Юн Эльстер - Кислый виноград. Исследование провалов рациональности

Итак, ошибки в объяснении, возникающие в этом контексте, бывают двух видов, которые можно ассоциировать с именами Веблена и Бурдьё (см. также II.5). Во-первых, имеется попытка объяснить через интенциональность порождение состояний, которые по сути своей являются побочными продуктами; во-вторых, идея, что для объяснения таких состояний достаточно указать на их полезность, не указав никакого механизма. Иными словами, опять же, можно потерпеть неудачу, либо указав неподходящий механизм, либо не предложив никакого механизма.

Первое из этих двух интеллектуальных заблуждений тесно связано с тем, что я назвал моральным заблуждением в отношении побочных продуктов – неуместной или самоподрывной формой инструментальной рациональности. Это заблуждение, связанное со стремлением к вещам, которые отпрянут, как только к ним протянется рука. Во многих случаях оно приобретает форму попыток получить что-то даром, сформировать характер или стать «личностью» не путем «безжалостного посвящения всех сил одной задаче» [259] Weber 1968: 591. , а как-то иначе. В других случаях оно сопровождается потаканием самому себе, в результате чего человек начинает снисходительно относиться к ошибкам или недостаткам в своей работе, зная, что порой они оказываются полезными или плодотворными. В частности, многие наверняка сталкивались с типом ученого, который оправдывает односторонний характер своей работы потребностями науки в плодотворных разногласиях [260] См. пример: Scheff 1966: 27 и его критическое обсуждение в: Gullestad, Tschudi 1982. Систематическая защита этих катастрофических практик предлагается в: Mitroff, Mason 1981. . А чаще всего это отношение сочетается с формой самомониторинга, чьи пагубные последствия я стремился подчеркнуть.

Иногда говорят, что все хорошее в жизни дается бесплатно: если обобщить, можно сказать, что все хорошее в жизни является побочным продуктом. Как показала недавняя работа Альберта Хиршмана, такое положение дел может объясняться тем, что у побочных продуктов нет «потенциала для разочарования», поскольку мы ими и не очаровывались [261] Hirschman 1982: ch. 1. . Также можно было бы обосновать их привлекательность в более позитивных категориях, сославшись на ценность, которую мы придаем свободе, спонтанности и неожиданности. А самое главное, побочные продукты связаны с тем, что нам достается в силу того, кто мы есть, в отличие от того, чего мы можем добиться трудом или силой воли.

Моя цель в данной главе – наконец пролить свет на проблему, возникающую, у основания утилитаристской теории. Проблема следующая: почему удовлетворение индивидуальных желаний должно служить критерием справедливости и общественного выбора, если сами эти желания могут формироваться процессом, предвосхищающим этот выбор? И, в частности, почему выбор из допустимых вариантов должен учитывать только индивидуальные предпочтения, если люди склонны приспосабливать свои стремления к своим возможностям? С точки зрения утилитариста не будет никакой потери благосостояния, если лисица будет отлучена от потребления винограда, раз она все равно считает его кислым. Но, естественно, она считает его кислым из-за убежденности в том, что она все равно будет отлучена от его потребления, а в этом случае трудно оправдывать размещение блага, ссылаясь на предпочтения.

Я буду называть феномен кислого винограда адаптивным формированием предпочтений или адаптивным изменением предпочтений, в зависимости от обстоятельств. Предпочтения, сформированные этим процессом, я буду называть адаптивными предпочтениями [263] Термин «адаптивная полезность» используется в: Cyert, De-Groot 1975, но в значении, более связанном с тем, что я называю эндогенным изменением предпочтений через обучение. Они также используют термин для обозначения того, что было бы уместней назвать «стратегической полезностью» – то есть потребности рационального человека учитывать в настоящем, что в будущем его предпочтения изменятся. См. также: Tocqueville 1969: 582. Я не видел в экономической литературе обсуждений адаптивных предпочтений в введенном мною смысле, но некоторые гипотезы можно извлечь из экономического анализа буддийского формирования характера в: Kolm 1979: 531–535. . Я попытаюсь прояснить понятие адаптивных предпочтений: сначала противопоставив их некоторым другим понятиям, которые с ними тесно связаны и с которыми их легко можно спутать (III.2), а затем дав им интерпретацию в свете длительной полемики о смысле свободы (III.3). На фоне этого анализа я далее буду рассматривать содержательные и методологические следствия формирования адаптивных предпочтений для утилитаризма, этики и справедливости (III.4). Идея кислого винограда представляется мне одинаково важной как для понимания индивидуального поведения, так и для оценки моделей социальной справедливости. Поэтому концептуальный анализ в III.2 и III.3 задуман так, чтобы он был интересен сам по себе, а не только как подготовка к этическим вопросам, рассматриваемым в III.4.

Кислый виноград может рассматриваться в качестве способа ослабления когнитивного диссонанса. Поэтому в последующем изложении будет ощутимо влияние Леона Фестингера, прямое и косвенное, через работы Поля Вена, который многим обязан Фестингеру, хотя во многих важных отношениях идет дальше него [264] Общая теория выбора Вена, основанная на следующих идеях: (1) варианты выбора даются в наборах, которые нельзя разобрать и пересобрать по своему желанию; (2) люди склонны ударяться в крайности; (3) после того как выбор сделан, он влияет на предпочтения задним числом, – изложена в: Veyne 1976: 706ff. . В частности, Вен вводит важную идею «сверхадаптации» к возможному, которая опять-таки связана с его общим понятием о том, что в ходе совершения выбора людям свойственно перебарщивать и без необходимости ударяться в крайности. Однако в творчестве Фестингера адаптивные предпочтения, хотя они и важны, не являются единственной или главной темой. Кислый виноград – один из нескольких механизмов ослабления когнитивного диссонанса. Более того, я полагаю, что это понятие так и не стало предметом систематического обсуждения, главным образом из-за того, что не было проведено ключевое различие между адаптацией предпочтений к возможностям, вызванной каузально, и той же адаптацией, выработанной намеренно. Amorfati (любовь к судьбе), «добродетельность по необходимости» можно истолковать и так, и так, но не получится сказать ничего интересного, не пояснив, какая из разновидностей имеется в виду [265] Для Бурдьё «выбор необходимого» служит центральным понятием в его теории выбора и вкуса, но идея остается смутной в силу отсутствия концептуального разъяснения. Он высмеивает академических ученых, заменяющих дорогие персидские ковры румынскими, – эту практику нужно понимать «как способ выдать необходимость за добродетель» (Bourdieu 1979: 326). Но в его доводах ничто не указывает на то, что они действительно стали отдавать предпочтение румынским коврам или, по крайней мере, считать, что те не хуже, равно как ничто не указывает на то, что две альтернативы могут соответствовать бессознательной адаптации и вести к соответствующей подгонке предпочтений. С другой стороны, он приводит несколько хороших примеров кислого винограда (Bourdieu 1979: 406), когда сам факт того, что человек может сослаться на произведение искусства, которое лично он не любит, – признак высокого происхождения: лишенные культуры не могут позволить себе подобной роскоши. .