Мэри Кэссиди - Место преступления – тело. Судмедэксперт о подозрительных смертях, вскрытиях и расследованиях

Следующим шагом становится поиск доказательств, подтверждающих сексуальное нападение. Эксперт, судебный врач или танатолог – в зависимости от того, жива жертва или мертва – будет искать особые травмы, полученные в результате полового акта. Так как это важный аспект для установления, было ли нападение именно сексуальным, эксперт должен оставаться непредвзятым. Исследования показали, что травмы возникают даже во время полового акта по обоюдному согласию примерно в 50 % случаев: обычно присутствует не более чем легкое натирание, но могут также возникнуть синяки и кровотечения. Обнаружение травм, полученных в результате полового акта, не подтверждает изнасилование. И наоборот, большинство сексуальных нападений совершается в отношении женщин, ведущих половую жизнь, у многих из которых есть дети, а на теле может не быть никаких травм, связанных с половым актом.

Стоит помнить, что отсутствие травм не отменяет версию об изнасиловании, а их наличие не свидетельство в ее пользу. После осмотра мы должны лишь подтвердить, есть признаки нападения и полового контакта или их нет.

Врачи не выносят вердикт об изнасиловании. Сделать можно только предположение о том, что – в случае серьезных травм или смерти – перед нами скорее сексуальный контакт без согласия.

Сестра Филомена подверглась сексуальному насилию, и следующим шагом был сбор доказательств для опознания нападавшего. Мы забрали ее одежду и вещи, чтобы проверить на пятна, биологические жидкости, волосы и волокна, очки исследовали на предмет возможных отпечатков. Тело также тщательно изучили, чтобы найти волосы, волокна ткани или засохшие жидкости. Один ноготь у нее оказался сломан, и на нем обнаружился застрявший волос. Мазки были отправлены в лабораторию на предмет присутствия спермы и, если возможно, установления профиля ДНК преступника. Я взяла стандартные анализы, чтобы сравнить найденные на теле улики или исключить их. Так проходит сбор вещественных доказательств.

Тем временем полиция опрашивала всех, кто был поблизости от места преступления, и пыталась установить личности тех, кто в то утро, когда на сестру Филомену напали, попал в камеры видеонаблюдения в том районе. Чтобы сузить круг подозреваемых, всех мужчин попросили сдать отпечатки пальцев и образцы ДНК.

Все встало на свои места: нападавший был зафиксирован системой видеонаблюдения на улице примерно в момент нападения; его отпечаток пальца, взятый добровольно, совпал с отпечатком на очках сестры Филомены, а его ДНК совпала с ДНК, взятой с ее одежды. Его попросили предоставить одежду, ее волокна совпали с волокнами, найденными на теле сестры Филомены. Эдмон Локар был бы счастлив.

Нам известен еще один случай подобного нападения: девушку изнасиловали и убили в Голуэе в 2007 году, через три дня после того, как она приехала в Ирландию. Местный житель по дороге домой увидел рюкзак и сумочку на земле, а затем что-то бледное в кустах. Он совсем не думал, что найдет тело молодой девушки. Место было скрыто от случайных прохожих, а девушку утащили в кусты, где и совершили насилие. Впрочем, попыток скрыть тело намеренно не предпринималось – высокомерному убийце было все равно. Ему стоило быть осторожней. Как обычно, из штаб-квартиры дублинской полиции выехала команда криминалистов, а я прибыла из Сордса. В сумочке нашлись документы, поэтому полиция получила имя предполагаемой жертвы: Мануэла Риедо, 17 лет, студентка из Швейцарии. Мы проследили ее маршрут: вероятно, она сократила дорогу, когда добиралась из дома в Ренморе на встречу с друзьями-студентами в центре Голуэя. Мы огородили лентой место, где было совершено преступление: тропу и заросли. В небольшой яме лежала молодая девушка, частично прикрытая курткой, которую прижали к земле большими камнями. Не было сомнений, что девушку избили, задушили и изнасиловали. Вокруг валялась одежда. Голоса постепенно утихли, мы погрузились в рабочую атмосферу.

Все мы играем свои роли и осознаем собственные ограничения. Сейчас все зависело от найденных доказательств, поэтому на месте преступления требовался эксперт-криминалист. Я понимала, с чем имею дело: молодую девушку изнасиловали и убили – вскрытие лишь уточнит некоторые детали, – но мне не хотелось рисковать и потерять хоть одну важную улику, которая поможет установить личность преступника, поэтому пока что я осталась в стороне. В ожидании эксперта мы осмотрелись. Это место, очевидно, использовалось алкоголиками и наркоманами, а также парочками для романтических встреч, чтобы никто им не помешал. Неудивительно, что вокруг обнаружились упаковки из-под презервативов и сами презервативы, висящие на ветках соседних деревьев, а также пустые пивные банки.

Все находки тщательно фотографировались, упаковывались и нумеровались. Вскоре набралась увесистая куча улик. На раннем этапе расследования никто не знает, что именно из найденного пригодится.

К этому времени у нас была «криминалистическая» версия обстоятельств. Полиция проведет дальнейшее расследование и соберет доказательства, чтобы подготовить свою версию. Также найдется убийца со своей версией произошедшего. Но в центре расследования была Мануэла, и мы надеялись добиться для нее справедливости. Мы окружили ее, встав в замкнутый круг, будто могли оградить от большего вреда. Каждый из нас был с ней связан, каждый судмедэксперт и следователь почти доходили в расследовании до зоны ответственности другого члена команды, но никогда не лезли на чужую территорию. Круг людей вокруг Мануэлы рос с каждым этапом расследования от места происшествия до суда, где к нам присоединились семья, друзья девушки, свидетели, Генеральный прокурор, судья и присяжные, – все мы смотрели на Мануэлу.

Когда к нашей команде присоединился эксперт, я уступила ему место в кругу и встала на колени перед Мануэлой на случай, если понадобится моя помощь. Обычные анализы – волосы, частицы из-под ногтей, мазки изо рта, влагалища, ануса, с шеи, запястий, лодыжек и груди – берет судмедэксперт. Криминалисты обычно приезжают на место преступления, когда их опыт и экспертиза могут помочь в более неожиданных аспектах.

К счастью для нас, изнасилования с последующими убийствами редко совершают незнакомцы, а все наши предположения по делу подтвердились на ранних этапах расследования, и мы ничего не пропустили. В таких делах мы используем «картирование» тела: обклеиваем тело небольшими кусочками клейкой ленты, больше походящей на рыбную чешую. Каждая часть тела обклеена, каждый кусочек ленты пронумерован, будто огромный паззл. Кусочки ленты будут изучены, с них возьмут ДНК на анализ. Есть надежда, что удастся восстановить картину прикосновений нападавшего: вот он схватил ее за шею, стиснул запястья, прикоснулся к груди, дернул за лодыжки. Работа кропотливая и требующая концентрации. Пока мы занимались своим делом, молчаливая толпа наблюдала за нами.