Лёвин Гаврилович - Системоведение: Теория. Методология. Практика.

Современные системные исследования во многом черпают материал для разработки указанного аспекта причинности из биологии. В ней утверждается представление, что структурная дифференциация биологических объектов несет в себе огромную информацию, которая включается в механизм причинения. Опираясь на такое понимание, указанный подход дополняется трактовкой причинности в качестве специфического проявления упорядоченности и организованности систем. Одними из первых эту трактовку разработали М. Ф. Веденов и В. И. Кремянский, которые указывали, что организующие действия — важный аспект причинности для сложных ситуаций, например, в живой природе. Здесь они являются формообразовательными, связаны с информационными процессами [28].

Выявление структурных и организационных характеристик причинности ценно тем, что указывает на содержательные различия внутри единой категории причинения. Учет таких характеристик служит базой для преодоления абсолютизации физикалистской трактовки причинности. Вместе с тем открываются возможности для адекватного применения теории причинности к биологическим, психологическим, социальным явлениям, которые имеют сложную системную природу.

Интересный материал для разработки категории «причинность» в свете системных идей дает кибернетика. В ней сформулирован, например, важный вывод о том, что в сложных системах причинно-следственная зависимость не может рассматриваться по образцу однозначной функциональной зависимости. Показательна в этом плане работа автомата, описываемого моделью «логической сети». В таком автомате элементы находятся между собой в причинных взаимодействиях. Однако доказано, что нельзя однозначно соотнести прошлое состояние «логической сети» с ее данным состоянием, отделенным от прошлого всего несколькими «шагами переключений» элементов. Это обстоятельство служит одним из оснований применения в кибернетике принципа «черного ящика», связанного с отвлечением от деталей механизма, преобразующего «входы» системы в ее «выходы». Определимых простых функций перевода «входа» в «выход» кибернетика не исследует. Ее теоретический аппарат базируется на понятии перехода, которое фиксирует изменения состояний системы. Переход задается обычно начальными и конечными состояниями операндов данного множества. Такой способ описания предполагает отвлечение от изучения непосредственных цепей причинения. Однако он подразумевает действие оператора, некоторого фактора, служащего основанием изменения состояний операнда. По этому поводу я указывал в работе «Детерминизм и системность», что аппарат кибернетики учитывает действие причинности, но здесь для ее отражения применяются неклассические образы.

Кибернетический подход учитывает, что нельзя брать любую сумму обособленных причин как общую детерминанту преобразований сложной системы. Аппарат кибернетического исследования в качестве адекватной формы выражения причинно-обусловленных преобразований систем управления рассматривает принцип программы.

Методика применения этого принципа хорошо отработана в области имитационного моделирования с помощью ЭВМ. Здесь широко используются алгоритмические языки. С их помощью дается описание сложного поведения объекта и субъекта управления в рамках некоторой математизированной теории, что позволяет осуществлять процесс имитации, на основе дедуктивной строгости соответствующей теории.

Мне представляется, что переход к структурной точке зрения для объяснения динамических процессов является плодотворным, если структура берется как сеть взаимодействий, воплощенных в системной организации объектов. Наряду с понятием «взаимодействие» здесь равно употребимым выступает понятие «отношение». Идея отношений как обозначение сложного характера причинения широко применяется в анализе общественных процессов. Результатом такого применения стал, как я понимаю, не отказ от причинного изучения общественных явлений, но выявление сложных причинных механизмов воспроизводства социально-экономических, социокультурных, социотехнических структур, а также изучение недоступных прежним методам причинных оснований их изменения. Теперь важно осознать, что не отдельные причинные связи и не линейные цепи причин, но системное представление внутренних взаимодействий объекта дает наиболее плодотворную ориентацию для изучения динамики общественных отношений.

Структурный и причинностный подходы в некоторых моментах представляют собой различные аспекты исследования систем. Первый из них ориентирован на раскрытие по преимуществу устойчивых связей явлений, а второй — с генезисом, изменчивостью явлений. Но в широком контексте исследовательской деятельности применение системно-структурного подхода не отделено от изучения причинно-следственных связей. Вместе с тем, структурный и причинностный подходы не являются некими взаимодополнительными и обособленными друг от друга исследовательскими стратегиями. В свете сказанного выше, обособление структурного и причинностного подходов имеет весьма ограниченное значение. Оно правомерно только как определенная ступень в изучении многосторонних и развивающихся отношений системного целого.

Это обстоятельство правомерно отмечал К. Маркс. Он критиковал классическую политэкономию за то, что она не интересуется генетическим выведением различных форм, а сводит их посредством анализа к их единству, так как она исходит из них как из данных ей предпосылок. «Но анализ, — писал К. Маркс, — является необходимой предпосылкой генетической трактовки, понимания действительного процесса формообразования в его различных фазах» [29].

Развитие системных исследований в наше время должно идти в направлении соединения двух подходов: генезиса структур и структуры генезиса. Учет связи причинного и структурного подходов имеет важное методологическое значение для многих областей современной науки. Известны, например, попытки применить абстрактно-структурные методы для психометрического тестирования уровня умственного развития детей. Их недостаток состоит как раз в игнорировании причинно-генетических факторов развития ребенка. Они не учитывают неравномерность становления различных аспектов психики ребенка на разных возрастных этапах жизни. У аномальных детей эта неравномерность может значительно усиливаться. Так, при ранней глухоте затрудняется развитие речи, а также развитие словесной памяти и словесно-логического мышления. А это ведет к сдвигу уровня развития по возрастной шкале. В то же время структура сознания в целом не подвергается существенной перестройке, не вносит резкой дисгармонии в возрастную структуру личности. Глухой дошкольник по направленности личности остается дошкольником, а подросток — подростком.