Стефан Хёллер - Гностицизм

Если прогресс недостижим, будет ли революция лучше? Если институты отказываются от изменений, должны ли мы вкладывать свой разум, сердце и жизнь в их преобразование? Нужно ли нам вечно штурмовать Бастилию этого мира, надеясь, что каждая битва, каждая революция и война станет последней? Нет данных о войнах или революциях, охотно осуществляемых гностиками. Даже когда сторонники катаров взялись за меч в Лангедоке, они сделали это неохотно и в целях самообороны. Гностики никогда не были так заинтересованы в изменении мира, но они хотели переступить его пределы.

Вполне вероятно, что постмодернистская эра с её теорией хаоса и другими озабоченностями, предполагающими деконструкцию многих идеалов, а также культурных идолов, приведет к приумножению нигилизма в мире. Нигилизм, в конце концов, получил свое наименование от латинского слова «ничто». Когда все подверглось деконструкции, вероятно, что остается только ничто. Или что-то? Если в среде таких изменений возникает гностическая надежда, тогда исчезновение земных конструкций может повлечь за собой возвращение духа к Полноте. Очень часто таким образом – когда все временное исключено, вечность вступает в свои права. Когда люди разочарованы - когда у них отобрали все иллюзии – они могут обнаружить реальное. В этой связи, гностики действительно оптимисты; они уверены, что гнозис может придти к тем, кто пробудился от глубокого сна этого мира.

Гностические перспективы в информационную эпоху

Постмодерн неумолимо связан с концепцией, а также реальностью информационной эпохи. Ученые, заключающие из своих расчетов, что хаос может быть более реален, чем космос, литераторы и критики, деловито деконструирующие литературу и социальные науки – все они делают свою работу, в первую очередь прибегая к информации, содержащейся на экране компьютеров. В той мере, что сегодня интеллектуалу становится известно о гностицизме, он или она, вероятно, проинтерпретируют гнозис как информацию. С этой точки зрения, один из наиболее талантливых писателей художественной литературы, Филлип Дик, который с энтузиазмом включил гностицизм в некоторые свои работы, истолковал гнозис просто как «информацию». Однако является ли гнозис реально всего лишь информацией? Большое почтение к информации в наши дни, несомненно, связано с влиянием компьютера, являющимся основным инструментов информации. Огромное количество информации, а также, в равной степени, дезинформации, вливается в бесчисленное число умов ежедневно с экрана компьютера. Наши новые боги – это данные, которые мы магически вызываем на экране, обещающем соединить нас со всем, что есть, и тем, что, возможно, может существовать.

Общеизвестно, что информация настолько хороша, насколько хорош её источник. Менее часто упоминается истина о том, что информация также хороша ровно настолько, сколько хорош ум, который её воспринимает. В информационную эпоху, соблазн в определенном познавательном высокомерии, которое всегда было хорошо развито в нашей культуре, становится еще больше. Познавательное высокомерие можно определить как предположение о том, что поскольку некто имеет доступ к информации, то поэтому он знает, что истинно и полезно, и не нуждается в традиции или источнике вдохновения, а только в сознательном эго и его ресурсах данных. В духовных вопросах такое высокомерие может быть в действительности неудачным. Человек может решить собирать и выбирать информацию якобы духовной природы в попытке синтезировать собственную уникальную лестницу в небеса. Экран компьютера, или любой другой источник информации, становится подобен столу в закусочной идей, которая оказывается шведским столом для удовлетворения собственного эго.

В информационную эпоху часто встречаются напыщенное заявление: «Я знаю, что лучше для меня! Я буду выбирать то, что подходит моим уникальным требованиям». Это равносильно тому, что больной человек скажет квалифицированному врачу: «Я знаю свое тело. Я выберу лекарства сам, без учета вашего медицинского обследования». Или еще проще, это подобно тому, что ребенок идет в ресторан и говорит: «Я просто буду есть то, что вкусно». У буддистов есть хороший ответ на этот вид высокомерия. Они говорят, что предлагаемое ими – это просветление, и человек, вопрошающий об нем, делает это именно потому, что он не просветлен, и поэтому он должен, прежде всего, признать свое собственную непросветленность. Непросветленный человек, говорят буддисты, введен в заблуждение, и, таким образом, делает выбор на основе своих собственных заблуждений. Поэтому имеющей силу традиции с проницательными учителями и подлинными практиками, требуется, во-первых, уменьшить, а затем удалить заблуждения.

Гнозис – это не то же самое, что и информация, хотя гностицизм, проводник гнозиса, может содержать некоторую информацию. Но даже здесь нужно быть осторожным. Гностическая информация довольно сильно отличается от большинства другой информации. Она содержит миф, пророческие озарения, психологические стимулы, магические процессы и многое другое. Рассмотрение этих материалов как собрания данных, ясных и простых, будет иметь катастрофические последствия. Гностическая традиция отчасти существует для того, чтобы сделать этот вид информации усвояемым для ума, неподготовленного в гностических образах, реализациях и языке. Попытка поставить себя выше традиции, которая обладает собственными стратегиями, собственным способом видения реальности и собственными духовными практиками, бесполезна и глупа.

Наш век сильно насыщен информацией и, несмотря на это, алчет еще больше. Кажется, что зачастую, чем больше информации мы собираем, тем все менее реальными становятся наши жизни. Люди сбиты с толку технологией, от которой они зависят, и часто они также сбиты с толку информацией, которую получают через эту технологию. Будучи наркоманами информационного века, мы часто забываем, что существует и возможен другой вид знания, в котором говорить меньше означает знать больше, и восторг видения заменяет жаждой фактов. Ибо гнозис редко предлагал факты или теории; он всегда предполагает опыт. В мире, в котором информация стареет каждый час, он может оказаться тем видом информирующего озарения, в котором мы так сильно нуждаемся.

Эпилог. От рассвета к полуночному солнцу.

В начале этой книги ночное небо использовалось в качестве метафоры для света гнозиса в противоположность тьме земной. Может быть полезно здесь, в заключение нашего исследования, расширить метафору, включив в неё контраст дневных и ночных небес. В свете дня физические объекты освещены с большой ясностью. Мирская деятельность требует именно такой ясности видения. С другой стороны, наше утонченное и более дальновидное ночное зрение подавлено этой излишней ясностью. Небесные светила в настоящее время сокрыты ярким дневным светом; достаточно редко мы можем увидеть контуры луны в дневное время, тогда как свет звезд полностью скрыт. Когда ослепительный блеск солнца исчезает и ночное небо снова появляется, объекты, находящиеся рядом, становятся смутными, а свет звезд, удаленных от нас на множество световых лет, снова доступен нашему взору.