Захарий Френкель - Записки и воспоминания о пройденном жизненном пути

В плане предусматривалось в течение двух месяцев отвести 6 дней для осмотра Москвы, 4 дня — Варшавы, 2 дня — Хемница, 6 дней — Берлина, 6 дней — Гамбурга, 6 дней — Стокгольма, 3 дня — Гельсингфорса и 6 дней — Петербурга. Однако вторая задуманная экскурсия не могла быть осуществлена летом 1913 г., так как уже осенью-зимою 1912 г. окончательно выяснилось, что в течение всего лета 1913 г. в Петербурге будет проходить Всероссийская гигиеническая выставка, а в 1914 г. всякая мысль о возможности заграничных экскурсий сама собою отпала в связи с надвигавшейся войной.

В спешных работах по подготовке экспонатов и строительству павильонов Всероссийской гигиенической выставки незаметно проходили последние месяцы 1912 г. Для поддержания внимания и энергии у обширного круга привлечённых к работам представительств, ведомств, многочисленных учреждений, санитарных организаций, земств, городов и кафедр служил специальный печатный орган — «Известия Всероссийской гигиенической выставки». Владимир Валерианович Подвысоцкий согласился с моим предложением использовать по примеру издания земских врачебно-санитарных хроник опубликование периодических печатных обзоров всего, что делалось, проектировалось, намечалось и осуществлялось на быстро расширяющемся фронте работ по подготовке к выставке. Нужно было тратить много времени, чтобы собрать все сведения о ходе работ, чтобы отслеживать и обобщать все дискуссии, проходившие в многолюдном Выставочном комитете и в самых разнообразных комиссиях и подкомиссиях.

Душой и основной движущей силой всей этой сложной машины был В. В. Подвысоцкий. Как правительственный комиссар он получал и распределял кредиты. Не имея никакой спецбухгалтерии, вёл по ходу дела всю финансовую отчётность, созывал и председательствовал в Выставочном комитете, привлекал к работам архитекторов и художников, ежедневно бывал на развернувшемся строительстве выставочных павильонов на Петровском острове.

Мой день начинался, обычно, с посещения Владимира Валериановича в его квартире в Институте экспериментальной медицины. Я получал от него всякого рода поручения, передавал ему материалы, подготовленные для доклада Комитету, отчёты, подробно делился с ним всеми сведениями о ходе подготовительных работ по специальному земскому отделу и павильону. Помню, какое впечатление непоправимого удара произвела на меня болезнь Владимира Валериановича.

Как обычно, я зашёл к нему утром и застал его ещё в постели. У него была высокая температура. Он передал мне ряд поручений и затем совершенно неожиданно сказал: «Для меня дело кончилось…». Мои возражения не производили на него никакого впечатления. Когда я уходил, он, прощаясь, сказал: «А выставка должна быть доведена до конца и без меня». Через несколько дней Владимира Валериановича не стало.

Его смерть переживалась мною как глубокое горе. Помню речи у его гроба. Речь Ивана Петровича Павлова [173] Павлов Иван Петрович (1849–1936) — крупнейший отечественный физиолог, создатель учения о высшей нервной деятельности и новых подходов и методов физиологических исследований. Академик АН СССР. Нобелевский лауреат. начиналась словами: «Если по старому мудрому правилу перед лицом окончившейся жизни нужно в одних случаях молчать, а в других — говорить, то здесь можно, здесь должно говорить…». Отметив, что памятником Владимиру Валериановичу всегда останется его широко известное «Руководство общей патологии», научные труды, его ученики, Иван Петрович сказал, что одарённость Владимира Валериановича не ограничивалась областью науки, он стремился к более широкой общественной деятельности и проявил себя как блестящий организатор во всех делах, которые на него возлагались (руководство научным журналом, организация Одесского медицинского факультета, русский отдел на Международной гигиенической выставке в Дрездене, заслуживший очень высокую оценку). Указав на кипучую деятельность Владимира Валериановича по подготовке Всероссийской гигиенической выставки, Иван Петрович убеждённо заявил, что «всё давало основание верить в её полный, даже больше — блестящий успех, а гигиеническая выставка — ведь это благодатный посев в широкую человеческую массу доступных сведений из могущественного отдела медицины — медицины предупредительной». Общею чертою Владимира Валериановича Иван Петрович считал, что он «во всех положениях жизни оставался неизменным, а это — многостоящая черта между нами, которые так легко и недостойно меняемся в различных положениях и отношениях. Поистине поразительны были во Владимире Валериановиче его доброта и отзывчивость. Он не помнил зла». Особо отметил Иван Петрович, что Владимир Валерианович был «в высшей степени живой человек, — как в слове, так и на деле. Эта живость была особенным проявлением его личности, действительным выражением его неутомимой деловой энергии. Великая основа и краса человеческого общежития — общественное благо», — закончил Иван Петрович, — «которое складывается из таких частиц пользы и добра, какие вносил во все свои дела Владимир Валерианович, за которые его окружала общая любовь, а теперь так велика печаль утраты» [174] Русский врач. 1913. № 18. .

Моё отношение к Владимиру Валериановичу, моё восхищение его деятельной, цельной, многогранной, благородной личностью отразилось в слове его памяти на заседании микробиологического общества, состоявшемся через несколько дней после его смерти [175] Там же. .

В Выставочном комитете и среди достаточно широкого круга людей, участвовавших в подготовке выставки, господствовало мнение, что со смертью В. В. Подвысоцкого сама собою решается судьба выставки. Кто же мог заменить директора Института экспериментальной медицины? О Григории Витальевиче Хлопине [176] Хлопин Григорий Витальевич (1863–1929) — гигиенист, заслуженный деятель науки РСФСР. Труды по проблемам водопровода и канализации, гигиене труда в горной промышленности и гигиене умственного труда. многие из заведующих отделами не хотели и слушать, считая, что своим генеральством он оттолкнёт некоторых, что он не будет считаться со всем тем, что уже сделано при В. В. Подвысоцком и с тем направлением, в котором намечена выставка. Я лично твёрдо был убеждён в необходимости закончить подготовку к выставке, продвигая её по рельсам, проложенным Владимиром Валериановичем. В Выставочном комитете сидели все представители ведомств, генералы, я же был там скромным, нечиновным земским человеком, да к тому же ещё — опальным «выборжцем», членом разогнанной Государственной думы. Поэтому я был очень удивлён, когда получил письмо от Главного врачебного инспектора Малиновского, который сообщал, что в интересах дела он хотел бы лично поговорить со мной по делам Всероссийской выставки.