Боэций - Утешение Философией

III.12(v). Счастлив безмерно, узреть кто

Блага источник сумеет.

Счастлив всегда, кто способен

Освободиться от тяжких

Пут, что земля налагает.

Горько Орфей-песнопевец {133} 133 Горько Орфей-песнопевец — в этих стихах Боэций сравнивает земное бытие души с историей мифического певца Орфея, сына речного бога Эагра и музы Каллиопы, который своим прекрасным пением заставлял двигаться деревья и скалы, останавливал реки, укрощал диких зверей. Миф об Орфее изложен Овидием в «Метаморфозах», I, 1–85; XI, 1–66; Вергилием в «Георгиках», IV, 454–526.

С плачем о милой супруге

Сердце терзал. Дивной песней

Жалобной мог он заставить

Двигаться лес и теченье

Рек прекратить. Не боялся

Льва примирить с боязливой

Ланью. К тому же не страшно

Было ему лицезренье

Пса, усыпленного песней.

Грудь его полнилась ею,

Лирные звуки летели,

Только уже господина не веселили нисколько.

С жалобой он на Всевышних

В царство Аида спустился.

Здесь, умеряя звучанье

Струн своих сладостным пеньем,

Что почерпнул из ключей он

Матери нашей богини,

Он зарыдал, и всю тяжесть

Скорби безмерной любовью

Соединил, их удвоив.

Он в возбужденьеТенару

Смог привести и мольбою

Милость богов всех подземных

Выпросил. Пес же трехглавый

Оцепенел, новой песней

Завороженный Орфея.

Мести богини, карают

Что за злодейства, ланиты

Все оросили слезами

Горькой печали и грусти.

И колесо, что пытало

Мукою злой Иксиона,

Даже оно перестало,

Грозное, быстро вращаться.

Долгой измученный пыткой,

Средь водопадов бродящий

Вновь обретает надежду

Бедный Тантал. Даже коршун

Музыкой той упоенный,

Больше терзать не желает

Тиция печень. И мощный

Мрачного царства владыка,

Сжалившись, милость дарует

Всю песнопевцу Орфею,—

Песнею куплена милость.

Вновь обретет он супругу,

Да соблюдает условье

Только и не обернется,

Не поглядит на жену он

До возвращенья на землю!

Но ведь любви не прикажешь,

Только она и решает.

Видит свою Эвридику,

Вдруг обернувшись на грани

Света и мрака, и губит

Этим себя и супругу.

Страстно хотите, чтоб разум

К свету вас вывел, но будет

Мраком погублен, кто взглянет

В бездны его, и утратит

Высшее счастье навеки.

IV.1. Философия, с лицом, полным достоинства, медленно и приятно пропела эти стихи, а я, еще не вполне утешившись от скорби, глубоко проникшей в душу, прервал ее, когда она вознамерилась произнести нечто подготовленное ранее. Я воскликнул: О провозвестница истинного света {134} 134 Провозвестница истинного света — философия, которая ведет к познанию бога, озаряющего своим разумом все сущее. Cp.: Платон. Федр, 249с; 250с. , речи, которые ты произносила, убеждая меня, твои божественные рассуждения и доказательства невозможно опровергнуть. И хотя они ранее были забыты мною, однако я не могу сказать, что суть их была мне совсем неизвестна в прежние времена. Истинная и величайшая причина моей печали заключена в том, что я не понимаю, как может вообще существовать или избегать наказания зло, если благо — повелитель всего сущего {135} 135 Ср.: Утешение, III , пр. IX-XI. . Подумай только, ведь это достойно удивления! Но с этим сопряжено нечто большее — ибо когда процветает и правит подлость, добродетель не только лишается наград, но, поверженная, она попирается ногами порочных [людей] и принимает на себя наказания, причитающиеся преступникам. И это происходит в царстве всеведущего, всемогущего, притом желающего исключительно блага Бога! Нет человека, который мог бы не удивляться и не жаловаться, видя это.— На мои слова она ответила: Было бы бесконечной глупостью и великим преступлением полагать, что в содержавшемся в столь строгом порядке доме, руководимом [Богом] как отцом семейства, хранили дешевые сосуды, а дорогими пренебрегали. Так не бывает. И если мои предыдущие заключения не были неверными. То от самого творца, о царстве которого мы теперь говорим, ты узнаешь, что добрые всегда могучи, а дурные — всегда отвержены и слабы. Порок никогда не остается без наказания, а добродетель — без вознаграждения. Добрые всегда обретают счастье, а злые — несчастье. Существует множество доказательств этого, они смогут успокоить твои жалобы и придадут тебе твердость и силу духа. А так как ты уже видел образ истинного блага, недавно показанный мной, и знаешь, где его надо искать, и поскольку мы уже прояснили все относительно пути, к нему ведущему, то я укажу дорогу, которая приведет тебя домой. Я дам твоему разуму крылья, которые помогут тебе подняться ввысь. Чтобы ты, отбросив смятение, невредимым вернулся в свое отечество под моим руководством и в моей колеснице.

IV.1(v). Как птице мне дано крылато вольно

Подняться в высоту небес.

Когда же крылья обретает разум {136} 136 Ср.: Платон. Федр, 246а — 249а. ,

Он холодно взирает вниз

И, над землей в просторе бесконечном

Увидев тучи за спиной,

Согретый легким воздуха движеньем,

Стремится в огненный зенит,

Пока тропу к созвездьям не проложит,

По следу Фебову идя,

Или дорогу льдистую Сатурна,

Как воин, в блеске не пройдет,

Пока мерцаньем ночь не разрисует

Вращающийся звездный круг.

Когда ж, пресыщенный виденьем этим,

Покинет зримый свод небес,

Топча эфира легкого безбрежность и света горнего поля,

Создателя со скиптром он увидит.

Бразды держащего в руке,

Кто, неподвижный, правит бегом мира,—

Вершителя всех дел земных.

И если он сюда направит путь твой,

Забыв который ищешь ты,

Воскликнешь: Здесь моя отчизна!

Исток мой и предел мой — здесь!

Когда же вновь узреть захочешь землю,

Покинутую в тьме тобой,

Грозу племен увидишь: одиноких

Тиранов во дворцах своих.

IV.2. На это я воскликнул: Как много ты обещаешь! Я не сомневаюсь, что ты можешь сделать это, только приступи немедля.— Во-первых, добрые всегда обладают могуществом, дурные же лишены всяких сил, это тебе нужно усвоить. Ведь если благо и зло — противоположности, а как мы утверждаем, благо — могущественно, тогда очевидно, что зло — бессильно. Если же известно бессилие зла. То еще более заметной становится сила добра. Но чтобы твоя вера укрепилась от наших рассуждений. Я поведу их двумя путями, подтверждая свои высказывания то с одной, то с другой стороны. Существует два начала, от которых зависит свершение человеческих действий — воля и могущество, и если отсутствует одно из них, то содеять что-либо невозможно. Руководствуясь побуждениями собственной воли, ни один человек не приемлет того, чего не желает, но если он не обладает могуществом, его воля бессильна. Следовательно, когда ты видишь, что кто-то стремится достичь того, чего достичь не в состоянии, можно не сомневаться? У него не хватит сил достичь того, чего он желает.