Вячеслав Недошивин - Литературная Москва. Дома и судьбы, события и тайны

Разумеется, стихов Марины Цветаевой или ранней прозы Сергея Эфрона, кому история, связанная с ним, сломала жизнь, этот журнал не печатал… Но это — тоже страничка истории литературы, которую, увы, не вырвешь, не вычеркнешь и не спрячешь.

81. Гагаринский пер., 11(с.), — дом архитектора Н. Г. Фалеева. Ж. — в 1919–1920 гг. в этом доме (по одной из версий — подаренном лично В. И. Лениным) — американский журналист, поэт (книга стихов), прозаик, военный корреспондент, член Исполкома Коминтерна, автор книги «Десять дней, которые потрясли мир» — Джон Риди его жена — журналистка Луиза Брайант. Здесь в октябре 1920 г. Д. Рид скончался от тифа и был похоронен у Кремлевской стены. Ныне — посольство Республики Абхазия.

82. Гагаринский пер., 18/2(с.), — церковь Святого Власия. Здесь 12 апреля 1906 г. венчались поэт Максимилиан Александрович Волошин и его первая жена, художница Маргарита Васильевна Сабашникова. Волошин ради этого случая даже облачился во фрак, чего никогда не делал раньше. А аристократичная Сабашникова позже вспомнит, что долго не решалась сказать матери, что решила выйти замуж за Макса. Боялась гнева ее: «Я чувствовала свою внутреннюю зависимость от нее и, может быть, именно поэтому… поступала ей наперекор… Было странно только, что я не чувствовала себя счастливой…»

В книге воспоминаний «Зеленая змея», уже в эмиграции, Маргарита признается, что перед свадьбой «находилась в каком-то странном состоянии… Я как будто отсутствовала и даже церковное венчание, которое в православной церкви так красиво, воспринимала как сон, нисколько меня не затрагивающий».

А что же Макс Волошин, уже признанный к тому времени и художник, и поэт? А он, когда одна девушка, балерина, спросит его в конце 1920-х гг., почему они расстались с Сабашниковой, ответит: «Маргарита всю жизнь мечтала иметь бога, который держал бы ее за руку и говорил, что следует делать, что не следует. Я им никогда не был…» Этим, возможно, объясняется и неприятие его родней невесты, и отношение к нему самой Сабашниковой. Богом он был для других, уже тогда способных оценить его значение. А для обывателя, для просто «прохожих по жизни» он был, представьте… «дворником».

Это не метафора. Так однажды одна маленькая девочка, увидев новобрачных, громким шепотом спросила мать: «Мама! Почему эта царевна вышла замуж за этого дворника?..» Мама стушевалась, Маргарита рассмеялась, а Макс, как пишут, просиял.

«Маргарита, — вспоминая этот эпизод, напишет потом Марина Цветаева, — действительно походила на царевну, во Флоренции ее на улице просто звали: Ангел! Но от себя прибавлю, что дворник в глазах трехлетней девочки существо мифическое… Дворник рубит дрова огромным колуном, на который страшно и смотреть. Дворник на спине приносит целый лес, дворник топит печи, то есть играет с огнем… лопата у дворника вдесятеро больше девочкиной, а сапог выше самой девочки… Дворник может сделать то, на чем кататься, и то, что катается, салазки и гору… Папа ничего не может, а дворник — все. Значит, дворник — великан…»

Волошин и мог все. Но через год поэт и художница расстались. Он женится второй раз, а Маргарита, навсегда уехав в 1922 г. за границу, так замуж больше и не выйдет… Некому, видимо, было больше говорить: что «следует делать», а что — «не следует»…

83. Гагаринский пер., 29(с.), — трехэтажный дом, построенный на деньги гвардейского штабс-ротмистра П. А. Дурново (1905, арх. М. Я. Кульчицкий). Ж. — с 1905 по 1910 г.: построившая этот дом дочь П. А. Дурново — революционерка и мемуаристка Елизавета Петровна Эфрон(урожд. Дурново), ее муж — «чернопеределец» и эсер — Яков Константинович(Калманович) Эфрони их дети, в том числе — будущий прозаик, публицист, муж Цветаевой и будущий сотрудник НКВД — Сергей Эфрон.

Удивительна судьба обитателей этого сохранившегося дома. И не потому только, что один из сыновей супругов, Сергей, станет мужем Марины Цветаевой. Удивительна тем, что здесь жили реальные революционеры, что родители Сергея именно тут устроили подпольную социал-демократическую типографию, существование которой не раз становилось причиной обысков полиции.

Елизавета Дурново, происходившая из старинного дворянского рода, единственная дочь рано вышедшего в отставку гвардейского офицера, флигель-адъютанта Николая I, вместе со своим будущим мужем Яковом Эфроном, слушателем Высшего технического училища, вступила в партию «Земля и воля», а при расколе организации в 1879 г. на «Народную волю» и «Черный передел» примкнула к последней группе. В июле 1880 г. Елизавета была арестована при перевозке нелегальной литературы и типографского оборудования из Москвы в Петербург и заключена в Петропавловскую крепость. «Ее отец, благодаря сохранившимся связям, сумел взять дочь на поруки, и ей удалось бежать за границу», куда последовал за ней, также отсидевший в тюрьме ее будущий муж. Там они обвенчались и обзавелись тремя детьми, причем одну из дочерей назвали Верой в честь своего товарища — Веры Засулич, а другая, старшая, когда они вернутся в Россию, — помогала в 1905 г. строить баррикады на улицах Москвы.

Потом была новая тюрьма — уже Бутырка, куда непокорную Елизавету заключили за «принадлежность к террористической группе эсеров-максималистов». Что говорить, Сергей, будущий муж Марины Цветаевой, позже в Париже то ли в шутку, то ли всерьез рассказывал друзьям, что еще семилетним «прятал от полиции бомбу в штанах».

Но закончилось все в этом роду поистине трагически. В 1909-м скончался отец. Мать Сергея, выпущенная под залог, бежала во Францию, но в 1910-м, после самоубийства ее младшего сына, в аффектации свела счеты с жизнью и сама. А Сергей, напротив, попав за границу с отступившей Белой армией, был завербован НКВД, бежал из Парижа в СССР и в 1939 г. был заключен в ту же Бутырскую тюрьму, где в 1941 г., как «предатель и шпион», был расстрелян.

Могила его, как и могила его жены — Марины Цветаевой, — до сих пор неизвестна.

84. Гагаринский пер., 31/6(н. с.), — Ж. — до 1797 г. в собственном доме Николай Андреевич Тютчеви его жена — Пелагея Денисовна Тютчева(урожд. Панютина) — дед и бабушка поэта Ф. И. Тютчева.

Позднее, с 1820-х гг. и до 1831 г., здесь, в семье своего тестя, бригадира Дмитрия Александровича Новосильцева, жил поэт, прозаик, драматург, «русский Вальтер Скотт», по мнению современников, будущий директор московских театров и академик (1832) — Михаил Николаевич Загоскини его жена — незаконнорожденная дочь Новосильцева — Анна Дмитриевна Васильцовская. Именно в этом доме Загоскин, живший бедно и стесненно, написал и издал в 1829 г. свой знаменитый роман «Юрий Милославский, или Русские в 1612 г.».