Арман Николи - Фрейд и Льюис. Дебаты о Боге

Но остается один факт: благодаря няне Фрейд познакомился с ритуалами католиков. Когда та приводила малыша на мессу, Зигмунд, несомненно, видел, как верующие преклоняют колени, молятся и осеняют себя крестным знамением. Возможно, уже будучи взрослым, когда он в статьях сравнивал религиозные ритуалы с симптомами навязчивости и называл религию «коллективным неврозом навязчивых состояний» [8] Freud, Obsessive Actions and Religious Practices, in The Standard Edition of the Complete Psychological Works , vol. IX, pp. 117–127. , он имел в виду свои детские впечатления. Вероятно, там Фрейд впервые познакомился с музыкой, с Римом и с праздниками Пасхи и Пятидесятницы (или Троицына дня – празднования сошествия Святого Духа на апостолов). Фрейд не любил музыку, но Рим его странным образом привлекал, а о двух этих праздниках он знал очень много. Он часто упоминает их в письмах, говорит о своей «тяге к Риму» [9] Freud, The Complete Letters of Sigmund Freud to Wilhelm Fliess , p. 285. , о желании провести «следующую Пасху в Риме» [10] Ibid ., p. 409. и о том, как ему «сильно хочется снова увидеть Рим» [11] Freud, The Letters of Sigmund Freud , pp. 244–245. .

Зигмунд Фрейд вырос в необычной и сложной семье. Его отец Якоб женился на Амалии Натансон, когда той было девятнадцать лет, а ему уже исполнилось сорок и он успел стать дедом. Амалия была третьей женой Якоба. У него было двое сыновей от первого брака, один был старше Амалии, второй – на год ее младше.

Отец Фрейда рос в семье иудеев-ортодоксов. Постепенно он отказался от всех религиозных обрядов и отмечал только Пурим и Песах, как семейные праздники. Но дома он регулярно читал Библию на иврите и, очевидно, свободно на нем говорил [12] Gay, Freud , p. 6. . В автобиографии уже почти семидесятилетний Фрейд вспоминает: «В детстве (еще не умея читать) я познакомился с библейскими историями, и это, как я понял гораздо позже, постоянно влияло на круг моих интересов» [13] Freud, An Autobiographical Study , in The Standard Edition of the Complete Psychological Works , vol. XX, p. 8. . Несколько раз я посещал дом Фрейда в Лондоне и долго рассматривал книги в его кабинете. Там была большая Библия Мартина Лютера. Фрейд часто цитировал Библию и, видимо, по этому переводу. Однако в детстве он, похоже, читал Библию в переводе Филиппсона, приверженца течения, породившего реформистский иудаизм. Когда Фрейду исполнилось тридцать пять, отец прислал ему в подарок Библию Филиппсона с такой надписью на иврите:

Дорогой сын.

На седьмом году твоей жизни Дух Божий начал побуждать тебя учиться. Я бы сказал, что Дух Бога говорил тебе: «Вникай в Мою Книгу; через нее тебе откроются источники знания и разума». Это Книга Книг; это источник, ископанный мудрецами, откуда законодатели черпали воды познания.

Ты узрел в этой книге Всемогущего, ты охотно ей внимал, ты пытался взлететь высоко на крыльях Святого Духа. С тех пор я храню эту Библию. И ныне, когда тебе исполняется тридцать пять, я извлек ее из хранилища и посылаю тебе как знак любви со стороны твоего старого отца [14] Schur, Freud , p. 24. .

Неудивительно, что для Фрейда духовное мировоззрение было связано с отцом. К отцу он относился в лучшем случае противоречиво и, в отличие от него, так и не научился говорить на иврите, а на идише, на котором говорила мать, знал лишь несколько слов [15] Freud, The Letters of Sigmund Freud to Eduard Silberstein , pp. xxiv–xxv. .

Якоб Фрейд пытался зарабатывать на жизнь, торгуя шерстью, и вся семья жила в арендованной комнатке в маленьком доме. Под ними, на втором этаже, жил кузнец, хозяин дома. На момент рождения Сигизмунда во Фрайберге жили 4–5 тысяч человек, в основном католики. Протестанты и евреи составляли по 2–3 процента от всего населения.

В 1859 году, когда Фрейду было три, его семья переехала в Лейпциг, а год спустя – в Вену, и после он жил и работал в Вене почти всю жизнь, до 1938 года, когда, спасаясь от нацистов, в восемьдесят два переехал в Лондон с помощью коллег, госсекретаря США и президента Франклина Рузвельта.

В Вене юный Фрейд изучал иудаизм у Самуэля Хаммершлага. Тот больше ценил не религиозную жизнь еврейского народа, а его этику и историю. Много лет Хаммершлаг был другом и помощником Фрейда. В пятнадцать Фрейд начал переписываться с приятелем по имени Эдуард Зильберштейн. Эта переписка длилась десять лет, и она открывает перед нами богословские и философские мысли будущего психоаналитика и его чувства. Особенно это касается вопроса о существовании Разума вне вселенной. Зильберштейн верил в Бога, он стал юристом, женился, а затем отправил молодую жену, страдавшую депрессией, на лечение к Фрейду. Придя в кабинет, та попросила служанку подождать внизу. Так и не войдя в приемную, она прыгнула с пятого этажа и разбилась насмерть [16] Freud, The Letters of Sigmund Freud to Eduard Silberstein , pp. xiv–xv. .

В 1873 году Фрейд поступил в Венский университет, где одним из его преподавателей был Франц Брентано. Прежде Брентано был католическим священником, но не мог признать непогрешимость папы и оставил священство, о чем Фрейд писал Зильберштейну. Брентано оказал огромное влияние на юного Фрейда. Восемнадцатилетний юноша пишет другу: «Я, безбожный медик и эмпирик, посещаю два философских курса… Один из них – слушай и удивляйся! – посвящен бытию Бога, а лектор, проф. Брентано, блестящий человек, исследователь и философ, пусть и вменяет себе в обязанность поддерживать доводами шаткую идею бытия Бога. Я тебе еще расскажу про один из его аргументов (мы пока не миновали вводную часть), чтобы ты не сбился с пути на дороге спасения в вере» [17] Ibid ., pp. 70–71. .

Несколько месяцев спустя Фрейд возвращается к впечатлениям от Брентано: «Когда мы встретимся, я должен тебе больше рассказать об этом замечательном человеке (верующем, приверженце телеологии… и он чертовски умен, просто гений); во многих отношениях он идеален» [18] Ibid ., p. 95. . Под влиянием Брентано Фрейд начал думать о том, не стать ли верующим. Он откровенно рассказывал Зильберштейну, как много для него значит этот философ: «Я не избежал его влияния – я не способен опровергнуть простой аргумент теизма, который венчает его размышления… Он доказывает бытие Бога без предвзятости и очень четко – так кто-то мог бы спорить о преимуществе волновой теории над теорией излучения» [19] Freud , The Letters of Sigmund Freud to Eduard Silberstein , p. 104. . Фрейд зазывал Зильберштейна на лекцию Брентано: «Философ Брентано, о котором ты знаешь из моих писем, будет читать лекцию об этике или практической философии с восьми до девяти утра, и тебе было бы полезно туда сходить: он честный и творческий человек, хотя болтают, будто он иезуит, чему я не могу поверить» [20] Ibid ., p. 129. .

И тут Фрейд поразительно признает: «Надо ли говорить, что я теист лишь в силу необходимости; я достаточно честен, чтобы признать свою беспомощность перед его аргументацией, и все же не хочется сдаваться так быстро и так всецело». В том же абзаце он противоречит сам себе: «На данный момент я перестал быть материалистом, еще не став теистом» [21] Ibid ., рp. 104–105. . Эти замешательство и неопределенность сохранятся и в дальнейшем, несмотря на его частые заявления о своем атеизме.