Севастиан Кнейпп - Мое водолечение

Лет 17 тому назад пришел ко мне один священник, долгое время носившим всегда с собой карандаш и бумагу, чтобы записывать то, что он хочет сказать другим. Службу, конечно, ему невозможно было выполнять. Он всюду обращался за помощью: он делал полоскания, его электризировали, магнетизировали, ставили ему банки, 14 раз прижигали ему ляписом горло, в конце концов, объявили, что способность речи не может к нему возвратиться, столько язв, ямочек и т. п. наделал ляпис.

После всех этих средств, священник обратился за помощью к холодной воде, которой он, после Бога, и приписывает полученное им облегчение. На вид он был совершенно здоров, у него ничего особенно не болело, и он думал, что кроме голоса все у него в порядке. Как же орган речи может сделаться негодным к употреблению, если он не поврежден нигде, и пациент не испытываете нигде боли? Если я обвяжу рот крепко платком, то говорить будет невозможно, хотя самый орган и остался неповрежденным, было бы глупо искать причины болезни в горле — чтобы способность речи вернулась, нужно развязать платок.

Орган речи может быть совершенно здоров, но различные окружающие влияния, связки и т. д. могут мешать речи.

Если ручеек протекает по ложбине, и шалуны мальчишки запружают русло камнями и землей, то вода, в виду препятствий в русле, должна искать боковых путей, углублений, по которым она могла бы протекать; или она останавливается. То же самое с человеческим организмом. Если бы можно было заглянуть в многоветвистое кровяное русло, то мы увидели бы, что и кровь в своем течении имеет много препятствий; последствиями являются застои крови, припухания слизистой оболочки. Кто не видал так называемых наростов на костях рук, ног? Представьте себе такой же нарост, или в этом роде, только обращенный внутрь. Как он должен давить. Разве орган, испытывающей давление от этого нароста, может правильно отправлять свое назначение? Колокол не может ясно звонить, если на него надет мешок.

Но вернемся к нашему немому. Первое же верхнее обливание дало мне возможность различить сильные застои, почти опухолевидные образования.

Это и были те злодеи, которые держали в тисках гортань и голосовые связки, и препятствовали их деятельности. Удалить их — и орган освободится. Удаление застоев произошло вследствие растворяющих и выводящих применений воды. На первом месте в этом случае стоит головная паровая ванна — она вызывает пот по всей верхней части тела. Непосредственно за этим идущее холодное обливание удалит растворенное и укрепит тело. Если пациент полон, то нужно отвлечь кровь книзу посредством ножной паровой ванны, с последующим холодным обливанием. Эти два применения должны производиться по разу в неделю, а если пациент корпулентен, то и по два раза.

Второе применение, действующее растворяющим образом, — испанский плащ при этом — холодные ванны раза 2 в неделю (по 1 минуте), полуванны (до области живота), с усиленными обмываниями; можно вместо ванны употребить верхнее и нижнее обливания. Эти применения, точно выполняемые, в связи с правильным образом жизни (не сидеть долго, ходить, быть на свежем воздух, делать не тяжелые работы) излечили больного вполне. С тех пор прошло уже 17 лет, а голос его до сих пор звонок и свеж.

Другой священник из К. также потерял голос у него горло было совершенно здорово, но корпус его был слишком полон и полнокровен сравнительно с конечностями; следовательно и здесь нужно было применить средства, отвлекающие кровь; лечение самого горла, конечно, ни к чему бы не привело. Этому больному делали раз в неделю по 1 ножной и головной паровой ванне (для сильного потения), и сильное верхнее и нижнее обливания; чтобы сжать расширенные части тела, он 4 раза в неделю брал холодную ванну до подмышек, но не более 1 минуты; при этом делал усиленные верхние обмывания. Затем — испанский плащ через 4 недели достаточно уже было половины этих применений, т. е. одно верхнее и нижнее обливание в неделю и полуванна с верхним обмыванием. Но сразу прекратить лечение нельзя было; он должен был еще довольно продолжительное время употреблять то одно, то другое применение, и в этом же порядке, как и при лечений. При этом он должен был избегать всяких возбуждений.

С возвращением сил и укреплением организма чувствуется необходимость в применениях воды и доверие к ним. Гораздо больше достойны удивления те, которые подымают крик и вой каждый раз, как речь заходить о воде, хотя они же моют себе ежедневно руки и лицо. Но они же пусть каются в этом.

Наш пациент совершенно выздоровел, и вот уже 16 лет, как он опять наслаждается прекрасным голосом.

Один учитель в цветущие годы своей жизни лишился голоса. Он обратился сначала к соседним врачам, затем к специалистам. После долговременного лечения ему объявили, что голосовые связки его потеряли эластичность, поэтому нужно-де выждать и посмотреть, что будет дальше; пока же оставить всякие занятия и дать горлу отдохнуть по крайней мере год.

Это показалось учителю слишком невыгодным, и он принялся за водолечение. Через 6 дней он уже овладел немного голосом, а через 6 недель он получил и прежнюю звонкость и силу. Это случилось около 5 лет тому назад, господин этот до сих пор владеет голосом, и будет им обладать всегда. В чем же заключалась причина болезни?

Пациент выглядел несколько бледно, но в общем недурно; он обладал прекрасным аппетитом и был совершенно здоров, неужели только с голосовыми связками природа-мать поступила, как мачеха? Мне не верилось. Я начал искать, и нашел на спине, около лопаток, на уровне 7-го шейного позвонка, два небольших возвышения, вроде подушечек, которые давили на орган речи. Пациент, еще молодой, здоровый мужчина делал себе усиленные обливание, полуванны, шаль и испанский плащ. Потом было достаточно полуванн с верхними обмываниями. Ужас пред водой сменился у него потребностью продолжать эти применения, которые сделали его свежим и здоровым.

Графиня Н., 18 лет, рассказывает: «два года тому назад я была больна сильным дифтеритом. После него у меня явились страшные головные боли, а через несколько недель после теплой ванны я совершенно потеряла голос, так что должна была всегда писать, если мне нужно было сказать что-нибудь. В течение целых месяцев я производила ингаляции (вдыхания), принимала различные лекарства, меня электризовали по целым неделям пиявки, приставленные к горлу, доводили меня до обморока. Я с ужасом вспоминаю о том, как меня мучили. Так продолжалось около двух лет наконец, врачи объявили, что я должна умереть от чахотки. Все были согласны также и в том, что голос уже никогда не вернется ко мне. Кто может знать, как я страдаю? Мне постоянно холодно, как бы я ни одевалась тепло, как бы жарко ни было в комнате. Я не имею никакого аппетита, да мне и нельзя ничего есть. Я прихожу просто в отчаяние».