Психология лидера

О СНОВНАЯ ПРОБЛЕМА

В период между двумя мировыми войнами всю Европу охватил экзистенциализм, в своем негативном варианте проповедующий нигилистическое мировоззрение, оказавшее значительное влияние на литературу и искусство Запада. Самые выдающиеся писатели, художники и философы отражали шизофреническую грань человека. Например, Шагал, создавая свои произведения, использовал странные образы из мира собственных сновидений. Как только художник понял, что уже ничего более не сможет постичь в человеке, он, развлекаясь, стал привносить в искусство образы из собственных сновидений, интерпретируя их, однако, в своем стиле, инфантильно и глупо. Пикассо, разбивая все фигуры на куски, демонстрировал тем самым чистую шизофрению, выраженную в образах искусства. Подобное присуще всему неформальному искусству.

Джордж Оруэлл в знаменитом «1984» предугадывает всеобщую шизофрению, ставшую реальностью во многих странах мира. Мартин Хайдеггер утверждает, что все существование есть жизнь ради смерти. Выдающийся итальянский писатель Джованни Папини пишет свой самый известный роман под названием «Конченый человек». Камю в «Чуме» описывает человека, которому судьбой предначертано напрасно погибнуть от какой-то болезни.

Алексис Каррель, выдающийся биолог, Нобелевский лауреат, пишет книгу «Человек, этот неизвестный». Морис Блондель создает «Человека против человеческого». Я мог бы привести в качестве примеров еще много литературных произведений, научных работ, социологических исследований, неизменно демонстрирующих разрушение и расщепление целостности человеческой личности.

До сих пор вся кинематографическая продукция — где бы она ни создавалась — выражает только лишь шизофрению. Самые выдающиеся фильмы создаются психиатрами, которые черпают сюжеты из историй болезни душевнобольных, содержащихся в их клиниках. Поразительно, но фильмы эти нравятся, следовательно, они находят отклик в душе, в реальности каждого зрителя. Даже в рисунках детей разных национальностей постоянно присутствуют агрессивность, война, вампиризм, инопланетные пришельцы и символы

монитора отклонения1.

Нам — детям этой культуры, даже вернувшись в прошлое, было бы все-таки трудно вновь обрести человеческую суть, соответствующую замыслу природы.

В сущности, цивилизация и наука потеряли видение человека в соответствии с изначальным проектом жизни. Как только человек лишается собственной внутренней истины, согласующейся с природным проектом, он становится рассеянным, хаотичным. Ни один человек уже не способен понять, что правильно, а что нет, где добро, а где зло, потому что слепо следует тому, чему его научили семья, общество или религия.

Множество моральных и философских систем, традиций отражают привычные стереотипы, созданные многими поколениями и представляющие собой не формы жизни, а лишь навязанные, в том числе и насилием закона, мнения.

1Монитор отклонения – механизм в бессознательном человека, искажающий его реальность и программирующий отчуждение человека от собственной сущности с помощью ложного сознания; действует посредством стереотипов. Прим. пер.

Системы морали — это формы политической, социальной, жизненной экономии сосуществования, принятые внутри различных социальных групп.

В западноевропейском обществе наблюдается неоднозначное толкование норм морали. С одной стороны, подрыв общественных устоев усматривается в том, что психология и психотерапия призывают ребенка освободиться от аффективного влияния семьи, и особенно матери, а с другой стороны, признается удивительным проявлением святости то, что десяти- одиннадцатилетние дети, решившие стать священниками, с малых лет навсегда покидают ро- дителей, посвящая свою жизнь только религии.

Выдающийся философ Эдмунд Гуссерль понял, что наука утратила критерий истинности человеческого воплощения — в экономике, политике, медицине, морали и, прежде всего, в

психологии. Доказав несостоятельность всех европейских наук, он утверждает, что вновь обрести научную точность способна только психология.

Когда я говорю «научная точность», то подразумеваю не только математику, физику, химию, атом, но и проблему выбора собственной жизни «здесь и сейчас», то есть точность критериев принимаемых решений и точность ориентиров в повседневной личной и деловой жизни.

Гуссерль — не психолог. Он познакомился с психоанализом Фрейда, Юнга, Адлера, с психологией Выготского, психопедагогикой Пиаже, с бихевиоризмом Уотсона, с учениями Павлова, Вундта, Месмера и так далее и пришел к убеждению, что эти направления психологии не могут восстановить критерий точности жизни. Установить критерий точности, истины, реальности способна только та наука, которой удалось бы познать жизненный мир, отстраниться от всех традиционных подходов и мнений и непосредственно проникнуть в суть вещей, самообразующихся согласно вечным законам Вселенной. Даже учение Гурджиева основано на убеждении, что за внешними проявлениями, мнениями и науками стоит что-то общее, универсальное для всего того, что участвует в жизни природы. Все великие мыслители знают, что истина заключена в сокровенности внутреннего мира человека.

Наши математические науки точны до определенного предела, медицина действенна лишь в определенных рамках, в определенной пропорции, вне которой мы теряем точность химических соединений.

Много было написано трактатов на тему менеджмента, предпринимательства, но до сих пор ни один ученый не доказал свою точность. Иммануил Кант, рассматривая способность человека к определению точности истины, признает, что это невозможно: «... характер человеческого мышления не позволяет овладеть критерием точности истины...» (И. Кант. Критика чистого разума.). В сущности, философ приходит к заключению, что мы не можем научно познать истину, однако, являемся истиной и практически ею обладаем. Когда я вижу небо, я знаю, что существует нечто удивительное — Бог; когда я заглядываю в свое сознание, я знаю, что существует то таинственное, которое есть Бог, но не могу это доказать. Никто не понимает, что слова Христа: «Царствие небесное внутри вас» означают: царствие небесное есть критерий точности.

Гуссерль утверждает, что истина находится в мире-жизни и что она возможна для той психологии, которой удастся его достичь. Однако он добавляет, что необходимо преодолевать различные эпохе феноменологии (завесы, феномены), постоянно ставить себя над стереоти- пами. Жизненный мир есть чистая, точная интуиция. Онтопсихологическая школа обнаружила путь, позволяющий прийти к точке формализации этой чистой интуиции, которой субъект обладает от природы, то есть онтопсихологии удалось выделить формальное проявление этой чистой интуиции, которое она определяет как «онто Ин-се»2. Заслуга онтопсихологии состоит в обнаружении технического метода, открывающего доступ к моменту зарождения чистой интуиции.