Платон - Собрание сочинений. Том 3

Протарх.Как же иначе?

c

Сократ.В нас огонь есть нечто малое, слабое и скудное, вселенский же огонь [27] Под вселенским огнем подразумевается, возможно, богиня Гестия. Ср.: Кратил, прим. 41. изумителен и по величине, и по красоте, и по всяческой свойственной огню силе.

Протарх.Твои слова – сущая правда.

Сократ.Так что же? От огня ли, заключенного в нас, питается, рождается и получает начало вселенский огонь, или же, напротив, мой и твой огонь и огонь прочих живых существ зависит во всех этих отношениях от вселенского огня?

Протарх.На этот вопрос даже и отвечать не стоит.

d

Сократ.Верно. То же самое, полагаю, ты скажешь и о земле, находящейся здесь, в живых существах, и во Вселенной, а также и обо всем прочем, о чем я спрашивал немного раньше. Так ты ответишь?

Протарх.Кто, отвечая иначе, показался бы находящимся в здравом рассудке?

Сократ.Пожалуй, никто. Но следи за тем, что отсюда вытекает. Видя, что все названное сводится к одному, мы назвали это все телом?

Протарх.Как же иначе?

Сократ.То же самое допусти и относительно того, что мы называем космосом; состоя из тех же самых [родов], он так же точно, надо думать, есть тело.

e

Протарх.Совершенно правильно.

Сократ.Итак, пойдем дальше: от этого ли тела всецело питается наше тело, или же, напротив, от нашего тела питается мировое, воспринимая от него в свой состав все те [роды], о которых мы только что говорили?

Протарх.И этим вопросом, Сократ, не стоит задаваться.

30

Сократ.Что же? Стоит ли спрашивать о следующем? Как ты думаешь?

Протарх.О чем именно?

Сократ.Не скажем ли мы, что в нашем теле есть душа?

Протарх.Ясно, что скажем.

Сократ.Откуда же, дорогой Протарх, оно взяло бы ее, если бы тело Вселенной не было одушевлено [28] Для Платона, как и для всей античности, характерны представления об одушевленном космосе. Отсюда учение о макрокосме – Вселенной и микрокосме – человеке, обладающих аналогичной структурой, но представленных в разных пропорциях. , заключая в себе то же самое, что содержится в нашем теле, но, сверх того, во всех отношениях более прекрасное?

Протарх.Ясно, что больше взять ее неоткуда, Сократ.

b

Сократ.Но ведь, назвав, Протарх, те четыре рода: предел, беспредельное, смешанное и четвертый род – причину, которая во всем пребывает, сообщает находящимся в нас [родам] душу, поддерживает телесные отправления, врачует недомогающее тело и все во всем образует и исцеляет, назвав это всей и всяческой мудростью, не станем мы в то же время полагать, что, хотя те же четыре рода в больших количествах содержатся во всем небе, и притом прекрасные и чистые, не там была измыслена природа прекраснейших и ценнейших вещей!

c

Протарх.Такое предположение вовсе не имело бы смысла.

Сократ.Так не будем же делать его, но, следуя нашему рассуждению, лучше скажем, что во Вселенной, как неоднократно высказывалось нами, есть и огромное беспредельное, и достаточный предел, а наряду с ними – некая немаловажная причина, устанавливающая и устрояющая в порядке годы, времена года и месяцы. Эту причину было бы всего правильнее назвать мудростью и умом.

Протарх.Всего правильнее, конечно.

Сократ.Но ни мудрость, ни ум никогда, разумеется, не могли бы возникнуть без души.

d

Протарх.Конечно, нет.

Сократ.Следовательно, ты скажешь, что благодаря силе причины в природе Зевса содержится царственная душа [29] О природе души Зевса и других богов см.: Федр, 246е – 247b; Горгий, прим. 80. и царственный ум, в других же богах – другое прекрасное, какое каждому из них приятно.

Протарх.Совершенно справедливо.

Сократ.И не считай, Протарх, что мы высказали это положение необдуманно: оно принадлежит тем мудрецам, которые некогда заявляли, что ум – их союзник – вечно властвует над Вселенной.

Протарх.Несомненно, так.

e

Сократ.Оно же дает ответ на мой вопрос: ум относится к тому роду, который был назван причиной всех вещей. Итак, теперь тебе уже известен наш ответ.

Протарх.Известен и вполне достаточен, хотя я и не заметил, как ты отвечал.

Сократ.Шутка, Протарх, иногда бывает отдыхом от серьезного дела.

Протарх.Хорошо сказано!

Сократ.Стало быть, друг мой, ум, к какому бы роду он ни принадлежал и какою бы силой ни обладал, теперь объяснен нами почти надлежащим образом.

31

Протарх.Совершенно верно.

Сократ.А еще раньше таким же образом был разъяснен род удовольствия.

Протарх.И отлично разъяснен!

Сократ.Припомним же относительно обоих, что ум оказался родственным причине и даже почти одного с ней рода, удовольствие же и само по себе беспредельно и относится к тому роду, который не имеет и никогда не будет иметь в себе и сам по себе ни начала, ни середины, ни конца.

Протарх.Да, припомним. Как не припомнить?

b

Сократ.После этого нам должно рассмотреть, в чем заключены ум и удовольствие и каким состоянием обусловлено их возникновение, когда они возникают. Сначала возьмем удовольствие. Как мы начинали исследование с его рода, так начнем и теперь с него. Однако мы никогда не могли бы достаточным образом исследовать удовольствие отдельно от страдания.

Протарх.Если нужно идти этим путем, то им и пойдем.

Сократ.Представляется ли тебе их возникновение таким же, как мне?

c

Протарх.Каким именно?

Сократ.Мне кажется, что страдание и удовольствие возникают по природе своей совместно, в смешанном (κοινώ) роде.

Протарх.Напомни нам, любезный Сократ, какой из названных раньше родов ты желаешь указать в качестве смешанного.

Сократ.По мере моих сил, любезный.

Протарх.Прекрасно.

Сократ.Под смешанным мы подразумеваем третий из названных выше четырех родов.

Протарх.Тот, который ты поместил после непредельного и предела и к которому, как мне кажется, ты отнес здоровье и гармонию?

d

Сократ.Отлично сказано. Теперь будь особенно внимателен.

Протарх.Говори, пожалуйста.

Сократ.Слушай: как только в нас, живых существах, расстраивается гармония, так вместе с тем разлаживается природа и появляются страдания.

Протарх.Вполне правдоподобно.

Сократ.Когда же гармония вновь налаживается и возвращается к своей природе, то следует сказать, что возникает удовольствие, – если уж нужно изложить очень важные вещи в кратких словах и как можно быстрее.