Игорь Гарин - Ницше

Проще говоря, из бесконечного количества возможностей разных Вселенных (разных мировых констант, определяющих их структуру) путем самоотбора формируется та, в которой рано или поздно появляется наблюдатель. Картер не приписывал антропному принципу теологические (теистические) коннотации — речь идет не о первоначальном замысле мира, ведущем к самоосознанию, а о существовании многих миров, устроенных иначе, реализующих все возможные комбинации фундаментальных параметров. Стохастические (вероятностные) фазовые переходы таких миров ведут к «нашему» миру, в котором проявляется антропный принцип, то есть реализуются фундаментальные параметры, необходимые для эволюции, приводящей к возникновению наблюдателя. Следуя интерпретации Джона Уилера, неустойчивость других «возможных миров» делает реальной лишь одну жизнеобеспеченную Вселенную, в которой значения физических мировых констант гарантируют появление жизни, разума и процесса самонаблюдения.

Но ведь «воля к могуществу» — не что иное, как декларация устроения мира по принципу самоотбора именно такой, жизнеобеспеченной Вселенной: «воля к могуществу» — внутренний принцип эволюции, ведущий путем череды трансформаций ко все более развитой, «живой», продуктивной Вселенной. Преджизнь, жизнь и сверхжизнь Тейяра де Шардена — еще одна схема самоотбора, отвечающая антропным аргументам современной физики.

В этом смысле жизнь — частный случай воли к могуществу: «Жизнь не есть приспособление внутренних условий к внешним, а воля к могуществу, которая, действуя изнутри, все больше подчиняет себе и усваивает „внешнее“».

В приложении к жизни воля к могуществу означает не стремление к самосохранению, но стремление к наращиванию энергии, к господству. Это означает, что в жизни более сильная воля управляет более слабой. Одна из главных целей жизни — умножение могущества.

Воля к могуществу может быть интерпретирована и как стремление к цели. Целесообразность — иное название жизненных процессов, управляемых волей к могуществу. Из воли к могуществу, как источника жизнедеятельности, можно вывести все влечения и функции организма.

Удовольствие или неудовольствие — проявления воли к могуществу, причем то и другое — равноценные элементы жизни, тесно связанные между собой: неудовольствие возникает при встрече жизни с препятствием и требует его преодоления. Сильная личность — это способность преодоления препятствий, умение держать удар, превозмогать боль. Удовольствие — преодоление препятствий, следовательно, боли. Удовольствие тем сильнее, чем сильнее преодоленная боль. Препятствия, связанное с ними неудовольствие — великий стимул к жизни. Жизнь остро нуждается в препятствиях, избежать их — симптом слабости человеческой. Стремление к счастью невозможно без преодоления несчастий.

Воля к могуществу — главный опорный пункт онтологии Ницше, атрибутами которой являются становление, жизнь, сознание. Единство всех проявлений бытия определяется именно волей к могуществу как внутренней пружиной существования и эволюции мира и жизни.

Воля к могуществу — физикалистское, а не политологическое понятие. Ницше принадлежит идея «динамического кванта власти» — квантованности процессов роста, поглощения, подавления действующих сил жизни.

Воля к могуществу имеет эвристическую значимость как способ толкования бытия. Согласно Ницше, бытие — это «многообразие воль к могуществу, образующее Мир», онтологическая сумма квантов силы, квантов сущего, составляющих плюральное поле жизни.

Воля к могуществу — синтез силы и мудрости, результирующая конкуренции воль, совокупность стремлений на разных уровнях жизни, хаос непрерывно меняющихся и преобразующихся организаций власти.

Хайдеггер интерпретировал «волю к могуществу» как волю к воле , власть — как действительность воли, не знающей покоя и стремящейся к расширению.

Из-за того, что временами воля воплощается в отдельных «волевых личностях», кажется, будто воля к воле есть излучение этих личностей. Возникает мнение, будто источник воли к воле — человеческая воля, между тем как, наоборот, человек задействуется волей к воле, не осмысливая того, что он задействован.

Поскольку человек таким образом задействован и поставлен волей к воле на службу ей, в его существе по необходимости задействуется тоже «воля», которой дается полная воля как инстанции истины. Вопрос повсюду только в том, действуют ли индивид и коллективы от имени этой воли или же они пока еще просто имеют дело и торгуются с этой волей, пусть даже противятся ей, не ведая о том, что она их уже переиграла. Единственность бытия дает о себе знать также и в воле к воле, допускающей только одно направление, в каком можно волить. Отсюда происходит единообразие мира воли к воле, которая так же далека от простоты раннего начала, как неистовость от истины, хотя первая принадлежит второй.

Для Х. Кауфмана «воля к власти» — стремление личности к самосовершенствованию и самотрансценденции, сублимация стремления к самоопределению. Это не власть над другими, но сублимация влечения к власти, аналогичная сублимации полового влечения, либидо Фрейда [45] В сущности, воля к власти занимает в философии Ницше место либидо в психоанализе Фрейда. А. Адлер положил волю к власти в основу своего психоаналитического учения. . Чувство власти — сильнейшее жизнеутверждающее и жизнеукрепляющее влечение, противостоящее пассивности, пессимизму и отрицанию жизни.

Поскольку «Бог умер», у воли к могуществу нет сверхъестественных целей, воля к могуществу — чистая воля к воле, борьба без цели. Цели борьбы и призывы к борьбе, по словам М. Хайдеггера, — только средства борьбы. За что борются, это уже заранее решено, это само могущество, которое не нуждается в цели.

Воля к могуществу эгоистична. История — процесс реализации во времени присущей людям воли к могуществу, выражающейся в их эгоизме: «рычагом исторических движений всегда служил эгоизм отдельных лиц, групп или масс». Главный субъект исторического действия — индивид, утверждающий себя посредством этой воли. Исторический подъем — такое утверждение, исторический упадок — недостаток такой воли. Исторически ценно лишь то, что проявляет себя через мощь воли.

Воля к могуществу — движущая сила истории, подлинный смысл которой в появлении и реализации «более сильного и совершенного человеческого экземпляра».

Господство масс, усиливающееся со времени Французской революции, споспешествует деградации государства. Предотвратить упадок способны лишь «благостные вестники» грядущего исторического переворота, возвышение великих людей, новая волна воли к могуществу.