Борис Цыганков - Психиатрия. Руководство для врачей

В клинике: ориентирован полностью. Тревожен, растерян, испытывает страх перед надвигающимся психозом. Просит врача спасти его. Наряду с изменением яркости восприятии отмечалась потеря образов представлений. Представить что-либо привычное, хорошо знакомое, например лицо матери, не мог, вырисовывались только отдельные черты и детали, но общий портрет не появлялся. Позднее наблюдались изменения "схемы тела": казалось, что тело больного принимало форму тела отца, что тело больного как бы футляром окружено телом отца, или одна половина тела напоминает Маяковского, другая — Есенина, а посредине он сам. Отмечались явления метаморфопсии: предметы менялись по форме и величине, изменялись их пространственные соотношения, предметы то удлинялись, то приближались. На почве психосенсорных расстройств у больного возникают нестойкие бредоподобные идеи воздействия, отношения и значения. Больному кажется, что врач внушает ему чувство отца и матери взамен сыновних чувств и т. п. Периодически у больного появлялись навязчивые мысли весьма разнообразного содержания. От мысли, что он сходит с ума, до мысли о перевоплощении в Маяковского, Достоевского и др. Зачастую навязчивая мысль своим содержанием повторяла недавнюю действительность. Со временем грубые психосенсорные расстройства стали отступать на задний план, а взамен им выдвигались более выраженные явления деперсонализации и раздвоения: больному казалось, что его "Я" изменилось, стало иным, что его "Я" перешло в "Я" отца и он из "Николая" превратился в "Петра" со всеми его чувствами, желаниями и переживаниями».

У больного уже образуются стойкие бредовые идеи воздействия и отношения. Интересно отметить, что в клинике он перенес дифтерию, и при высокой температуре все эти феномены исчезли, а после снижения температуры вновь вступили в свои права. В дальнейшем возникают стойкие явления психического автоматизма. «Я не управляю своим телом, оно вышло из-под моего подчинения, выражение лица не мое, а моего товарища», — говорит больной. Параноидные идеи внешнего воздействия, преследования. Эмоциональная сфера больного блекнет, затухает. Больной аутизируется, отгораживается от внешнего мира. Логическое мышление нарушается, нарастает диссоциация, а затем развивается резко выраженные кататонический синдром с явлениями ступора и кататонического возбуждения. Под влиянием инсулинотерапии состояние больного временно улучшилось; был выписан, но затем вновь возвратилось галлюцинаторно-бредовое состояние, в дальнейшем перешедшее в кататонию.

Характерная особенность этого случая — в многообразной, пестрой симптоматике психосенсорных расстройств и переходе синдрома отчуждения в другие состояния. Заболевание возникает в форме навязчивых состояний, переживаний безотчетного страха и тревожного ожидания. Затем наступают своеобразные изменения «схемы тела» с кажущимся перевоплощением в Маяковского, Достоевского и других, трансформацией своих чувств в чувства отца. Ряд разнообразных метаморфопсий. Изменение своего «Я»: как будто «Я» переходит в «Я» отца. В дальнейшем развиваются явления психического автоматизма и стойкие параноидные идеи внешнего воздействия, преследования. Постепенно эмоциональная сфера больного затухает. Развивается стойкий кататонический ступор.

«Больной И. 22 лет, педагог. Поступил 11 сентября 1940 года. Отец диабетик и алкоголик. Мать со странностями. С детства был впечатлительным, мечтательным, обидчивым, проявлял неуверенность в своих силах, очень внушаемый, легко попадает под влияние товарищей. В пубертатном периоде все эти черты характера обострились, постоянно испытывал чувство собственной неполноценности, особенно сексуальной, мастурбировал. В 15 и 17 лет возникали астенические реакции в связи с переутомлением: появлялась слабость, раздражительность, падала работоспособность. В мае 1937 года после операции грыжесечения потерял сон, аппетит, стал раздражителен, мнителен, постоянно прислушивался к себе, появились апатия, безразличие ко всему окружающему, угнетенное настроение, потеря интереса к работе, с которой перестал справляться. Находился в клинике с диагнозом: психастеническая реакция у астенопата. После двухмесячного пребывания был выписан со значительным улучшением. Приступил к работе. Постепенно состояние стало вновь ухудшаться, постоянно обращался к врачам. В начале учебного года не мог работать. 11 ноября 1940 года поступил в клинику. При поступлении: растерян, плохо разбирается в своем состоянии, сомневается в своем возрасте, семейном положении и т. п. Парамимичен и паратимичен, часто неадекватный смех, гримасничанье и застывание.

В клинике: психический статус вначале крайне пестрый и полиморфный. Растерян, тревожен, напряжен, на лице жалкая, недоумевающая улыбка, как бы просящая о помощи. Чувствует, что с ним что-то происходит, чувствует себя изменившимся, иным, боится своего состояния, испытывает страх. Ищет поддержки и защиты у врачей. Окружающий мир, предметы, люди изменились, стали далекими, иными, чужими, непонятными. "Я знаю, что вы доктор М., но я не узнаю вас", — говорит больной. Кажется, что стены движутся, давят, окружающие предметы меняют свои пространственные соотношения. Пол искривлен, зигзагообразен, стены палаты удаляются, падают. Часто вид предмета не рождает представления об этом предмете. "Вот вижу чернильницу, но не знаю ее применения", — говорит больной. Порой наблюдаются явления, напоминающие амнестическую афазию, больной не может назвать предмета, но говорит, для чего он служит. Свое тело воспринимает измененным, слишком маленьким и слишком узким. Кажется, что оно разрезано продольно пополам, не слышит своего голоса и часто, чтобы проверить себя, громко кричит. Чувствует себя автоматом, оторванным от окружающего мира, как бы находящимся в пустоте. Кажется, что "Я" больного состоит из двух "Я": "несчастного, ненавистного Перова, которого я не хочу знать, — говорит больной, — и Феди Иванова". "Кто я, я себя не чувствую, я кричу, чтобы проверить, мой ли это голос". Отмечаются яркие слуховые иллюзии и галлюцинации и ощущения прохождения электрического тока. Бывают нестойкие бредовые идеи воздействия и отношения. Кратковременное возбуждение сменяется застыванием. В дальнейшем выступает диссоциация мышления, и больной переходит в резко выраженный кататонический синдром с явлением мутацизма, негативизма, восковидной гибкости, отказа от пищи и т. п. Переведен в психиатрическую больницу в состоянии глубокой кататониии».

Данное заболевание начинается в форме астенической реакции: после непродолжительного улучшения через несколько месяцев больной вновь поступает в клинику в остром психотическом состоянии. Картина легкого помрачения сознания с переживанием беспомощности и растерянности сопровождалась дереализацией окружающего, раздвоением личности и различными психосенсорными нарушениями элементарного характера. Возникают нестойкие бредовые идеи воздействия и отношения. В дальнейшем развитии заболевания выступает диссоциация мышления, а затем больной переходит в стойкий кататонический ступор, длящийся несколько лет.