Платон - Собрание сочинений. Том 2

Аристотель.Непременно.

Парменид.Значит, существуют обе эти идеи – великость и малость. Ведь если бы они не существовали, они не могли бы быть противоположны одна другой и пребывать в существующем.

Аристотель.Не могли бы.

150

Парменид.Но если в едином пребывает малость, то она содержится либо в целом, либо в его части.

Аристотель.Непременно.

Парменид.Допустим, что она пребывает в целом. Не будет ли она в таком случае либо равномерно простираться по всему единому, либо охватывать его?

Аристотель.Очевидно, будет.

Парменид.Но, простираясь равномерно по единому, не окажется ли малость равна ему, а охватывая его – больше, чем оно?

Аристотель.Как же иначе?

Парменид.Выходит, что малость может быть равной чему-либо или больше чего-либо и выступать в качестве великости или равенства, а не в качестве самой себя.

Аристотель.Нет, это невозможно.

b

Парменид.Итак, малость не может находиться в целом едином, разве только в его части.

Аристотель.Да.

Парменид.Однако и не во всей части, иначе роль малости будет та же, что и в отношении к целому, то есть она будет или равна или больше той части, в которой будет находиться.

Аристотель.Да, непременно.

Парменид.Итак, малость никогда не будет находиться ни в чем из существующего, раз она не может пребывать ни в части, ни в целом; и значит, не будет ничего малого, кроме самой малости.

Аристотель.Выходит, что не будет.

Парменид.Следовательно, в едином не будет и великости: ведь тогда окажется бульшим нечто другое, помимо самой великости,

c

а именно то, в чем будет содержаться великость, и вдобавок при отсутствии малости, которую это великое должно превосходить, если оно действительно велико. Но последнее невозможно, так как малость ни в чем не находится.

Аристотель.Верно.

Парменид.Но сама великость больше одной только малости и сама малость меньше одной только великости.

Аристотель.Конечно.

Парменид.Следовательно, другое не больше и не меньше единого, так как оно не содержит ни великости, ни малости; далее, эти последние обладают способ пастью превосходить и быть превосходимыми не по отношению к единому,

d

а лишь по отношению друг к другу; и наконец, единое тоже не может быть ни больше, ни меньше великости и малости, а также другого, так как и оно не содержит в себе ни великости, ни малости.

Аристотель.Очевидно.

Парменид.Итак, если единое не больше и не меньше другого, то не необходимо ли, чтобы оно его не превышало и им не превышалось?

Аристотель.Необходимо.

Парменид.Но совершенно необходимо, чтобы то, что не превышает и не превышается, было равной меры, а, будучи равной меры, было равным.

Аристотель.Как же иначе?

e

Парменид.Далее, и само единое будет находиться в таком же отношении к самому себе; поскольку оно не содержит ни великости, ни малости, оно не будет превышаться самим собой и не превысит себя, но, будучи равной меры, будет равно самому себе.

Аристотель.Конечно.

Парменид.Следовательно, единое будет равно самому себе и другому.

Аристотель.Очевидно.

Парменид.Далее, находясь в самом себе, единое будет также извне окружать себя и, как окружающее, будет больше себя, а как окружаемое – меньше. Таким образом, единое окажется и больше и меньше самого себя.

151

Аристотель.Да, окажется.

Парменид.Не необходимо ли также, чтобы вне единого и другого не было ничего?

Аристотель.Как же иначе?

Парменид.Но существующее должно же всегда где-нибудь находиться [23].

Аристотель.Да.

Парменид.А разве находящееся в чем-либо не будет находиться в нем, как меньшее в большем? Ведь иначе одно не могло бы содержаться в другом.

Аристотель.Конечно, нет.

Парменид.А так как нет ничего, кроме другого и единого, и они должны в чем-то находиться, то разве не необходимо, чтобы они либо находились друг в друге – другое в едином или единое в другом, либо нигде не находились?

b

Аристотель.Видимо, да.

Парменид.Поскольку, стало быть, единое находится в другом, другое будет больше единого, как окружающее его, а единое, как окружаемое, меньше другого; поскольку же другое находится в едином, единое на том же самом основании будет больше другого, а другое – меньше единого.

Аристотель.Выходит, так.

Парменид.Следовательно, единое и равно, и больше, и меньше самого себя и другого.

Аристотель.Очевидно.

Парменид.Далее, Коль скоро оно больше, меньше и равно, то в отношении к себе самому и к другому оно будет содержать столько же, больше и меньше мер, – а если мер, то и частей.

c

Аристотель.Как же иначе?

Парменид.Но, содержа столько же, больше и меньше мер, оно, следовательно, и численно будет меньше и больше самого себя и другого, а также равно самому себе и другому тоже численно.

Аристотель.Каким образом?

Парменид.Если единое больше чего-либо, то по сравнению с ним оно будет содержать также больше мер, а сколько мер, столько и частей; точно так же будет обстоять дело, если оно меньше или если равно чему-либо.

Аристотель.Да.

Парменид.Итак, будучи больше и меньше себя и равно себе, оно будет содержать столько же, больше и меньше мер, чем содержится в нем самом; а если мер, то и частей?

d

Аристотель.Как же иначе?

Парменид.Но, содержа столько же частей, сколько их в нем самом, оно количественно будет равно себе, а содержа их больше – будет больше, содержа меньше – меньше себя численно.

Аристотель.Очевидно.

Парменид.Не будет ли единое точно так же относиться и к другому? Поскольку оно оказывается больше его, оно необходимо должно быть и численно большим, чем оно; поскольку оно меньше – меньшим, а поскольку оно равно другому по величине, оно должно быть равным ему и количественно.

Аристотель.Непременно.

e

Парменид.Таким образом, единое снова, по-видимому, будет численно равно, больше и меньше самого себя и другого.

Аристотель.Да, будет.

Парменид.А не причастно ли единое также времени? Будучи причастным времени, не есть ли и не становится ли оно моложе и старше самого себя и другого, а также не моложе и не старше себя самого и другого?