Василий Налимов - Канатоходец

На следствии Ляшук, Брешков, Проферансов и другие, показывая о своей контрреволюционной деятельности, называли как организаторов и руководителей их антисоветской группы Шаревского, Солоновича Алексея, Солонович Агнию и Назарова. Однако материалами дополнительной проверки, проведенной по делу СОЛОНОВИЧ Агнии, установлено, что Солонович Агния и Назаров были осуждены необоснованно и дела в отношении их производством прекращены. (В отношении НАЗАРОВА — определение Военной Коллегии Верх. Суда СССР от 8 окт. 1957 г., а СОЛОНОВИЧ А. О —17 апр. 1958.)

Дело по обвинению Солонович Алексея до конца расследовано не было и прекращено за его смертью.

По его показаниям, а также по показаниям Шаревского, Ляшук и другие осужденные по настоящему делу не проходят.

Таким образом, контрреволюционная деятельность со стороны Ляшука и других не установлена, а показания свидетеля Иоффе, который представлял материалы о контрреволюционной деятельности осужденных по этому делу и по ряду дел, не подтвердились, а показания Проферансова опровергнуты Васильевой.

По делу следует считать установленным то, что осужденные разделяли анархистские идеи и при встречах между собой вели беседы на философско-теософские темы, в чем нет состава преступления.

При указанных обстоятельствах осуждение Ляшука, Гориневского и других является необоснованным, и, руководствуясь статьей 48 Закона об Основах уголовного судопроизводства СССР и Союзных республик,

ПРОШУ:

Постановление Особого Совещания при Народном Комиссариате Внутренних дел СССР от 9 июля 1937 г. в отношении ЛЯШУКА С.Р., ГОРИНЕВСКОГО Г.В., НАЛИМОВА В.В., ПРОФЕРАНСОВА Г.Н., БРЕШКОВА И.С., КОРОСТЕЛЕВА Б.В., ГУБЕРТ-ПОСПЕЛОВОЙ В.В. и ВАСИЛЬЕВОЙ Е.М. отменить и дело производством прекратить за недоказанностью обвинения.

Заместитель Генерального прокурора СССР Государственный советник юстиции I класса А. Мишутин

Далее я получил две завершающих справки. № 5 ПС 205/10

16 мая 1960 г.

Дело по обвинению гр. Налимова Василия Васильевича, работавшего до ареста научным сотрудником Центральной лаборатории контрольно-измерительных приборов пищевой промышленности, пересмотрено Президиумом Московского городского суда 9 мая 1960 года.

Постановление Особого Совещания при НКВД СССР от 9 июля 1937 года отменено, а дело в отношении гр. Налимова Василия Васильевича, 1910 года рождения, прекращено за недоказанностью обвинения.

Председатель Московского Городского Суда Л. Громов. № 5 ПС 201/60

16 мая 1960 г.

Дело по обвинению гр. Налимова Василия Васильевича, работавшего до ареста заведующим спектральным отрядом СреднеАзиатского геофизического треста, пересмотрено Президиумом Московского городского суда 9 мая 1960 года.

Постановление Особого Совещания при МГБ СССР от 20 апреля 1949 года отменено, а дело в отношении гр. Налимова Василия Васильевича, 1910 года рождения, производством прекращено на основании статьи 4 п. 5 УПК РСФСР.

Председатель Московского Городского Суда Л. Громов.

Восточный отряд Ордена Тамплиеров оказался разгромленным. Он перестал существовать, по крайней мере в той форме, в которой он был задуман Карелиным. (Правда, мы ничего не знаем о тех, чьи имена на допросах все же не были упомянуты.)

Сейчас, вглядываясь в прошедшее, приходится признать, что слишком много участников движения не выдержали напряжения. Сдались. Оговорили других. Бросили тень на движение в целом. А клятву верности при посвящении давали все [293].

Реабилитация очистила движение, и это уже само по себе удивительно. Но было уже поздно. Духовный потенциал, заданный Карелиным, кажется, исчерпался.

Существенным оказалось то, что ничто не дает устойчивости в борьбе — ни высокие степени посвящения, ни многолетний духовный опыт, ни братские связи. Что же может гарантировать от падения?

А если ничто, то как возможна какая-либо деятельность в тоталитарных режимах?

Сдаваться сразу же без борьбы? Нет. Никогда!

И вдруг я понял, что борьбу мы вели не столько со следователями, сколько с самими собой. Человек оказывается врагом себе самому. Внешний враг — это только провокация, только вызов на бой; а дальше все свершается внутри себя [294].

Пусть придет прощение!

Пусть прозвучат в веках имена тех, кто погиб в неравной борьбе!

Долг плясуна — не дрогнуть вдоль каната,

Долг плясуна — забыть, что знал когда-то —

Иное вещество,

Чем воздух — под ногой своей крылатой!

Посмотрите — вот он

без страховки идет.

Чуть правее наклон —

упадет, пропадет!

Чуть левее наклон —

все равно не спасти…

Гражданское же мужество вырастает только из свободной ответственности свободного человека… Она опирается на того Бога, который требует свободного риска веры в ответственном поступке и обещает прощение и утешение тому, кто из-за этого стал грешником.

Опубликовано под названием «Канатоходец» в журнале Путь,1992, № 1, с. 242–253.

Позднее, в 30-е годы, в камерах Бутырской тюрьмы, провожая уходящих в неведомое, пели два гимна: «Гимн соловчан» и романс Вертинского, посвященный женщине, оплакивающей мужа-офицера над братской могилой расстрелянных:

Я не знаю, зачем и кому это нужно,

Кто послал их на смерть недрожащей рукой.

Только так беспощадно, так зло и ненужно

Опустили их в вечный покой.

Осторожные зрители молча кутались в шубы,

И какая-то женщина с искаженным лицом

Целовала покойника в посиневшие губы

И швырнула в священника обручальным кольцом.

Забросали их елками, замесили их грязью,

И пошли по домам под шумок толковать,

Что пора положить бы конец безобразью,

Что и так уже скоро мы начнем голодать.

И никто не додумался просто встать на колени