Елена Каменева - Шизофрения: клиника и механизмы шизофренического бреда

В происхождении бредовых идей у больных с органическими заболеваниями головного мозга, так же как и при интоксикационных психозах, часто играют роль изменения сознания различной глубины. У больных шизофренией при тех же формах бреда мы находим более богато разработанные и сложные бредово-мыслительные продукции, большую вычурность бредовых высказываний, иногда употребление своеобразных выражений, неологизмов. Более разнообразно и вычурно бывает и описание патологических ощущений. Следует, однако, отметить, что эти отличия в отношении шизофрении не носят абсолютного характера. Так, некоторые больные шизофренией в течение длительного промежутка времени могут высказывать одну и ту же ипохондрическую бредовую идею, например, о заражении сифилисом, болезни раком или другую, без какой-либо систематизации и присоединения других бредовых идей, обнаруживая известную сохранность личности.

С другой стороны, мы наблюдали больных прогрессивным параличом со своеобразным вычурным бредом: один больной говорил о вытягивании его мыслей и наматывании их на электрическую лампочку; другой больной также с прогрессивным параличом, леченным малярией, говорил о двух женщинах, которые стараются «дозвониться», «докричаться» до его тела, «смотрят его глазами» и пр. В этих случаях трудно бывает иногда исключить комбинацию органического заболевания головного мозга с шизофренией. Критерием при диагносцировании является вся клиническая картина — тот фон, на котором развивается бред, личность больных и форма высказывания бреда.

Следует остановиться также на бредообразовании при сифилисе головного мозга. Вопрос о нем тесно связан с вопросом отграничения шизофрении, именно, отграничения ее от сифилитических психозов. Многое в этом отношении остается неясным, и больные, относящиеся к этой категории, диагносцируются различными врачами по-разному.

Необходимо прежде всего указать на частоту параноидных синдромов, близких к таковым при шизофрении, при бесспорно установленном сифилисе головного мозга. Органическое поражение в этих случаях не носит массивного характера. На существование параноидных форм мозгового сифилиса мы имеем указание у различных авторов, как русских, так и зарубежных. Помимо бреда величия, характеризующего псевдопаралитические картины сифилиса головного мозга, мы можем иметь у этих больных бредовые идеи преследования в сочетании со слуховыми галлюцинациями и бредом отношения, бред самообвинения, отравления, физического воздействия, а также парафренические синдромы. Отличием этих психотических картин от таковых при шизофрении является, как принято считать, тот психический фон, на котором развивается бред — изменение личности по органическому типу, отсутствие типичных шизофренических симптомов — расстройств мышления, вычурности, негативизма. Самый бред носит чаще отрывочный характер, проще, элементарнее в своей структуре. Однако это не всегда бывает так, и дифференциальный диагноз между параноидной формой шизофрении и сифилисом головного мозга с параноидным синдромом бывает иногда затруднительным в тех случаях, где неврологические симптомы выражены нерезко, а серологические данные не дают вполне определенных результатов.

С другой стороны, имеется большое количество наблюдений, когда при типичной во всех отношениях клинической картине параноидной формы шизофрении отмечаются также неврологические симптомы и изменения в спинномозговой жидкости различной степени выраженности, заставляющие с большой долей вероятности, а иногда и с полной достоверностью диагносцировать сифилис головного мозга. Имеется ли во всех этих случаях комбинация двух заболеваний, или сифилис головного мозга, иногда в сочетании с висцеральным (у большинства этих больных отмечаются те или другие соматические отклонения), может обусловить клинические картины, не отличимые от шизофрений. Возможность комбинации шизофрении с сифилисом головного мозга отрицать нельзя, однако количество таких наблюдений чересчур велико, чтобы думать каждый раз о комбинации К тому же имеется также довольно большое количество больных параноидной формой шизофрении, у которых помимо отдельных нередко выраженных неврологических симптомов, иногда с нерезкими изменениями в спинномозговой жидкости (цитоз или зубец в реакции Ланге, положительные глобулиновые реакции и др.), отмечаются также различные признаки дистрофии — неправильное развитие костной системы и др., заставляющие предполагать врожденный сифилис. На этиологическую роль его при параноидной форме шизофрении не без основания было указано А. С. Чистовичем [51] Не исключается также, что у части этих больных имеется какая-то другая неизвестная, хронически протекающая инфекция. ).

Можно допустить, таким образом, что сифилис головного мозга давнего происхождения, особенно врожденный, вызывая не только в головном мозгу, но и во всем организме ряд изменений, связанных с нарушением эндокринно-вегетативной системы и обмена веществ, может обусловить в некоторых случаях картину, не отличимую от шизофрении с соответствующими бредовыми синдромами. О дифференциально-диагностических отличиях бреда в этих случаях от такового при шизофрении говорить не приходится. Из бредовых синдромов с предполагаемой сифилитической этиологией заболевания чаще всего мы наблюдали в этих случаях бред физического воздействия с патологическими ощущениями, обонятельными и слуховыми галлюцинациями, ипохондрический, иногда парафренические синдромы, но могут быть и другие бредовые синдромы.

Приведем наблюдение больной, у которой при типичной картине шизофрении очень вероятна этиологическая роль сифилиса в генезе психоза.

Больная Л., 40 лет, 1913 года рождения находилась несколько раз в психоневрологической б-це им. Кащенко, начиная с 1945 г., последний раз в 1953 г. Из анамнеза известна, что отец болел прогрессивным параличом, один брат страдает шизофренией. Больная в детстве была «хрупкой», чувствительной, замкнутой, но с хорошими способностями. Окончила какое-то техническое учебное заведение и работала механиком. Менструации начались с 18 лет. Была замужем, мужа покинула, потом вернулась к нему, были случайные связи, имела два выкидыша, двое детей здоровы. В 1945 году, когда впервые поступила в психиатрическую больницу, была формально доступна, обнаруживала резонерство, высказывала бредовые идеи преследования, величия и воздействия. Казалось, что от нее исходит какая-то энергия, поэтому у мужа появляются искры в глазах, говорила о существовании вредительской организации, препятствующей соединению душ. Был поставлен диагноз параноидной формы шизофрении. В дальнейшем поступала еще несколько раз в 1946 г. и позднее; высказывала любовный бред к одному ответственному работнику, преследовала его своей любовью, испытывала его влияние на расстоянии — он дал ей знать, что она его «жена особого назначения». В больнице излагала многословно и с элементами резонерства свою теорию любви. Высказывала также другие бредовые идеи. Реакция Вассермана в крови давала положительный результат (4+) с самого начала. В промежутке между поступлениями часто меняла места работы, вела себя неправильно. В последнее время говорила о каком-то открытии, за которое ее «озолотят».