Владимир Бахтин - От былины до считалки

Как видим, в былинах, несмотря на всю их фантастику, отразились многие стороны жизни Русского государства, какой она была несколько веков назад.

Былины в основном записаны лишь в XIX и XX столетиях, на Севере,

в Карелии, на Печоре, на побережье Белого моря, в Сибири, за тысячи

километров от Киева, записаны от неграмотных крестьян, охотников и рыбаков. Удивительная у народа память!

Долго живут фольклорные традиции!

КТО ГЛАВНЫЙ БОГАТЫРЬ НА РУСИ?

Задумался однажды Илья Муромец: «Какой же я богатырь, если еще не мерялся силой с великим богатырем Святогором?» И отправился искать его.

Заехал-то Ильюшенька Муромец

На те ль тут горы на высокие,

Под ущелья были да плотные.

Как едет чудовище, чудо ведь,

Сидит-то он еще на добром коне,

Такого чуда он да ведь не видал,

Такого чуда он не слыхал.

Как тут разъехаться на добром коне,

Ударил своей палицей богатырской

Прямо тут ему буйну голову.

А как то' ведь чудовище да идет>то,

На коне сидит да подремливат,

Назад-то ведь чудо не оглянется…

Его палицей по голове, а он — дремлет (иногда, правда, бормочет: «Как русские мухи-то кусаются»).

Огорчился Илья: силы не стало. Попробовал, ударил той же палицей по дубу — разлетелся дуб на мелкие щепки… Есть еще сила!

Только после третьего удара проснулся Святогор. Проснулся, посмотрел — кто там беспокоит, протянул руку и… сунул Илью Муромца к себе в карман. Вот и все сражение.

Былин о Святогоре записано довольно много. Но все они в основном рассказывают две истории.

Начало одной мы уже знаем: Илья оказался в кармане у Святогора. Но тут конь Святогора стал спотыкаться и на вопрос хозяина, что с ним случилось, ответил: «Не могу я возить двух богатырей». Святогор освободил Илью. Они побратались и поехали дальше. Встретился им по дороге каменный гроб. Решили примерить, для кого приготовлен этот гроб. Лег Илья — велик, не по нему. Улегся Святогор — в самый раз. И крышка подошла. Хотел Илья крышку поднять, а она приросла, никак ее с места не сдвинуть.

«Руби!» — просит Святогор.

Стал Илья бить своей палицей. Где ударит — там обруч железный появляется. Чем больше бьет, тем крепче схватывают гроб обручи…

Вот вторая история. Едет Святогор по чистому полю.

Не с кем Святогору силой померяться,

А сила-то по жилочкам

Так живчиком и переливается.

Грузно от силушки, как от тяжелого беремени.

Вот и говорит Святогор:

«Как бы я тяги нашел,

Так я бы всю землю поднял».

,

И тут наезжает он на маленькую сумочку переметную. Пробует пошевелить ее палкой — не сдвинуть, тронул пальцем — не шелохнулась, хватил рукой — не поднять. Слез Святогор с коня, взялся за сумочку двумя руками, поднял повыше коленей — сам до коленей в землю ушел.

А по белу лицу не слезы, а кровь течет.

Где Святогор увяз, тут и встать не мог,

Тут ему было и кончение.

В сумочке, говорит былина, была тяга земная. Не одолел Святогор земной тяги.

Богатыри редко погибают в былинах. Их сила, их бессмертие — это сила и бессмертие самого народа. А тут две былины — и обе кончаются гибелью Святогора. Народ, певцы и слагатели былин, как видно, не ощущали его своим героем. Да и сам Святогор говорит о русской земле как о чужой: «Как русские мухи-то кусаются».

Святогор поражает своими размерами и силой. Казалось бы, ему и быть первым богатырем на Руси. Но он не совершает никаких подвигов, не защищает Киев от татар и степняков, не несет караула на богатырской заставе. Он стоит особняком от всех богатырей.

Русские богатыри связаны со степью, а Святогор — с горами. Об этом и имя его говорит. Ровная земля под ним прогибается, его держат только горы; там, судя по былинам, он постоянно обитает. Илья Муромец, как сказано в начале этой главы, когда отправился на поиски Святогора, заехал «на те ль тут горы на высокие, под ущелья…».

Нет никакого смысла в его существовании. Если он не лежит на горах, он бесцельно разъезжает по степи. И то, что он дремлет в седле, — тоже характерная деталь: он ничем не взволнован, никуда не торопится. И ему никто не нужен, и он никому не нужен. Он сам по себе.

В глубокой древности люди почитали силы стихии, явления природы — воду, ветер, солнце, горы, леса. Следы этих очень старых верований, следы анимизма (от греческого слова «анима» — «душа») можно обнаружить во многих произведениях фольклора. Стихии, силы природы люди одушевляли, очеловечивали; божество воды, леса, ветра, любое другое приобретало облик, хоть в какой-то степени похожий на человеческий.

Большинство ученых считает, что в образе Святогора тоже отразились эти давние представления. Святогор — олицетворение какой-то стихии, это богатырь-стихия. А если это так, то кое-что проясняется.

Образ этот родился раньше образов других богатырей, поэтому Святогор в былинах всегда называется старшим богатырем.

Древние верования, древние божества и герои постепенно забывались, оставались в прошлом. На смену старым богатырям пришли новые. Вот почему во всех былинах Святогор обязательно погибает, исчезает, уходит в небытие.

А преемником его, наследником его силы всегда является Илья Муромец — самый любимый герой русских былин.

Когда Святогор оказался в каменном гробу, он сказал Илье:

Илья, припади, припади-тко

Ко гробу ведь, да ко щелочке,

Я вздохну, тебе да прибавлю

Силушки в тебе да вдвое теперь…

Прибавилось силы у Ильи настолько, что он даже смог поднять меч Святогора. Но и после ударов мечом так же появлялись железные обручи. И снова просит Святогор:

Как припади, Илюша, ко щелочке,

Я вздохну — будет вся ведь сила моя у тебя!

А Илья отвечает: «Не надо мне твоей боле силушки».

Илья Муромец — могучий богатырь, но это уже богатырь-человек, а не богатырь-стихия. Рядом со Святогором, с обжорой Идолищем и другими вра- гами-чудовищами Илья выглядит скромно, былина подчеркивает это. Идолище хвастается: «Я вот по семи ведер пива. пью, по семи пуд хлеба кушаю…» А Илья хлеба ест по три калачика, пьет на три медных пятачка. Идолище —

Еще как он сам семи аршин,

Голова его, как пивной котел,