Захарий Френкель - Записки и воспоминания о пройденном жизненном пути

Каждое турне продолжалось обыкновенно от 4-х до 5-ти недель. Отдельные группы в составе 50–70 человек направлялись по одному из выработанных Учебным отделом маршрутов: или в Англию через Берлин с возвратом через Париж, или в Италию и Швейцарию через Дрезден и Мюнхен с возвратом через Вену, или в Париж с попутным пребыванием в некоторых из вышеназванных городов. Включая все расходы по проезду на железных дорогах и от вокзалов до гостиниц, а также проживание в пансионатах в течение всех 5 недель, путешествие обходилось каждому туристу в 185 рублей.

В последние 2–3 года среди участников этих поездок стало всё увеличиваться число врачей, особенно состоящих на общественной земской и городской службе, которые не удовлетворялись общеобразовательным содержанием экскурсий и выражали желание использовать своё пребывание в той или иной стране для ознакомления с медицинскими учреждениями и с основами организации городского благоустройства в Западной Европе. Значительный рост санитарных организаций в земствах и городах, пополнение их большим числом специалистов, заинтересованных в овладении опытом работы врачебных учреждений и ознакомлении с самой постановкой санитарного благоустройства на Западе подал мысль деятелям Учебного отдела в 1912 г. организовать первый опыт заграничной поездки специально для санитарных врачей.

Бюро загранпоездок взяло на себя заботы о получении разрешения на выезд, оформлении заграничных паспортов с визой, по составлению общих маршрутов и по хозяйственному устройству в Берлине, Лондоне и Париже. Во время Дрезденской выставки при содействии этого Бюро на ней побывало, между прочим, несколько десятков таких экскурсий, в состав которых, однако, входили преимущественно учителя и учительницы городских и земских школ. Обычно экскурсии направлялись по традиции в Италию — смотреть памятники классического искусства в Риме, либо красоты природы в Неаполе. Проезжая Дрезден, путешественники делали остановку, чтобы увидеть всесветно известную Рафаэлеву Мадонну. Через Дрезден же направлялись экскурсии и в Швейцарию, куда туристов влекли красоты Альп, Баденского и других горных озёр, достопримечательности Цюриха, Риги-Кюльма, Люцерна, а по пути — как преддверие настоящей Швейцарии — осматривались окрестности Дрездена, Саксонская Швейцария, горные местности по северному течению Эльбы.

Несколько раз приходилось мне указывать представителям экскурсионной организации на нежелательность ограничивать экскурсии только ознакомлением с памятниками и достижениями искусства в области архитектуры, живописи, скульптуры и на необходимость ознакомления туристов с лучшими образцами благоустройства населённых мест, с санитарно-техническими достижениями, жилищным строительством и т. д. И вот Московское экскурсионное бюро в мае 1912 г. обратилось ко мне с предложением пересмотреть план и программу специальной экскурсии для санитарных врачей в Лондон через Берлин продолжительностью до полутора месяцев. Составленный мною проект программы поездки включал в себя ознакомление с общей планировкой, водоснабжением, канализацией, озеленением, жилищным делом, ночлежными домами, больницами и детскими учреждениями в Берлине, Брюсселе, Лондоне, Париже, Базеле, Цюрихе и в Вене. С частичными поправками мой проект был принят, и Бюро просило меня взять на себя непосредственное руководство экскурсией в конце мая и июне 1912 г. Состав участников экскурсии был ограничен 10 санитарными врачами (из Петербурга, Москвы и Оренбурга).

Из Москвы мы направились через Смоленск в Варшаву где по моему замыслу нужно было ознакомиться с водопроводной станцией и её образцовыми фильтрами (медленная фильтрация) на р. Висле и канализацией. Хотя в нашем расписании на Варшаву выделялся лишь один день, нам всё же удалось, благодаря содействию известного общественного деятеля, возглавлявшего всё врачебно-санитарное дело в Варшаве — доктора Поляка, осмотреть не только водопроводные и канализационные сооружения, но также и лучшие улицы польской столицы, а для сопоставления с ними и наиболее неблагоустроенные и переуплотнённые районы города, населённые еврейской беднотой. Осмотрено было нами и известное художественностью своих насаждений Варшавское кладбище «Повонски».

В Берлине я вновь пользовался гостеприимством брата Любови Карповны — Ивана Карповича Полтавцева и его жены, руководившей всем делопроизводством его «Русской инженерно-технической конторы», — Марии Михайловны. Это облегчило мне предварительные телефонные переговоры с руководством всех тех учреждений, осмотр которых входил в наш план. Мы осмотрели крупнейший в Берлине ночлежный дом, оставивший тяжёлое впечатление своими почти тюремными порядками и жестоким обращением с ночлежниками. Об острой потребности пролетарского населения такого крупного промышленного центра, как Берлин, в обширных парковых пространствах мы могли судить, когда в первый же воскресный день после приезда направились рано утром вместе с целым потоком рабочих и их семейств на трамваях и по подземке в Грюнвальд и к берегам Гафельского озера. Там в сосновом лесу и на озёрных берегах на сотнях и даже тысячах гектаров в праздничный день удовлетворяли своё стремление вырваться из города на зелень сотни тысяч жителей Берлина. При этом поддерживались образцовая чистота, нигде не видно было никакого мусора или остатков пищи. Всё выбрасывалось не куда попало, а в аккуратные, подвязанные к стволам деревьев корзины. Если же и появлялась брошенная бумажка, то старушки из домов престарелых протыкали её железным прутом и выбрасывали в корзину. На солнечных полянах тысячи детей принимали солнечные ванны, а на затенённых площадках устраивались танцы и хороводы. Переплыв на лодке через озеро Гафель, мы осмотрели один из участков полей орошения, занимавших 800 гектаров. Внешняя осушительная канава отводила с полей чистую воду в озеро Гафель.

Осмотрели мы и станцию биологических фильтров, принимавшую сточные воды из отдельно-канализованной части Шарлоттенбурга, идущие с заводов по изготовлению смазочных масел.

В Берлине мы затем выезжали в несколько городских имений, земли которых использовались под поля орошения для очистки вод берлинской канализации. Осматривали мы и все Erholungsheim (дома отдыха), устроенные в этих городских имениях для обеспечения находившихся в них детей обильным молочным питанием. При этом молоко доставлялось за счёт города от коров, получавших зелёный свежий корм (траву) с полей орошения.

В верхнем (почти чердачном) этаже Берлинской ратуши мы тщательно ознакомились в недоступных для общего обозрения музейных складских помещениях с многочисленными моделями всякого рода санитарно-технических установок, коммунальных зданий, больниц, школ и пр. Знакомство с материалами этого музея облегчило нам затем выбор тех предметов, которые необходимо было осмотреть в натуре. В Шарлоттенбурге мы специально провели несколько часов в загородной школе, где занятия велись на открытом воздухе, ознакомились с режимом сна и труда, с отбором детей…