Владимир Кованов - Призвание

Мы, третьекурсники, тогда плохо представляли промежуточные стадии формирования плода, повторяющие все этапы развития жизни на земле. За считанные недели и месяцы оплодотворения яйцеклетка в утробе матери превращается сначала в подобие зародыша рыб с наличием жаберной щели и хвоста; затем такой зародыш приобретает черты рептилий; наконец, когда плод достигает семимесячной зрелости, он покрывается пушком, становясь похожим на потомство млекопитающих…

Размножение, как одно из свойств живого, представляет собой биологический процесс, обеспечивающий непрерывность и преемственность жизни. Жить — значит воспроизводить себе подобных! Инстинкт размножения, присущий и человеку, вызывает свойственное женщине чувство материнства, желание стать матерью. Не случайно между матерью и эмбрионом устанавливается тесная связь с момента зарождения. Плод становится инициатором возникновения в организме беременной женщины изменений, обеспечивающих оптимальные условия для внутриутробного развития и для рождения на свет. Эта связь продолжается и после, в процессе вскармливания ребенка грудью матери, а в дальнейшем в процессе воспитания потомства.

Осветив вопросы эмбриогенеза применительно к специальности, профессор говорит о высокой роли врача-акушера в жизни людей.

Малиновский говорит о благородной миссии врачей, работающих по всей нашей необъятной Родине. Всюду: и на Крайнем Севере, и в далеких кишлаках Узбекистана, на санях в оленьих упряжках или верхом на лошади, верблюде, на машине — врачи с акушерской сумкой спешат оказать неотложную помощь роженице и принести счастье в семью.

Врач независимо от его специальности должен уметь оказать женщине акушерскую помощь, даже при патологических родах. Чем лучше он это сделает, тем спокойнее могут быть близкие за жизнь матери и ребенка. Вот почему студенты должны досконально изучить все тонкости акушерского дела, говорит Михаил Сергеевич.

— Не думайте, пожалуйста, — продолжает он, — что в акушерстве все просто и ясно. Вы можете встретить очень сложные и трудные случаи, которых никогда не видели в клинике. Их помнишь потом всю жизнь; и поневоле задумаешься, правильно ли сделал, решив стать акушером.

Дорогие коллеги! Заранее не угадаешь, какой тяжести будет ваш первый пациент и какое решение вы примете… Для меня, например, первый случай практики оказался трагическим. До сих пор мучаюсь угрызением совести за проявленное малодушие. Признаваться в этом не легко! События полувековой давности, но я их помню и сейчас.

Вскоре после госэкзаменов с дипломом врача меня позвали в цыганский табор к женщине, которая никак не могла родить. Излишняя самоуверенность, желание показать всем, какой я знающий врач, помешали мне взять с собой опытную акушерку.

Приехал ночью. Под телегой на куче тряпья лежала в полузабытьи женщина. Желтое лицо искажено мукой, покрыто испариной, губы сухие, в кровавых трещинах, глубоко запавшие глаза смотрят с тоской и надеждой. Ни стона, ни жалоб… Бросился к роженице. Осмотрел и сразу понял: ребенок мертв. Пытаюсь за выпавшую ручку вытащить весь плод, ничего не получается. Проходят долгие минуты… Все напрасно. И тут, в отчаянии от своей беспомощности, теряю самообладание и убегаю…

Пораженные откровенным признанием убеленного сединой профессора, мы сидим притихшие и думаем, как же нелегко быть врачом, какое тяжелое бремя ложится на его плечи, особенно на врача-акушера…

Профессор Малиновский прочитал нам несколько лекций по акушерству. Он был признанным авторитетом, разрабатывающим физиологическое направление в акушерстве. Это учение, опирающееся на достижения отечественной физиологии и биохимии, отражено в его учебнике по оперативному акушерству, которым мы пользовались при подготовке к занятиям. Надо сказать, что учебник Малиновского признан лучшим пособием для студентов и врачей не только в отечественной литературе, но и среди одноименных иностранных руководств. У книги много достоинств, но, пожалуй, главное из них то, что М. С. Малиновский убедительно показывает молодому врачу, на что следует обратить особое внимание, чем грозит тот или иной признак, нужно ли немедленно вмешиваться в течение родов и если да, то как.

Практические занятия проводили опытные ассистенты клиники. Нашу группу вела одна из лучших ассистентов — Екатерина Ивановна Гагаринская. Невысокого роста, живая, худенькая… Как-то не верилось, что она мать четверых взрослых ребят.

Екатерина Ивановна была всегда в окружении студентов — на амбулаторном приеме, в палате, в родильном отделении или на занятиях в учебной комнате, где обучала нас сложным приемам оперативного акушерства. Терпеливо ожидала, пока каждый студент проделает «операцию наложения щипцов» или «поворот на ножку». Фантом (макет) роженицы позволяет имитировать нормальные и патологические роды. Преподаватель искусственно создает различные положения «плода» в фантоме, подобные тем, какие встречаются в жизни, и предлагает студентам найти правильное решение.

Екатерина Ивановна была хорошим педагогом и необыкновенно чутким врачом. Она умела так заинтересовать предметом, что даже те, кто «определился» в выборе специальности, проявляли большой интерес к акушерству. А сколько студентов-кружковцев вместе с ней участвовали в проведении исследований на животных или разбирали кипы историй болезни по теме, которую вела Екатерина Ивановна. Я вспоминаю, с каким волнением и душевным участием помогала она моей однокурснице Ольге Макеевой готовить доклад по диагностике и оперативному лечению внематочной беременности. Екатерина Ивановна успокоилась только тогда, когда Ольга сделала блестящее сообщение на научной конференции кафедры.

Она болела душой за каждого из нас, мы это очень ценили, и не было случая, чтобы студенты ее группы пришли неподготовленными на экзамен. На курсе считалось большой удачей попасть на занятия в ее группу.

Имея большой и трудно нажитый жизненный опыт, Гагаринская умела расположить к себе студентов, предостеречь их от неверного шага в жизни.

Вспоминается случай, который всех нас взволновал. Молодая пара студентов решила жить вместе. Когда возникала такая ситуация среди студентов и если складывалась семья, ей шли во всем навстречу: помогали получить отдельную комнату, приобрести мебель, кухонные принадлежности и другие предметы быта. Так произошло и на этот раз. Студенты-однокурсники поженились и стали жить в отдельной комнате на Пироговке. Жили дружно, хорошо, пока не родился ребенок. Прибавление семейства не входило, видимо, в планы молодого отца. Его стали раздражать детский плач, пеленки, домашние заботы, материальные затруднения. Он уже начал поговаривать, что «женился зря». Семья — помеха в жизни и учебе, говорил он. Жену стал обвинять, что она перестала расти, отстает в учебе, не ведет общественную работу, стремится больше быть дома. Сам же ночевал дома редко, больше у товарищей. В общем, вскоре он поставил вопрос о разводе. Все наши разговоры в группе, на комсомольском бюро ни к чему не привели. Семья была на грани распада.