Николай Кузанский - Сочинения в 2-х томах. Том 2

Впрочем, кар; могла бы достичь своей цели твоя невеста, человеческая душа, Боже мой, если бы Ты не был желанен ей? Только так, любя Тебя, желанного, она может достичь счастливейшей связи и соединения. Кто же тогда может отрицать Твое триединство, видя, что ни Ты не был бы великодушным, сущим и совершенным Богом, ни духа свободного решения не существовало бы, ни сам человек не мог бы достичь обладания тобой и счастья, не будь Ты троичным и единым? Скажем, поскольку Ты постигающий интеллект, умопостигаемый интеллект и связь того и другого, постольку сотворенный интеллект может достичь в тебе, своем умопостигаемом Боге, соединения с тобой и счастья. Точно так же, поскольку Ты — желанная любовь, постольку сотворенная воля, любя, может достичь в тебе, своем желанном Боге, соединения и счастья: кто принимает Тебя, Боже, всепроникающий (receptibile) разумный свет, тот может подняться к нему вплоть до слияния с тобой, соединяясь с тобой, как сын с Отцом. Ты озаряешь меня, Господи, и я вижу, что разумная природа может достичь соединения с тобой лишь постольку, поскольку Ты желанен и постижим умом. Человеческая природа не соединяется с тобой как с любящим Богом — такого Тебя она не в силах полюбить как свою цель, — но она соединяется с тобой как со своим желанным Богом, поскольку желанное есть цель любящего. Сходным образом умопостигаемое есть цель интеллекта. Эту цель мы называем истиной. Соответственно, поскольку в тебе, Боже мой, истина интеллекта, сотворенный интеллект может соединиться с тобой. Я вижу так, что человеческая разумная природа может соединиться с Твоей Божественной природой только в ее качестве умопостигаемой и желанной. Воспринимая Тебя, Бога, насколько Тебя можно принять, человек вступает с тобой в связь, которая так тесна, что ее можно назвать сыновством: мы не знаем более тесной связи, чем сыновство. Причем если эта связь максимальна, теснее которой не может быть, необходимой причиной чему должна быть максимальная возможная любовь человека к тебе, желанному Богу, то связь поднимается до совершенного сыновства, и такое сыновство есть полнота, охватывающая собой всякое возможное сыновство. Через него все сыны достигают высшего счастья и совершенства. Во всевышнем Сыне сыновство пребывает как искусство в учителе или как свет в солнце. А в других — как искусство в учениках или как свет в планетах.

Я несказанно благодарен тебе, Боже, жизнь и свет души моей. Теперь я понимаю веру, которой через откровение апостолов держится католическая церковь, — веру в то, что Ты, любящий Бог, порождаешь из себя желанного Бога и что Ты, рожденный желанный Бог, есть абсолютный посредник, то есть через Твое посредство есть все, что есть и может быть. Ты, Бог волящий, или любящий, в себе же, Боге желанном, свертываешь все; все, что Ты, Боже, хочешь или замышляешь, свернуто в тебе как желанном Боге: Ты можешь быть лишь тем, чем хочешь быть, и значит, все имеет причину, или основание, своего бытия в желанном тебе замысле, причем нет другой причины всех вещей, кроме той, что тебе так нравится; любящему как таковому нравится только то, что желанно. Ты, желанный Бог, — Сын любящего Отца, в тебе все, что может нравиться Отцу; тем самым в тебе, желанном Боге, свернуто все могущее быть сотворенным бытие. Ты — любящий Бог, поскольку от Тебя [рождается] желанный Бог, как Сын от Отца; в силу того что Ты любящий Бог, Отец Бога, Твоего желанного Сына, Ты Отец всего, что есть, ведь твой замысел есть Сын, а в нем все. Соединение Тебя и Твоего замысла есть акт и возникающее из него действие, в котором действительное осуществление и развертывание всего. Как от Тебя, любящего Бога, рождается желанный Бог и это порождение есть твой замысел, так из Тебя — любящего и из рожденного тобой желанного тебе замысла исходит действительность Тебя и Твоего замысла, связующая связь, — тоже Бог, соединяющий Тебя с твоим замыслом, как любовь соединяет любящего с любимым в любви. И связь эта именуется Духом, поскольку дух есть как бы движение, исходящее от движущего и движимого. Движение есть развертывание движущего замысла; поэтому в тебе, Боге-Духе святом, все развертывается, подобно тому как в Боге-Сыне, Твоем замысле, все свернуто. Я вижу — насколько Ты, Боже, мне показываешь, — что все вещи в тебе, Боге-Сыне Бога-Отца, пребывают как в разумном основании, замысле, причине, или прообразе, и что Сын в качестве такого замысла и основания есть всеобщее посредство (medium): через посредство своего разумного основания и премудрости Ты, Бог-Отец, делаешь все. А Дух, или движение, выводит замысел разумного основания в действительность, подобно тому как присущая рукам движущая сила выводит в действительность ларь, задуманный в уме мастера. Я вижу потом, Боже мой, что твой Сын есть посредство соединения всего и все успокаивается в тебе через посредство Твоего Сына. И я вижу, что Иисус благословенный, сын человеческий, глубочайше соединен с Сыном твоим и что сын человеческий мог соединиться с тобой, Богом-Отцом, только через посредство Твоего Сына, абсолютного посредника. Кто не придет в восторг, сколько-нибудь внимательно рассмотрев это? Ты, Боже мой, открываешь мне, нищему, такие тайны, убеждая меня, что человек не может понять Тебя, Отца, иначе как только через Сына Твоего [100] Только через Сына — Иоан. 14, 6. , умопостигаемого Бога и посредника, и что понимать Тебя значит соединяться с тобой. Итак, человек может соединиться с тобой через Твоего Сына, посредника в соединении! Причем глубочайше соединенная с тобой человеческая природа, в каком бы человеке это ни произошло, не может соединиться с посредником больше, чем соединена, — а без посредника не может соединиться с тобой — и соединяется с посредником максимально, но не становится посредником. Не будучи в состоянии сама стать посредником, тогда как без посредника не может соединиться с тобой, она, однако, так связана с абсолютным посредником, что между ней и твоим Сыном, абсолютным посредником, уже не может быть никакого посредства; если бы могло быть еще какое-то посредство между человеческой природой и абсолютным посредником, глубочайшего соединения с тобой не было бы.

О добрый Иисус! Я вижу, что в тебе человеческая природа глубочайше связана с Богом-Отцом через глубочайшее единение, связывающее ее с Богом-Сыном, абсолютным посредником. Человеческое сыновство — поскольку Ты сын человеческий — глубочайше соединено в тебе, Иисусе, с божественным сыновством, и справедливо именуют Тебя Сыном Божиим и человеческим, раз в тебе уже нет никакого посредства между сыном человеческим и Сыном Божиим. В абсолютном сыновстве Сына Божия свернуто всякое сыновство, а Твое человеческое сыновство, Иисус, глубочайше соединено: с абсолютным. Твое человеческое сыновство коренится поэтому в божественном не только как в своем свертывающем начале, но и как привлекаемое в привлекающем [101] Привлекающее — см. 13, 57 (по Иоан. 6, 44). , единимое в единящем и укорененное — в своей основе. Поэтому отделение сына человеческого от Сына Божия в тебе, Иисусе, невозможно: отделимость возникает от того, что единение может быть большим, а где единение не может быть большим, там не может быть никакого опосредования и, значит, отделение там не будет иметь места, раз между соединенными не может быть никакого посредства. Наоборот, где присоединенное не покоится в единящем, там еще нет глубочайшего единения: единение, где присоединенное покоится в единящем, больше, чем то, где присоединенное существует отдельно, ведь отделение есть отдаление от максимального единства. Так в тебе, мой Иисус, я вижу человеческое сыновство, в силу которого Ты сын человеческий, покоющпмся в божественном сыновстве, в силу которого Ты Сын Божий: в максимальном единении присоединенное существует в единящем. Тебе, Боже, слава во веки.