Лев Балашов - Занимательная философия. Учебное пособие [6-е издание, переработанное и дополненное]

Для гуманистически ориентированного человека неприемлемо какое-то одно понимание справедливости. Будем откровенны: гуманизм противоречив в своей основе. С одной стороны, он выступает за равенство всех, т. е. с его точки зрения все люди — человеки.С другой, он предоставляет каждому право быть лучшим, быть Человекомс большой буквы.

Т. Гоббс утверждал буквально следующее: «пока люди живут без общей власти, держащей всех их в страхе, они находятся в том состоянии, которое называется войной, а именно в состоянии войны всех против всех» (Гоббс Т. Избр. произв. Т. 2. М., 1964. С. 152.) Это утверждение просто чудовищно.

ВО-ПЕРВЫХ, почему общая власть непременно держит всех в страхе? Это какая-то теория анархизма (для тех, кто ненавидит власть и видит в ней лишь источник насилия, издевательств и, соответственно, страха) или теория господства (для тех, кто желает властвовать путем нагнетания страха). Нормальные люди никогда не терпели и не потерпят того, чтобы страх все время довлел над ними. Хорошо в свое время сказал Л. Н. Толстой: «Те, которые думают, что нельзя руководить людьми иначе, как насилием, пренебрегая их разумом, делают с людьми то же, что делают с лошадьми, ослепляя их, чтобы они смирнее ходили по кругу» (Л. Н. Толстой. Закон насилия и закон любви. III). Еще раньше близко к этому сказал А. С. Пушкин в «Капитанской дочке»: «…лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от улучшения нравов, без всяких насильственных потрясений».

В жизни страх занимает достаточно скромное место, в ряду многих других эмоциональных состояний (надежды, любви, веры, наслаждения, радости и т. д., и т. и.).

Сводить власть к этому состоянию — большой примитив и большое заблуждение. Власть — это чрезвычайно сложная форма управления одними людьми других. Она имеет много разновидностей. Даже самая жестокая, деспотическая, власть не основывается только на страхе. Она использует тысячелетние традиции управления и подчинения, паразитирует на этих традициях.

Люди как разумные существа прекрасно понимают, что большие сообщества людей невозможны без известной организации, которая предполагает управление одних другими и, соответственно, подчинение одних другим. Именно в этом смысле люди признают власть, а не из-за страха. В подавляющем большинстве случаев одни люди подчиняются другим не из-за страха, а из понимания того, что иначе будет хаос и разрушение.Представим себе, что люди перестали бы подчиняться правилам дорожного движения и, соответственно, требованиям инспекторов ГАИ. Дорожное движение было бы просто невозможно. Люди соблюдают правила дорожного движения и подчиняются требованиям инспекторов ГАИ не из-за страха, а потому что знают, что если они все вдруг будут нарушать эти правила и игнорировать требования инспекторов ГАИ, то наступит дезорганизация дорожного движения. И так во всех видах человеческой деятельности, в которых люди как-то соприкасаются друг с другом, взаимодействуют.

ВО-ВТОРЫХ, почему естественное состояние — «война всех против всех»? Откуда Гоббс сделал такой вывод? Он что, видел вокруг себя только ублюдков, которые готовы сломать хребет друг другу? А где же родительская, сыновняя и дочерняя любовь, где же любовь мужа и жены, где дружба людей, где их товарищество, братство, где просто чувства взаимной симпатии, приязни, человеколюбия? Или эти отношения и чувства людей тоже основаны на ненависти, порождающей войну всех против всех?

В человеческом общении лучше ошибиться в сторону доверия, чем недоверия. — Это один из тезисов моего «Гуманистического манифеста». Я считаю, что человеческое общежитие основано на доверии, невозможно без него.

Тем не менее, некоторые полагают, что надо жить в соответствии с сентенцией «доверяй, но проверяй». Сентенция двусмысленная, скользкая. Либо ты доверяешь, либо ты проверяешь. Одно исключает другое…

Чего больше в отношениях между людьми: доверия или недоверия? Я убежден: доверия больше. Просто физически невозможно не доверять всем или многим.

Правда, некоторые из некоторых думают-действуют в стиле поговорки «не обманешь — не продашь». Несчастные люди! Они либо оказываются в местах не столь отдаленных, либо живут в самоизоляции или в вечном конфликте с окружающими.

Мне нравятся мудрые слова Василия Макаровича Шукшина:

Американская поговорка гласит: «Вооруженный человек — это свободный человек; невооруженный человек — это раб» [85] См. документальный фильм «Вокруг света с Дэном Крикшэнком в поисках 80-и сокровищ» (телеканал «Культура», 7.07.07). . Вот так американцы в большинстве своем думают. Это умонастроение отражено в американской конституции: «Право народа хранить и носить оружие не подлежит ограничениям».

Получается, свобода по-американски замешана на недовериилюдей друг к другу, на игнорировании или даже отрицании презумпции невиновности. Ведь что такое оружие у обыкновенного человека? Это значит, что он готов его применить 1) в случаях, когда ему кажется, что на него или на его собственность покушаются, и 2) в случаях, когда он сам готов покуситься на жизнь, на права других.

В итоге мы видим повышенную подозрительность и повышенную агрессивность американцев. Об этом свидетельствуют многие американские фильмы. Чуть что их герои хватаются за оружие и стреляют на поражение. Типичным в этом плане является фильм «Рэмбо».

Свои внутренние отношения американцы переносят на внешние. Очень часто США бряцают оружием, используют военную силу в своих отношениях с другими странами. И это на протяжении практически всей истории существования США. Сначала американцы осуществляли экспансию на территории Северной Америки, боролись с коренными жителями, индейцами, постепенно вытесняя и\или уничтожая их, а затем они стали проводить свою агрессивную политику в отношении остального мира.

Наличие оружия порождает соблазн его употребления, провоцирует его обладателя на применение. Вспомним, пресловутое чеховское ружье, которое если висит на стене в первом акте пьесы, то обязательно выстрелит до конца спектакля.

Свобода, замешанная на недоверии, ущербна, поскольку она не использует или недоиспользует возможности, основанные на доверии людей друг к другу.

«Мы должны думать как сделать наш мир добрее, а людей терпимее к друг другу, а не о том, чтобы дать людям в руки средство уничтожения себе подобных. В мире и так достаточно смертельных опасностей!» (из Интернета).