не сразу. Поначалу человек в голодной эйфории (мы же знаем, что голод активизирует деятельность организма) чувствует себя превосходно. Легкость необыкновенная. Даже кажется, что обостряется и улучшается мозговая деятельность. Эти-то обманчивые ощущения и затягивают, как алкоголь или наркотик, поскольку человеку еще и еще хочется испытать их возбуждающее действие. Когда же организм приспособится и накопит питательные вещества в своих тканях, станет независимым от неразумия изнуряющего его и подвергающего стрессам разума, становится поздно: процесс изменения необратим. Ибо большая часть клеток за это время сменилась, и они не помнят о том блаженном времени, когда питание поступало к ним постоянно. Они уже работают в режиме накопления запасов «на черный день», и черный этот день в конце концов наступает для самого человека, голодавшего «по Брэггу».

Еще более опасны долговременные голодовки. Все, кто проводил многодневные голодания, отмечают, что тяжелее всего ощущаются первые три дня. В последующие наступает облегчение. Считают, что организм смирился со своей участью и привык. На самом деле его состояние вполне соответствует иронической оценке Максимом Горьким полезности привычки: «Человека повесили, он с непривычки подергался, а потом затих — привык».

Первые три дня голодания организм человека, еще не веря в его неразумие, сопротивляется, борется за свою нормальную жизнь, протестует сигналами в мозг, что ему худо приходится, очень худо, потому и ощущается человеком тяжелое состояние. В это же время клетки начинают перестраивать свою деятельность. Поскольку из «магазина» кровотока не поступает необходимых питательных продуктов и «прилавки» его пусты, клетки, как та старуха из сказки «Колобок», которая «по амбарам помела, по сусекам поскребла» и набрала-таки мучицы, начинают скрести вокруг себя, разыскивая питание. В тканях нормального человеческого тела на такие вот экстремальные случаи всегда запасены жиры, каким бы стройным ни был человек. И в первую очередь в ход идут именно они. Поскольку жиры эти находятся не возле каждой клетки, а каждая клетка просит, умоляет не дать ей погибнуть, жиры начинают поступать в кровь — вездесущий раздатчик питательных продуктов. Так, после трех дней голодовки организм практически полностью перестраивается на эндогенное (за счет внутренних ресурсов) питание.

Вот и прекрасно! — воскликнут любители изящной фигуры, все излишки жира он съест, что и требовалось от него, когда начиналось голодание. Прекрасно, да не очень. Поступающие в кровь жиры вызывают липемию — появление в плазме крови жировых частиц, липидов. Поскольку главная функция печени — очищать кровь от посторонних примесей, она фильтрует плазму, задерживая липиды в своих тканях. Происходит жировая инфильтрация печени, говоря словами медиков, а попросту — ее ожирение. Печень не только задерживает посторонние плазме крови примеси, но и перерабатывает их. Людей, страдающих ожирением печени, всегда можно распознать по едва уловимому или резкому, в зависимости от развития болезни, запаху ацетона, исходящему от их пота. Они сами, как правило, его не замечают, поскольку он для них привычен, всегда, с ними. Этот запах идет от ацетона, ацетоуксусной и В-оксимасляной кислот, появившихся в организме в результате переработки печенью инфильтрованного в ней в больших количествах жира. При голодании и в печени, и в других органах тела в результате мобилизации жиров образуется большое количество ацетил-СоА-фермента, играющего главную роль в обмене веществ. Он не синтезируется в организме животных, а поступает с пищей. А поскольку пища при голодании, как вы сами понимаете, не поступает, нет и оксалоацетата. Из-за этого «безработные» соединения ацетил-СоА, скопившиеся в организме, начинают разлагаться на ацетоновые тела и кислоты, которые поступают в кровоток. Усиленное выделение в кровь и мочу ацетоновых (или, как их еще называют, кетоновых) тел начинается обычно на 5-й день голодания. У некоторых, особенно крепких людей, на 7-й день. Но как бы то ни было, в любом случае происходит отравление организма этими продуктами распада. Накопление в крови и межтканевых жидкостях ацетоновых тел нарушает кислотно-щелочное равновесие крови, развивается обменный ацидоз. Он выражается прежде всего в угнетении деятельности нервной системы, сопровождающемся вялостью, сонливостью, падением артериального давления, нарушением дыхания и ритма сердечных сокращений, тахикардией и экстрасистолией.