Павел Мариковский - Во власти инстинктов

Альтруизм и эгоизм, строго говоря, проявление инстинкта общественного животного: и то, и другое — крайние противоположности инстинкта. Они выражают отношение к себе и обществу, поддерживая его или разрушая. Человеколюбие и себялюбие — инстинкты, управляющие судьбами человечества. Они заложены в каждом человеке в том или ином соотношении. Говоря иносказательно, в каждом одновременно существует и Бог и Дьявол, и задача человечества — воспитание первого и ослабление второго.

В какой-то мере эгоизм служит самосохранению за счет общества и ближних и сходен с паразитизмом. Это свойство характерно для карьеристов. Одновременно эгоизм сопутствует стремлению к лидерству за счет окружающих. Но не всегда. То лидерство, которое бескорыстно служит обществу, когда человека почитают, считают заслуженным и достойным, уважают, возвеличивают, — свойство великих людей. Оно становится редким в наше смутное время стремительно развивающейся цивилизации.

Близок к эгоизму прагматизм. Он может быть сугубо личным и общественным, но строго направленным. Но прагматизм в диких племенах иногда достигает отвратительных форм. Все лишние старики и хворые изгонялись, убивались даже и дети. Инстинкт заботы о потомстве притуплялся.

Ненасытность эгоизма — грех и для себя, и для общества. Он будто кляча, выбившаяся из сил, подгоняемая кнутом.

Интересна одна особенность поведения человека, связанная с инстинктом: агрессивности чуждо чувство юмора, по существу предназначенного природой для ее погашения и проявления дружелюбия. Кто хотя бы раз видел, как безумие поведения, грозящее разразиться скандалом, легко затухает от выразительной, глубокомысленной, острой, но добродушной шутки и последующего за нею дружного смеха, тот уразумеет великую силу юмора. Смех был сильно распространен у первобытных народов. Как жаль, что цивилизация не способствует развитию веселой иронии. Культ смеха, доброй иронии между людьми, но не злого высмеивания, способствует погашению агрессии и сплочению. В цивилизованном обществе как-то мало обращается внимание на здоровый и крайне полезный инстинкт юмора, достойного высокого утверждения.

Альтруизм выше эгоизма, так как работает только на благо общества. Эгоизм ослабляет общество и тем самым подвергает риску существование каждого. Всесильная власть денег развивает эгоизм и в этом ее грозящая для общества особенность. У животных оба чувства — альтруизм и эгоизм редко уживаются вместе. У общественных животных, таких как муравьи, термиты, осы, шмели альтруизм безусловен, инстинктивно и неукоснительно свойственен всем членам общества.

Альтруизм соседствует с милосердием, это бескорыстный союз односторонней помощи в ней нуждающихся. Плодотворно работающий на общество дольше сохраняет силу, волю, интерес к делу и социально полезен. Уважение общества и признание человека, отдающего себя для всех, чувство всеобщей благодарности к нему — награда, придающая смысл жизни.

Определения «добрый и злой человек» почти аналогичны эгоизму и альтруизму. Добрых любят, злых — нет. Добрые в обществе удобны, злые приносят ссору. Но доброта бывает разная. Добрые, ради утверждения в обществе, не говорят правду, удобны и внешне безобидны. Они легко уживаются как с добром, так и со злом, сговорчивы, послушны и готовы, если требуется, способствовать злу также, как и добру. У них нет характера и притуплены противоположности. Это — форма приспособления слабых в обществе.

Альтруизм и эгоизм иногда способны уживаться в одном человеке, одновременно проявляясь в зависимости от обстановки.

Э. Геккель считает, что «высшая цель всякой разумной этики проста: она заключается в установлении равновесия между эгоизмом и альтруизмом, между любовью к себе и любовью к ближнему».

Уважаем тот человек, который ведет себя в соответствии с желанием принести пользу обществу, живет и для себя, и для общества. Это качество может быть развито у человека самосовершенствованием.

Инстинкты альтруизма, эгоизма, творчества в очень сильной степени зависят от деятельности разума, и у одного и того же человека могут развиваться в различных, противоположных направлениях. Они имеют громадное значение в жизни общества, управляя поведением его членов.

Альтруизм — инстинкт любви к ближним — главная основа христианской религии. В какой-то мере эта же мысль выражена и в других религиях. Дружба распространена и у животных, особенно стадных. Дружба, дружелюбие — тоже альтруизм, проистекают из инстинкта взаимопомощи. «Не имей сто рублей, а имей сто друзей», — говорит старая русская пословица. Или «Старый друг лучше новых двух», то есть друг испытанный, проверенный, а новый еще может статься врагом. Инстинкт дружбы, дружелюбия, любви к ближним, сострадания, милосердия, неравнодушия ко злу полезен, способствует выживанию. Любовь к людям — вечный залог и источник бессмертия.

Без альтруизма у человека гаснут высшие чувства души и нравственности. Но. к сожалению, далеко не каждый осознает истоки этой высоты духовных переживаний. Гитлер любил живопись. Сталину нравились душевные песни. Только благодаря им была сохранена жизнь артисту Вертинскому, харбинцу, возвратившемуся в Россию из Харбина. Вместе с тем за глубоко душевные песни поплатился талантливый певец-поэт С. Есенин.

Без любви личность не живет, любовь сильнее смерти. Без альтруизма вырождается семья, род, государство. В альтруизме — полезнейшем инстинкте, невозможно формирование общественного животного, в нем и только в его развитии заложено спасение погрязшего в противоречиях общества. Развитию альтруизма, его утверждению помогает религия, вера в Бога, в самом высшем ее выражении. Она укрепляет этот инстинкт, доставшийся от древних предков, противодействует инстинктам, способным привести человечество к гибели. Эта мысль не нова и впервые зафиксирована Иисусом Христом. Она повторялась множество раз теми, кто был обеспокоен судьбой человечества. Недавно ее повторил в своем выступлении, посвященном наступлению двухтысячного года, Папа римский Иоанн Павел II. Утверждение и поддержание альтруизма в религии как главного постулата веры в Бога, каким бы он ни был, — задача человечества. К сожалению, современная религия застыла на прошлом, отстала от бурно развивающейся науки и основ образования.

Предсказание будущего — самая ненадежная задача для человеческого разума. Будущее человечества кажется непредсказуемым, а человек разумный не в силах предвидеть отдаленные последствия своей деятельности, отчасти от того, что не столько он правит жизнью, сколько объективно складывающиеся обстоятельства жизни правят им. Нелегко осознать и возможную катастрофу человечества, поскольку это органически нецелесообразно и претит разуму, затуманенному сумятицей жизни.