Алексей Овчинников - Главный детский доктор. Г. Н. Сперанскому посвящается…

После всех перенесенных испытаний в послевоенные годы Елизавета Петровна стала часто хворать. Постоянно болели суставы, почти ежегодно случались воспаления легких, прогрессировала глаукома. Тем не менее она стойко переносила недуги. На дачу Сперанских в Деденево по-прежнему приезжало много гостей. В разные послевоенные годы здесь бывали авиаконструкторы Андрей Николаевич Туполев с супругой Юлией Андреевной, с которыми дед и бабушка очень дружили, и Владимир Михайлович Мясищев, наш сосед по московскому дому на улице Чкалова. Дочка Мясищева Маша некоторое время жила у нас на даче, полной детей и молодых людей разного возраста. Приезжал Ираклий Андроников, рассказывал, что в имении Лужиных Григорове, расположенном недалеко от нашей дачи, в свое время бывал М. Ю. Лермонтов. Много народу из соседних домов и дач приходило к нам играть в теннис. Художник Карпов, академик Долежаль, профессор Раговин, директор института нейрохирургии Борис Борисович Егоров были постоянными игроками на корте. С сыном Б. Б. Егорова Борей, будущим космонавтом, мы были одногодками и часто играли в войну в старом карьере на месте дачи Побединских. Много гостей приходило от наших соседей Василенок – сам Сергей Никифорович с женой Татьяной Алексеевной и её дочерью Еленой Сергеевной, полной веселой женщиной, обладавшей особым даром рассказчицы и незаурядным юмором; известный переводчик профессор Федор Александрович Петровский; князь Владимир Николаевич Долгорукий, который после войны инкогнито жил у Василенок и писал детские рассказы под псевдонимом Владимиров; арестованный в 1933 году и вернувшийся из ссылки в 1951 году географ и биолог профессор Павел Николаевич Каптерев; народная артистка СССР певица Ксения Держинская, с сыном которой, Кириллом, и его женой Таней Каптеревой, впоследствии известным искусствоведом, академиком, дружили мои родители. Всех и не упомнишь. Часто приходили в гости местная доктор Лидия Александровна Преображенская с мужем Сергеем Павловичем, учителем математики в Деденевской школе, которым Сперанские сильно помогли в трудные годы и которые очень любили и уважали Елизавету Петровну и Георгия Несторовича. Другая медицинская пара, милейшие Софья Георгиевна и Алексей Евгеньевич Звягинцевы, просто обожали деда и бабушку и часто приезжали к нам на несколько дней, как они говорили «спераниться». Мы все очень любили Звягинцевых, а после смерти бабушки Софья Георгиевна стала для деда незаменимым другом.

В начале 50-х годов дед и бабушка решили продать большой дачный дом директору института неврологии академику Н. В. Коновалову, который со своей семьёй в 1951 и в 1952 годах проводил в нем летние месяцы в комнатах второго этажа. Незадолго до этого, когда решение о продаже дачи уже было принято, непонятно как узнав об этом, к Елизавете Петровне пришли какие-то люди из местных и предложили купить дом и участок. Увидев теннисный корт, женщина сказала: «Какая хорошая площадка. Здесь можно будет посадить картошку». Бабушка тут же сказала нет, прекратила разговор и сухо попрощалась с посетителями. Дети Коноваловых Саша и Юра увлекались игрой в теннис, и это сыграло важную роль в выборе покупателя. Кроме того, Сперанские очень дружили с Николаем Васильевичем и его добрейшей супругой Екатериной Степановной, а со временем и мы стали друзьями с сыновьями Коноваловых, хотя они были на несколько лет старше меня. Продажа дома была очень мудрым поступком, так как дед и бабушка не хотели, что бы дом стал после их смерти яблоком раздора между их детьми. А это неизбежно бы случилось, если бы нам пришлось делить этот дом, рассчитанный на одну семью. К тому времени дед оформил на мою мать 20 соток в нижней части участка, где с его помощью мой отец построил небольшой летний домик из трех комнат с верандой. Деньги от продажи большой дачи бабушка разделила между двумя дочерьми и сыном. Я думаю, что это было очень непростое решение для Елизаветы Петровны и Георгия Несторовича: ведь дом был их детищем и они прожили в нем почти полвека. После продажи дома бабушка практически перестала ездить на дачу, а дед построил себе на участке моей матери маленький сарайчик-мастерскую, куда продолжал приезжать по воскресеньям и в отпуск до последних дней своей долгой жизни и, как и раньше, возился в саду, плел корзины и вытачивал на токарном станке ручки для инструментов и различные предметы из дерева. Последний раз бабушку привезли на дачу весной 1957 года. Она медленно прошла под руку с дедом по дорожкам маминого участка и попросила увезти её в Москву. Ей было очень тяжело смотреть на свой любимый старый дом, в котором прошла её жизнь.

Елизавета Петровна скончалась в январе 1958 года от очередной двусторонней пневмонии. Последний год жизни она практически не вставала с постели и почти полностью ослепла, не могла читать и очень этим тяготилась. После её смерти дед собрал своих детей и сказал, что они с Лизой всегда хотели, чтобы дети их жили дружно и во всем поддерживали друг друга. К сожалению, не все последующие поколения Сперанских последовали их желанию.

Работая над этими краткими воспоминаниями, я впервые подумал, какая сложная и тяжелая жизнь выпала на долю моей бабушки. Две страшные мировые войны, две революции, ужасная Гражданская война, экономическая разруха, большевистский и сталинский террор, гибель старшего сына и многих близких ей людей, тяжелая болезнь зятя, нелегкий характер мужа – всё это было выдано ей сполна, всё это она вынесла на своих плечах и сохранила свою семью и себя саму как незаурядную и неповторимую личность. Думаю, что это хорошо понимала знавшая Елизавету Петровну близкая знакомая Сперанских поэтесса Татьяна Львовна Щепкина-Куперник, которая ещё при жизни бабушки подарила ей свои замечательные стихи, написав к ним такое посвящение:

«На память дорогой моей героине Елизавете Петровне Сперанской, которая, к счастью, ещё жива и здорова и которой не надо приносить слёз – но нужно нести цветы любви и благодарности»