Константин Колонтаев - Внешний коммунистический блеск и внутренняя либеральная нищета марксизма

Уже упоминавшийся здесь Л. В. Гнатюк, так же отмечал большое сходство марксизма с различными формами тогдашнего европейского утопического социализма, и особенно в плане отношения к политической борьбе, как средству воплощения в жизнь своей идеологии: «Утопические социалисты были весьма лояльны по отношению к существующему строю. Они считали, что возможности осуществления ими своих идеалов заключены в том общественном строе, который они отрицали. По их мнению, стоило всем хорошенько уяснить суть дела, как обстоятельства радикально изменяться». (Л. В. Гнатюк Становление мировоззрения марксизма — Харьков, 1988. — с. 144.)

Аналогичных европейским социал-утопистам взглядов на капитализм придерживались и Маркс с Энгельсом. Их взгляды можно кратко сформулировать следующим положением: «Нужно всемерно укреплять и развивать капитализм, поскольку — это приближает конец господства капиталистов». Но чтобы меня не обвинили в том, что я придумываю за классиков марксизма их взгляды, то, по данному вопросу процитирую их самих: «Мы выступаем перед миром, не как доктринеры с готовым принципом. Мы развиваем миру новые принципы из его же собственных принципов». (Карл Маркс, Фридрих Энгельс Сочинения — т.1 — с. 381.)

А, что касается приведенного выше мнения европейских социал-утопистов о том, их взгляды на дальнейшие пути общественного развития непременно победят по принципу: «стоит всем хорошенько уяснить суть дела, как обстоятельства радикально изменяться», то практически дословная фраза, причем очень известная и даже знаменитая, содержится у Маркса в его статье «К критике гегелевской философии права» (1844 год, и она звучит, так: «Теория становится материальной силой, как только она овладевает массами».

Более конкретно и развернуто, эту, либеральное содержание и происхождение марксизма раскрыл и объяснил Алексей Лапшин, написавший статью «Традиции либерализма», которая была опубликованной в известной в свое время московской газете «Лимонка» — 2006 — № 297 — с. 3.

В этой своей статье, А. Лапшин, по данному поводу отмечал следующее: «Вопреки мнению ортодоксальных либералов 19-го века политические и экономические свободы не только не дополняли друг друга, но и находились в постоянном противоречии. Чем больше преуспевала буржуазия, тем сильнее она склонялась к консерватизму. Не удивительно, что в либеральной идеологии появились «левые» и «правые» направления. «Левые» либералы становились сторонниками экономического равенства и сближались с социалистами. «Правые» либералы, все больше сближались с консерваторами».

Продолжая эту мысль Алексея Лапшина, можно добавить, что первым заметным леволиберальным направлением в Европе были, так называемые «младогегельянцы», из рядов которых в дальнейшем начало эволюционировать влево та их часть, к которой принадлежали Маркс и Энгельс.

В результате наличия в марксизме, основополагающей либеральной сердцевины, неуклонное следование марксистким догмам, в любой сфере, неизбежно рано или поздно приводит на чисто буржуазные позиции в политике и идеологии.

Одним из самых наглядных примеров этого был режим грузинских социал-демократов, существовавший в виде так называемой Грузинской Демократической Республики, в период 1918–1921 года.

Президент этого государства, являвшийся до революции одним из видных российских левых социал-демократов Ной Жордания, в своем выступлении 16 января 1921 года, за месяц до разгрома своего режима частями Красной Армии, среди прочего отмечал следующее: «Наша дорога ведет к Европе, дорога России — к Азии. Я знаю, наши враги скажут, что мы на стороне империализма. Поэтому, я должен сказать со всей решительностью, что мы предпочитаем империализм Запада, фанатикам Востока.» (Теодор Шанин Революция, как момент истины — М., 1997. — с. 533.)

В результате, таких вот, связанных с марксизмом либеральных закономерностей, Сталин, начав в 20-40-е годы прошлого века практическое строительство экономической и культурно-политической (цивилизационной) базы социализма в Советском Союзе, для успешного его завершения был объективно вынужден, что называется волей-неволей, приступить к достаточно глубокой ревизии марксисткого учения применительно к тогдашним советским условиям.

Вот, что об этом писал, несколько десятков лет, спустя профессор Гарвардского университета в США, историк Адам Улам: «Сталин умел учиться и обладал чувством времени. Он был типичным ленинцем, но без тех внутренних противоречий и следов западных социалистических традиций, которые до конца жизни преследовали Ленина». (А. Улам «Большевики. Причины и последствия переворотов 1917 года — М.: Центрполиграф, 2004, А. Бушков «Сталин. Схватка у штурвала» — СПб.: «Нева», 2005. — с. 103.)

Однако, ревизия марксизма, даже если ее предпринимает личность масштаба Сталина — это все же не отказ от данного учения. В результате, марксизм и концу жизни Сталина и, тем более после него, оставался основой государственной идеологии Советского Союза, отравляя его трупным ядом западного либерализма, пока, наконец, СССР, в результате этого своего идеологического отравления не прекратил существования в 1991 году.

Вот, что по этому поводу отмечал, довольно известный современный российский публицист Сергей Георгиевич Кара-Мурза, в своей известной книге «Маркс — против Русской революции» — М.: «Яуза», «Эксмо», 2008. — с. 142–143: «Из-за, того, что марксизм являлся официальной идеологией СССР, присущий марксизму европоцентризм, настолько глубоко проник в массовое сознание советского народа и особенно советской элиты, что привело к нелепому восхищению в 60-80-е годы различными достижениями западной цивилизации».

К сожалению, как уже подробно говорилось, эта тема нынешнего глубокого системного мирового кризиса марксисткой версии научного коммунизма, кризиса именно по причине, лежащего в его основе марксизма, до сих пор еще не получила своего должного научного рассмотрения. Поэтому, автор надеется, что именно эта его работа станет первым шагом на этом пути.

Однако вернемся к существующему состоянию научной разработки данной идейно-политической проблемы. К настоящему времени, первой и пока единственной попыткой, по настоящему, глубокого и по возможности всестороннего рассмотрения и осмысления данной темы, стала пока только, изданная в 2008 году в Москве, книга, ставшего известным за последние примерно 15 лет, политического публициста Сергея Георгиевича Кара-Мурзы «Маркс — против Русской революции».

Хотя справедливости ради следует отметить, что в плане развернутой, и что самое главное — доказательной критики марксизма у С. Г. Кара-Мурзы был в последнее десятилетие существования СССР, довольно-таки известный предшественник в лице Федора Федоровича Нестерова, написавшего на эту тему книгу «Связь времен».