Коллектив авторов - Опыт словаря нового мышления

Владимир Гефтер

Токсикомания - собирательный термин для обозначения группы заболеваний, которые вызываются привычным употреблением природных или синтетических веществ, оказывающих специфическое (эйфоризирующее, седативное, стимулирующее, галлюциногенное) воздействие на психику, или, как говорят, психоактивных средств. К ее определяющим клиническим признакам относят характерную динамику толерантности к употребляемому веществу (изменение его количества, необходимого для достижения ожидаемого эффекта), развитие психической, а в дальнейшем и физической зависимости от психоактивного средства, и формы которой зависят как от фармакологических свойств самого вещества, так и от индивидуальных особенностей организма токсикомана. Болезнь сопровождается широким спектром психических и сомато-неврологических расстройств, формированием особого «токсикоманического поведения», часто - нарастающим оскудением личности и социальным «дрейфом». В рамках такого истолкования различают алкоголизм и неалкогольные формы: «традиционные» наркомании (морфинизм и др., опийные наркомании, гашишемания, кокаиномания); злоупотребление рядом лекарственных препаратов, психотомиметиками (ЛСД, псилоцибин), концентрированным отваром чая (чифиризм); кофеинизм, табакокурение и многое другое.

Иной смысл термину придается с медико-правовой точки зрения, противопоставляющей наркоманию и токсикоманию. Под наркоманией в этом случае понимают состояния, вызванные неоднократным употреблением психоактивных средств, которые законодательно признаны наркотическими и запрещены к немедицинскому применению. Если же психоактивное средство не отнесено к числу наркотических, используется термин «токсикомания».

В принципе к ней способно привести злоупотребление практически любым веществом, обладающим хотя бы незначительным психоактивным действием. Сообщалось даже о случаях внутривенного введения воздуха заключенными-наркоманами - за неимением лучшего. Хотя можно и усомниться в достоверности этих сведений, они заслуживают того, чтобы быть выдуманными, ибо скрывают в себе самую суть и символ явления: «кайф» может быть сотворен «из воздуха»! Именно поэтому борьба с токсикоманией, сводящаяся к ужесточению контроля за оборотом психоактивных средств и репрессивных мер к токсикоманам, вряд ли даст стойкий результат. Хуже того, она будет толкать токсикоманов к поиску иных, замещающих средств, осложняя общую наркологическую ситуацию, вплоть до выхода ее из-под всякого контроля, и провоцируя целый ряд негативных социальных явлений.

Такая судьба ожидала и ведущуюся в СССР с середины 80-х годов борьбу с пьянством и алкоголизмом - наиболее распространенной в стране формой хотя, разумеется, весьма неодинаково проявляющейся в различных этнических регионах и социально-демографических группах. Последние полтора десятилетия она приняла характер и масштабы подлинного социального бедствия, общественное осознание которого приобретало порой своего рода эсхатологические черты: говорили о национальной катастрофе, нравственном вырождении, разрушении генофонда нации и т. п. Для этого действительно были (да и остаются) основания. Это рост детской смертности, числа детей-олигофренов, травматизма и смертности мужчин в трудоспособном возрасте и многое другое. Однако принятое в 1985 г. радикальное антиалкогольное законодательство, добившись поначалу некоторого облегчения ситуации, вскоре привело к повальному самогоноварению (по сути дела - самогонной войне населения с государством), значительному увеличению потребления токсичных спиртосодержащих суррогатов, лекарственных препаратов, всевозможных продуктов бытовой химии. Опасные размеры приняли, в частности, особые формы детской и подростковой токсикомании - вдыхание паров летучих веществ (ацетона, бензина, эфира, лаков, клеев, инсектицидов и т. п.) - в силу их доступности и дешевизны, часто вызываемых ими глубоких отравлений и быстрого поражения мозговой деятельности. Кроме того, заметно умножились случаи политоксикомании - тяжелее протекающих и более сложных для диагностики и лечения форм заболевания. Стало быть, «лобовые» антитоксикоманические меры, даже самые продуманные и последовательные, обходят стороной существо проблемы. Недуг произрастает на почве, образованной комплексом потребностей, которые имеют родовую, общечеловеческую природу и понуждают огромную массу людей прибегать к непатологическому употреблению тех или иных психоактивных средств. Более того, можно предположить целесообразные свойства этого явления, умножающего и расширяющего адаптационный потенциал человека, притом за счет быстродействия и практически неограниченного выбора психоактивных средств. В какие бы формы жизнедеятельности (в исторически широком диапазоне) употребление этих средств ни включалось - будь то древние мистерии, многообразные культово-бытовые обряды или, допустим, акции социального протеста в некоторых молодежных субкультурах современности, - во всех случаях за их видимой стороной скрывается глубинная мотивация: необходимость в изменении человеком своего социально-психологического и (или) экзистенциального статуса путем направленного воздействия на психофизическое состояние. Когда же «технология» этого процесса становится самоцелью, питает самое себя, это знаменует развитие токсикоманического расстройства, достигающего в предельных случаях деградации и гибели человека. Здесь средоточие одного из трагических парадоксов человеческой природы: имманентные ей, исходно конструктивные силы избирают своей «мишенью» отдельных людей, оборачиваясь деструкцией для них самих и, возможно, целых сообществ.

Кто же становится такой мишенью? Видимо, не существует особого психологического типа, роковым образом делающего человека токсикоманом. Можно с достоверностью говорить лишь о факторах риска - ряде особых психофизических и личностных черт (возможно, и биохимических), конституциональных или приобретенных, в том числе и противоположных по своим свойствам, которые предрасполагают к заболеванию. Одним из важнейших часто оказывается стремление к сиюминутному удовлетворению потребностей, не терпящее отсрочки, препятствующее их рациональной переработке и продуктивной трансформации. Такой «индивидуальный» риск может быть усилен или ослаблен социальными и особенно микросоциальными условиями. Социальная напряженность, слом жизненных стереотипов, отверженность, маргинальность, как и многое другое, часто сопровождаются ростом токсикомании.

Лечение ее сталкивается лишь с техническими трудностями в той стадии, когда необходимы неотложные реанимационные и дезинтоксикационные меры. Главные проблемы, если учесть очень высокое число рецидивов, возникают на последующих этапах лечения, на которых должны быть заложены основы длительного и стойкого отказа от употребления психоактивных средств. В этом плане ни одна из существующих терапевтических парадигм еще не доказала своего преимущества. Нужно поэтому добиваться возможно большего разнообразия организационныхи идеологических форм лечения токсикомании, чтобы каждый из нуждающихся в нем мог найти наиболее близкую, по разным соображениям, и доступную ему. Нельзя отказаться и от принудительного лечения некоторых токсикоманов, несмотря на возникающие при этом нравственные и юридические затруднения. Есть еще одна важная сторона проблемы. В русле многих терапевтических направлений предполагается возвращение токсикомана к стилю и нормам жизни, привычным для большинства людей. Цель и иллюзорная, и просто спорная, по крайней мере что касается части токсикоманов. Когда в их памяти не стирается пережитый эмоциональный и духовный опыт, со всеми его ужасами и соблазнами, вряд ли возможно искреннее возвращение к обыденности, обитатели которой могут показаться им инопланетянами. Общество должно признать равноправие такого опыта любому иному, дать ему шанс для воплощения в социально приемлемых формах. Подлинное понимание и поддержку в трудном деле добровольного отказа от употребления психоактивных средств эти токсикоманы могут, наверное, найти лишь среди таких же, как они. Поэтому представляется не до конца исчерпанными возможности самоорганизующихся терапевтических сообществ токсикоманов, действующих при ненавязчивой и минимально необходимой помощи извне.