Василий Джелдашов - Карлос Кастанеда. Расколотое знание

Нагваль сказал, что в этом и заключается причина, почему они никогда не будут искоренены, кто бы ни пытался искоренить их, – сказала она. – Те, кто стоит за этим, – всегда пустые. Они не обладают мужеством истинных монахов и священников. Мне нравилось, что Нагваль говорил это. Я всегда буду восхищаться монахами и священниками. Мы похожи. Мы отказались от мира, но мы находимся в гуще его. Священники и монахи сделались бы великими летающими магами, если бы кто-нибудь сказал им, что они могут делать это» (К-5).

«Воин находится в руках силы, и его единственная свобода заключается в том, чтобы вести безупречную жизнь. Нет никакого способа разыграть победу или поражение. Твой рассудок для того, чтобы отказаться от целостности самого себя, может захотеть, чтобы ты проиграл битву и упал. Но есть контрмера, которая не позволит тебе провозгласить ложную победу или ложное поражение. Если ты думаешь, что можешь отступить в гавань поражения, то ты не в своём уме. Твоё тело будет стоять на страже и не позволит тебе пойти этим путём» (К-4). А ещё пора знать, что «тело – это большой разум, множество с одним сознанием». Так сказал Ницше.

«Единственное, чего я тогда ещё не испытал, был секс. Нагваль Хулиан говорил мне, что отсутствие близости с женщинами дало мне силу и стойкость.

Дон Хуан принял на себя роль мужа и отца.

Его новые обязанности превратились для него в изрядную обузу. Он лишился возможности свободного передвижения. Всё это, однако, компенсировалось глубоким чувством привязанности к женщине и её детям.

– В то время мною иногда овладевало огромное счастье быть отцом и мужем, – сказал дон Хуан, – но именно в эти моменты я замечал, что всё складывается как-то ужасно неправильно. Я понял, что утрачиваю чувство отрешённости, приобретённое за время пребывания в доме нагваля Хулиана» (К-8).

Здесь опять можно вспомнить всё, что говорится об энергии сексуальности в книгах Кастанеды. Не будет преувеличением сказать, что магам секс не нужен. И не потому, что это плохо, или грязно, или греховно, а потому, что это единственный доступный нам источник энергии. Наверно, не зря на Востоке то место, из которого выходит эта энергия, называется «море жизненности». Могу подкинуть вам ещё один парадокс: мужчинам секс не нужен аб-со-лют-но, в отличие от женщин. И всё потому, что женщины, в отличие от мужчин – пустые. В буквальном смысле, то есть – у женщин есть орган, который постоянно пуст, а у мужчин таких органов нет. Я говорю о матке, о том женском органе, в котором развивается плод человеческий. И из-за этой-то постоянной пустоты женщина нуждается в дополнительной энергии со стороны. И они не нашли ничего лучшего, как внушить мужчинам мысль, что это именно мужчинам нужен непрерывный секс! Ах, какое коварство! Повторяю ещё раз – мужчинам секс не нужен аб-со-лют-но! Потому что они органически полные!

И «никогда не теряй из виду, что гораздо легче многих не удовлетворить, чем удовольствовать». И будь заботлив – «если у тебя есть фонтан, заткни его; дай отдохнуть и фонтану».

Кстати об учителях. Без них ведь никуда не деться на всех этапах человеческой жизни. Они нам очень нужны, я говорю без всякой иронии (в этот раз). Они нужны нам для того, чтобы… то есть, это, как его… Так для чего же нам нужны учителя?

Рассмотрение фактов – вот всё, что мы были в силах делать прежде. Но теперь, говорю ещё раз, используйте Знание, изложенное Кастанедой как матрицу для анализа любой информации, а не только мифологической, кроме того, это Знание поможет вам правильно жить. Без каких-либо мудрых навязчивых советчиков.

«Что же мы нашли? Мы нашли, что композиционное единство сказки кроется не в каких-нибудь особенностях человеческой психики, не в особенности художественного творчества, оно кроется в исторической реальности прошлого. То, что сейчас рассказывают, некогда делали, изображали, а то, чего не делали, представляли себе». ( Корни .) Можно сказать, что человечеству настала пора вернуться в Золотой век, век Знаний, но на новой ступени развития.

И не бойтесь лишиться разума: «– Не выбрасывай пока свой разум, – сказал он. – Ещё не время. Хотя это когда-нибудь и произойдёт, но я не думаю, что сейчас именно тот случай.

– Нужно ли мне самому пытаться найти объяснение случившемуся?

– Конечно, – сказал он. – Это твой долг – успокоить ум. Воины выигрывают свои битвы не потому, что они бьются головами о стены, а потому, что берут их. Воины прыгают через стены. Они не преуменьшают их» (К-4). Ищите истину, помня, однако, что «старые люди говорят, что кто Божественное писание всё до конца поймёт, тот ума лишится!». ( Розанов В. В. Предисловие к первому изданию книги «Люди лунного света». )

«Если и есть что-либо понятное, так это дух, сознание, которое только и известно нам непосредственно, тогда как всю остальную природу мы познаём не иначе, как опосредствованно, и притом настолько, насколько она влияет на наше сознание. Значит, вся материя разрешается в состоянии сознания. Мы не познаём никакого другого бытия, кроме представляемого. Существовать и быть воспринимаемым – это одно и то же. Следовательно, дух есть нечто первичное и реальное, материя есть только вторичный феномен, вся реальность которого только на нём и держится, и если бы изменилась способность восприятия нашего духа, то изменился бы и весь материальный мир, существующий в нашем представлении». Если вы решили, что это цитата из Кастанеды, то вы ошиблись – это Карл Дюпрель.

Он также совершенно правильно пишет, что «человек похож на те неподвижные звёзды, которые, подобно Проциону, образуют вместе со своим тёмным спутником двойное созвездие, звёзды которого описывают вокруг общего центра их тяготения эллипсы. Если признать существование только светлой звезды такого созвездия и принять в расчёт только то тяготение этой звезды, центр которого находится в Млечном пути, то движение её будет представлять загадку, которая разрешается сейчас же, как только мы допустим другое тяготение её, тяготение к тёмному её спутнику». (Дюпрель.) Но, конечно, надо учитывать современную ему модальность времени при чтении этого отрывка. Кстати, эта модальность сохраняется за счёт разделения души и тела.

Структуры, захватившие социальную власть, уже которое тысячелетие твердят о разделённости души и тела, о возвышенности, богоизбранности души и греховности тела. Но ведь «ещё гностики на заре христианства утверждали, что власть – это охранение незнания». А нам всё не впрок. А можно и так сказать: «Не позволяйте никому встать между Вами и Вашим Богом».

«По монистическому же учению о душе выходит совсем не так. Во-первых, между душой и телом, силой и материей – для доказательства чего современное естествознание, особенно своим учением об атомах, сделало уже очень много – не существует, собственно говоря, противоположности. Далее. Несомненно, что существует потусторонний мир; но его надобно понимать только в смысле лежащего за пределами нашего сознания мира, и ему не обнимаемой нашим самосознанием частью нашего «я», нашим бессознательным, хотя бессознательным только относительно, существом мы принадлежим уже и теперь. Мы не отделены от потустороннего мира ни пространственно, ни временно; отделённые от него только субъективными границами, порогом нашего сознания, и погружённые в него трансцендентальной частью нашего существа уже при жизни, умирая, мы вступаем в него не впервые». (Дюпрель.)